Дети, сотканные ветром. Часть 3

— Не врёшь?

Миазм вынырнул из дыма. «Светлячки» осветили его зелёную личину с перекошенным лицом. Лев готов был поклясться в том, что его маска стала куда безумней.

— Знаешь, мне вправду надоело бегать от правосудия батюшки-царя, — сказал Алчность. Он зашагал по воздуху, словно спускался по невидимым ступеням. — Опять эта парочка уединилась решать древние головоломки. Меня же оставили прибраться! Представляете, словно я им слуга!

— Послушай, если ты тотчас же уйдёшь, то мы не станем тебя преследовать, — капитан опричников не оставлял надежду сторговаться с противником. — Вылко погубил наших товарищей, потому он до суда не доживёт.

Алчность спустился на пол и задумался над предложением.

— Прекрасно! Делайте с ним всё то, на что богато ваше воображение.

Миазм, напевая, что-то себе в маску, прошествовал к выходу мимо напряжённых опричников.

— Чую не к добру, — шепнул Вий.

Рядом со Львом незаметно оказались вьюны и Есения. Трубочист поднял к груди щит-перчатку. Если начнётся заварушка, то он намеревался закрыть собой друзей. Они не должны быть с ним в подземелье между опаснейшими преступниками и не менее жестокими карателями.

— Ах да! Вроде бы он пощадил ваших ребят на Скудельнице? — не поворачиваясь спиной, сказал миазм.

Дула раскатружей следовали за ним, но его это обстоятельство не беспокоило.

— Однако забрал жизни у маяка, — напомнил капитан.

Миазм остановился у сломанных дверей и повернулся:

— Нет же. Это я скинул в море тех вояк с их кошками.

— Пли! — заорал капитан.

— Бежим! — во всё горло завопил Вий.

Волосы на его голове вздыбились, когда прозвучали выстрелы. Два заряда угодили в преломлённое пространство перед Алчностью. Мужчину точно накрыли стеклянным куполом. Энергия из смертоносного оружия мгновение заиграла на его поверхности и после расщепилась на десятки лучей.

Как только подземелье разошлось молниями и, подростки уже неслись к входу в следующую галерею. Смертоносный луч ударил в колонну рядом с ними, град острых осколков посыпался на головы. Лев раскрыл щит над Есенией. Даже сквозь стёганку он ощутил болезненную дробь.

— Чем думают эти душегубы?! — вопрошал Вий. — Потолок держится на честном слове!

Он и Клим бесполезно пытались закрыть просевшую дверь, когда через неё пробежали Лев и Есения.

— Нужно уйти вглубь, — сказал Лев.

Если выстрел рушит камень, то от прогнившего дерева толку будет мало.

— С чего ты взял, что там безопаснее!

— По крайней мере, там не стреляют раскатами куда ни попадя, — поддержала Есения.

Новая галерея не встретила их ловушками, и когда подростки выскочили из неё, то стены и свод подземелья разбежались в темноту. На узкой каменной дорожке расположился десяток одноногих фонарей, которые заботливо освещали обрыв в бездну по обе стороны. Окружавшая пустота напомнила Льву не «карман», созданный отцом, а путешествие с караваном чуди.

— Если подводный лифт — единственный выход отсюда, — справляясь с отдышкой, говорил Вий, — то, надеюсь, они перебьют там друг друга.

— Без чар страты Воды нам не выбраться, — напомнила Есения. — Даже будь с нами Зоря, она вряд ли бы справилась.

— И вас здесь не должно быть, — Лев закрыл уши руками.

Вместе с гулкими звуками боя, через галерею доносились страдальческие призывы о спасении.

— Не по твоей воле мы оказались под прудом, — Вий потряс трубочиста за плечи. — Безумный библиотекарь с Ряженья на нас зуб точил. Нужно идти вперёд и узнать, где твой отец. Или встретить то, что приготовила для гостей Кагорта.

— Водная п–преграда, огненная стража, — негромко перечислял Клим и загибал дрожащие пальцы.

За его состояние Лев опасался больше всего. Левое ухо Клима кровоточило, посечённое осколками. Из-за шока он не чувствовал боли.

— Следующий этап должен быть наш.

— Ты в порядке? — заботливо осмотрел друга Вий.

— Клим прав, — Есения поманила всех за собой. — Дальше будет ветер.

Фонари ожили и взяли ребят в конвой. Короткими прыжками они двигались по каёмке моста, подсвечивали до жути неизвестную пустоту.

Впереди на мосту, раскинув руки, стояла тёмная фигура. Чем ближе подростки подходили к ней, тем хлеще задувал ветер. Порывы поднимали из глубины капли воды и искры, словно внизу кто-то развёл в дождь кострище.

Витавшая в воздухе морось разом пропитала одежду. Крошечные огоньки жалили несмотря на влагу, а ветер зло выл и толкался. Поскользнёшься, и он сдует тебя с узкого моста.

Рядом же с Миазмом стихии настолько тесно переплетались, что образовывали непроницаемую преграду. Подобно тем чарам, какие охраняли проходы в корпуса страт.

— Не причиняй им вред, — не оборачиваясь, настоял Двуличие.

Подростки в испуге огляделись. Точно скинув с себя вуаль, сшитую из теней, позади них вышла женщина в прекрасной маске. Её чистый, белый лик украшал багрянец, застывший слезой.

— Мы же не чудища, — отозвалась женщина. Даже подземная буря не сломила её бархатистый голос. — Бояться нужно тех монстров, что носят мундиры.

Глаза из-под печальной маски интересом осматривали Льва.

— Не подскажешь, отчего там такой шум? — спросила у Льва женщина. — Наш друг, Алчность, не слишком вас напугал?

Чувственный голос щекотал позвоночник трубочиста. Он почувствовал слабость в ногах, и зрение начало подводить. Мир покрылся мутью, и только прекрасный лик притягивал своей чёткостью.

«Почему она грустит? — неожиданно подумал Лев. — Как же рассмешить её?».

— Ваш друг заодно с опричниками сейчас рушат обратный путь наверх, — ответила Есения. — По их вине нам на голову может рухнуть целое озеро.

— Княжна, благовоспитанные барышни не грубят незнакомым людям, — отчитал её Вий.

Веки вьюна расслабленно прикрыты. Рядом Клим с выражением счастливого пропойцы смотрел на женщину.

— Да что с вами?! — взорвалась Есения. — Из-за них мы были на волоске от смерти. И сейчас вы блеете перед этой…

Княжна указала на женщину в мужском костюме и сапогах до колен. Та звонко рассмеялась.

— Похоть, прошу, не играйся с мальчишками, — голос Двуличия перекрыл шум ветра. Он неотрывно нащупывал что-то в водовороте трёх стихий.

— Какие же вы оба злюки, — игриво обиделась Похоть. — Юношам не помешает чуток расслабиться и забыться. Вон и наш друг мчится.