Дети на дороге
Шрифт:
Однажды Лёша заскочил в контору за какой-то забытой мелочью, а там, на кушетке спал ребёнок, заботливо укрытый одеялом, спал под одинокое стрекотание пишущей машинки секретарши Зои. На часах светилось «22» с незначительными минутными довесками; вполголоса Лёша раздражённо втирал улыбающейся Зое: «Ну что, трудно было объяснить, что Дима в рассказе, и Дима в «Чертополохе» – один и тот же Дима?! Ты же читала всё это сама, всё знаешь, святая корова!»
Соизволив оторвать взгляд от печатаемого, Зоя ответила: «Я не корова, а девочка тебе пришла, а не к какому-то Диме…»
Эту идею
Как бы там ни было, секретарша Зоя ни в чём не виновата…
– … Лёш…
– М?
– Телефон звонит…
– Мг…
В сравнении с громоподобным раскатом домашнего телефона, треньканье телефона в конторе звучало беспомощным писком. Лёша работал здесь уже не первый месяц, но всё никак не мог привыкнуть к этому различию.
– Алло.
– А я сегодня в школу не пошла, – сказала Света, – сказала, что заболела, мама мне поверила…
– И тебе, Светлана, тоже здравствуй, – отозвался Леша, с удовольствием превеликим оторвавшись от тягомотины, связанной с рекламным прославлением итальянских умывальников.
В офисе, за его спиной возникло оживление: Свету здесь знали ещё с «Весёлых Каникул…»; превращение «племянницы» в «любовницу» в шок никого не повергло, прикалывались по-доброму: то «Особенности подросткового воспитания» подсунут, то «Лолиту» Набокова на испанском языке (Лёша хохотал, представляя себе Ло, болтающую на испанос).
– Привет передай.
– Света, тебе привет, – сказал Леша.
– От кого? (удивлённо)
Он обернулся.
– Как тебя… Постоянно забываю…
– Боря, – напомнил улыбающийся Боря. Не контора, а сброд улыбающихся рекламщиков!
– От Бори тебе привет.
– И от меня тоже передай, – возникла в дверях секретарша Зоя.
– И Зоя тебе тоже привет передаёт, – покладисто сообщил в трубку Лёша.
– И от…
– Свет, тебе здесь все привет передают, – быстро проговорил Леша, бессмысленно таращась в текст на мониторе компьютера.
– Угу. Им всем тоже от меня передай, – сказала девочка.
– Вам всем привет! – крикнул Лёша, чуть обернувшись.
– От кого? – хором отозвалась вся контора…
Он всё пытался представить себе, что она сейчас делает: сидит в кресле качая в воздухе ногой с полуснятым тапочком; смотрит в окно, наматывая на палец телефонный шнур; играется с котёнком…
– А я голая по квартире хожу. В одних носочках, – сообщила Света с детской лихостью – и всё, можно было сворачивать работы на компьютере, закрывать контору и, вообще, весь малый и средний бизнес…
– А я тоже голый здесь сижу, статью набираю о сексуальном белье, – небрежно сообщил Лёша.
– Да ну, ладно врать-то, – рассмеялась она.
Лёша обернулся.
– Боря скажи: я тут голый весь сижу, – попросил он.
– Я тут голый сижу! – проорал Боря, стремясь голосом достать до телефонной трубки в руке Леши. Контора крикливых улыбающихся рекламщиков!
– Слышала?
– Ладно, – сказала девочка. – Чего делать потом будешь?
– Не «чего»,
а «что». В издательство уйду, – сказал он.– Зачем?
– Там мою книжку печатают.
– Какую? А я её читала? А почему ты за весь месяц ничего не написал?
– В командировку ездил.
– В Город?
– В Город, – усмехнулся он.
– Значит, скоро новое что-то напишешь?
– Обязательно.
– А в общежитие пойдём?
– Посмотрим. Настенька, кстати, тебе привет передавала…
– Так а что за книжка? Я читала, или нет?
– Нет. Ты ещё не созрела для такого, – сказал Лёша
– Как не созрела?! – возмущённо воскликнула света. – Созрела, ещё как созрела! Созрела! Созрела! Созрела! Созре…
Город – населённый пункт, расположенный примерно на 47-параллели; численность населения – два миллиона человек; в Городе имеются кинотеатры, институты, множество училищ и техникумов. Благодаря мягкому, умеренному климату, жизнь жителей Города практически бесконечна.
Как и во всех выдуманных городах…
… Леша включил селектор и, пока собирался в издательство, на всю контору неслось:
– СОЗРЕЛА! СОЗРЕЛА! СОЗРЕЛА! СОЗРЕЛА!
Лишь только после его ухода Боря снял трубку, оповестил:
– Светик, он ушёл уже… Во сколько?… В четыре?… Хорошо, я передам, когда он вернётся…
…на циферблате лет.
Назад я стрелку передвину…
Лена сама во всём виновата. Лёша, дурачок, думал, что она замуж за него вышла, потому что у него были офигенные литературные перспективы; на самом деле Лёша был скромным, тихим, покладистым, симпатичным парнем без обилия вредных привычек – ну как за такого замуж не выйти скромной, тихой, покладистой девушке?
А Лёше, в принципе, не жена нужна была, а любимый читатель – он сам обнаружил это с удивлением, с подачи ребёнка с большими карими глазами. Он без особых опасений сказал об этом Лене, утратившей интерес к его творчеству почти сразу же после свадьбы, но он ему не поверила. Когда длительное время живешь рядом с тихим, скромным, покладистым человеком, стоит труда поверить в то, что он может быть каким-то другим. К тому же Лена постепенно становилась на деятельно-бесполезный путь, параллельный с колеёй старшей сестры, и времени проверить даже то, что солнце светит днём, не было совершенно…
А Света с головой уходила в Город, стремительно зарабатывала очки любимого читателя, о чём Леша, естественно, не подозревал, так как был равнодушен к впечатлениям родственников жены. Когда ему всё это было предъявлено (Света знала наизусть целые страницы и даже главы), он с ужасом обнаружил, что сам не верил в существование любимого читателя. Сумбурное развитие отношений между писателем и читателем могло загнать родственников жены в обморок, или даже кому. Лёша и Светлана разыгрывали сцены из его книжек, благо топография Города была им доступна; надо отметить, Леша знал свои книжки далеко не наизусть, что вызывало у девочки укоризну, и крыть ему было нечем…