День щекотуна

Из долбокваков, скажу тебе, были набраны эти самые классики! На особку Пушкин, Есенин и...Да-а-а... До хренищасредьнихбыло впехано шкодников! Круче, чем Казанова... Тот-то только дрючил, а э-эти... Моралисты... Прошляпила окаянных цензура власти общенародной!..

Пешедраловна, видимо притомившись, подотстала, и более мы ее не слыхивали. Аноним же, активизированный болезненной темой, все продолжал и продолжализлияниена душе накипевшего:

– Как сейчас помню, схлестнулись мы с нейв сумеркахв осеннюю непогодь на полковой полосе препятствий. С ней, - мой гостеприимный бомжара кивнул за спину, надо понимать, имея ввиду Пешедраловну, - Так себе оказалась. Клоунадная имитация страсти. Корчащее из себя осиновое Буратино.Да и, считай, на десятилетку с гаком постаршее меня. Но... Папаня-то не хухры-мухры -начштаба дивизии! Вот и повелся я, по-видимому, чисто интуитивно. Из карьеристских, так сказать, соображений...

Сыграли свадьбу... Идут годы, а все не слюбливается дане склеивается... Хоть тресни!

Правда, карьера в гору поперла! Опрометью черезступени!..

Однако... Я на сторону гулящий по-черному, и она не отстает... Не жизнь, а конкретноеблядство!.. Усвой, Снегопадов, тверже твердого: блуд не во счастие, а в.., - застопорился Аноним, - Блуд, парень, чаще всегоот дефицита любви ибезысходности семейной перспективы!.. Врубаешься?

– Как не врубиться?
– пробормотал я, с содроганием припомнив свою недавнюю готовность на перепихон с окаянной Кассиопеей-Белибердой и с ее подельницами-каннибалками Морковкой и Мороженкой...

– Когда я уже был подполковником, несмотря на детишек (Аленку и Ванечку!), пришлосьвсе-таки разорвать с ней семейные узы, - трагически подытожил Аноним...

Наше блуждание по дворам и закоулкам сопровождалось накатывающимнепривычномощнымисподнебесным гулом, кой в конце концов надавил на ушные перепонки практически иззенитно.

Задрав голову, я приостановился и принялся ждать появления в поле зрения чего-тосамолетного. Моему примеру последовало несколько прохожих, в том числе и Аноним...

Вскоре из-за кровельного карниза обшарпанной малоэтажки выплыл летящий на довольно-таки приличной высоте самолет, белопуховым расчерчивающий небесную голубизну. И тут же посыпался извергаемый зеваками град комментариев:

– Ме-елок как клоп, а гуди-ит будто стая медведей.

– Медведи стаями не обитают.

– Военный(!), однако. Вот и гудит по-военному.

– Ясно, военный! Сверхузвуковой банбандировщик.

– Не, не военный. Эмчээсниковский.

– Да с щё?!

– Точно ихний! Эмчээсникам ж был даден приказ в каждый полдень Москву для освежения поливать с пожаротушительных самолетов. Вот, видать, сегодня и начали.

– Чем поливать-топриказано? Дезодорантами?

– Вот только старшим хамитьне надо?! А?.. Да откудоваж столькоэнтихдезодорантовнапастись?!..

Вслед за первым из-за карниза выплыла еще пара таких же самолетов, прервав внутридворовые кривотолки ивкупе с лидером обозначив вершиныравностороннего треугольника...

– Ни-и руля-я себе-е!
– положил возобновлению прерванногокомментирования некто басовитый, - Бля буду, не нашенские! Российские этак не летают!

– А как российские летают?
– поинтересовался кто-то младоголосый.

– А хрен их знает, как они летают!
– озадачился бас, - Но точно, не так!

– Поди-ка.., война?!
– запаниковала какая-то женщина, - Неужто америкосики нас бомбить прилетели?!..

– Да не военные это борта! Окститесь, цивильные!
– с превосходством над остальнымиобъявил Каин-Аноним, - Гражданские то - пассажирские!"Доинги тридцать десятые"!..

Из-за крыши выплыла еще пара самолетов, образовав подобие журавлиного клина...

– Не, не они! Пассажирские кучами не летают!
– возразил басовитый, - То товарнякисвинячий навоз в Копенгаген на экспорт поперли!

– Да какой вам, дяденька, взалупу наво-оз(?!!), если он европейскими санкциями еще с прошлого года обложен!
– прозвонкоголосила со второэтажногобалконабелобрысая, пухлолицая и на глазенки шаловливаядевчушка с виду лет этак чуть более десяти.

– Ты зачем, пигалица,чужую залупу как последняя прошмандовка похабнопоганишь?!
– угрожающе потрясая скрипичным футляром, возмутилась стоящая прямо предо мной ухоженная интеллигентка, - Ты почему, курва, не в школе?!

– От курвы слышу!
– невозмутимо парировала белобрыска, - Какая мне в задницу школа(?!!), если уж с третьим на сносях!

Ахнувшие зеваки, отвлекшись от самолетов, дружно сосредоточили внимание на облокотившейся на балконные перилазабияке.

– Не обращайте на нее внимание!
– прозвучало сзади от меня, - Это баба моя узаконенная! Шизанутая малость на голову!

Синхронно обернувшиеся созерцатели спонтанного самолетного шоу, узрев простецки приодетогоприземистогомужикагодков этак сорока с хвостиком, дружнехонькопотеряли дар речи! Лишь какой-то очкастый монах иль священникошарашенно простонал:

– Педофи-и-ил...

– Да никакой я, отче, не педофил!
– испуганно заозирался назвавшийся законным супругом нагло лыбящейся с балкона белобрыски, - Гра-аждане хоро-ошие-е!!! Би-ить не на-адо! А? Мне от боли до жути плохеет!

– Да как же тебя не бить-то(?!), пога-а-ане-ец ты э-э-этаки-ий!!!
– энергично закатывая рукава сутаны, шагнул к объекту всеобщего внимания предусмотрительно снявший очки представитель религии, - От боли тебе, значит, плохеет?! А покажи-ка того, кому от нее хорошеет!

Да я сейчас тебя собственноручно изувечу как бог черепаху! Да я тебя сейчас в бараний рог скручу и заставлю жеватьсвои грешные муди!

– Заче-ем жева-ать ваши гре-ешные му-уди(?!!), божий угодник!- взмолился павший на колени и воздевший трясущиесяруки к численно всенарастающему и нарастающемуавиационномуклину, - Какой кайф вам от этого(?), не понимаю! Давайте, я лучше полобызаю... ручку вашу святую! Как в церкви на службе! Если, конечно,побожитесь, что драться не станете!..

– Сейча-ас бу-удешь, маньяк, лобыза-ать мой кула-ак!
– подступая к потенциальной жертве, прорычал священнослужитель.

– Э-э-эй ты-ы(!!!), по-оп!
– забазлала с балкона белобрыска, - Ты какого хе-ерала на моего му-ужа наезжа-а-аешь(?!!!), скотина!Е-если с него-о хотя бы оди-ин волосо-ок упаде-ет!!.. Я-я тебя-я ли-ично-о кайло-ом откастри-ирую-ю-ю!!!

Мелома-а-ан!!! Он чего-о?! Предъявляет?!

– Предъявля-яет, Матильда, что я-я педофи-и-ил!!!
– завопил цепкоухваченный монахом за шиворот Меломан.

– Ру-уки про-очь от на-ашего зя-ятя-я(!!!), плебе-ей!
– взбудоражил атмосферу кукольноголосый истошный вопль.

– Мама, папа, вовремя успели!А то бы этот засранец осиротил ваших внуков!
– возликовала Матильда, - Тогда я не буду спускаться! Без меня разберетесь!..

Численно посолидневшая толпа, пошарив по себе десятками глазных пар, сосредоточилась на нагруженной ручной кладью явно пенсионного возрасталилипутистой супружеской паре и-и-и... И быстрехонько-пребыстрехонько выяснилось, что торчащая на балконе зарыпастаябелобрыска - их давным-давно совершеннолетняя и замужняя за Меломаном младшая дочь!..