Девушка по имени Каламити

Я хотела сказать: "Пожалуйста, не’. Но мой рот и мозг были настроены на две разные длины волн. Мой мозг был гладкой линией, в то время как мой рот выглядел как мои волосы утром. Короче говоря, кровавое месиво.

— О, у тебя комплекс из-за того, что ты не такой крутой, каким себя считаешь? — я усмехнулась.

Он сжал меня крепче.

— Ты выводишь меня из себя, соплячка. Давай, вырывайся. Давай посмотрим, насколько ты крута.

— Хорошо, я так и сделаю!

Глупый, безмозглый рот, зачем ты втянул меня в эту передрягу?

Я не знала, нормально ли это — говорить чужими устами, но я давно поняла, что нормальность не занимает большого места в моей жизни.

В тот момент я знала, что облажалась, но не смирилась с поражением. Я попыталась оторвать от себя его руку, но безуспешно. Я сбросила свой вес, но только повисла там. Я откинула голову назад и ударила его в грудь, но он даже не вздрогнул. Мое тело было прижато к его телу, и я не смогла бы ударить его в пах, даже если бы захотела.

И я хотела.

Я извивалась, но дошло до того, что я не могла сдвинуться ни на дюйм. И тогда я сдалась. С большой неохотой.

— Я не знаю, что делать! Ты счастлив? Если я не могу выбраться из этого, то это потому, что ты, черт возьми, худший учитель на свете!

— Думаю, я хочу услышать от тебя слова: ты не можешь взять то, что я могу предложить.

— Нет.

Прощай, самосохранение. Привет, упорство.

Из-за тебя меня убьют.

Он положил руку мне на живот; это обожгло мою кожу, как будто она была в огне. И когда он пошевелил ею, я была уверена, что останется отпечаток.

— Уверена, что хочешь поиграть в эту игру? — спросил он мягким, насмешливым тоном, от которого у меня мурашки побежали по коже.

Я не была уверена, в какую игру мы играли. Но если бы все, что он сделал, это положил руку мне на живот и думал, что это отпугнет меня, я могла бы рассмеяться. Однако, это не то, что он сделал.

Он скользнул своей грубой рукой вниз по гладкой коже моего живота и этим большим пальцем нарисовал круги вокруг моего пупка. От мягкого прикосновения мои внутренности разжижились и осели в животе, как расплавленная лава. Мое дыхание стало поверхностным, и мне вдруг стало не смешно.

Я неожиданно осознала каждое движение его тела у себя за спиной, в то время как туманное тепло затуманило мой разум. Я потерялась в этом. И я не думала, что меня это вообще волнует. Его рука двинулась на юг, принося с собой огонь, и остановилась на дюйм ниже моего пояса. Под моей кожей горело пламя, и я хотела, чтобы он погасил его.

— Скажи эти слова.

От его грубого голоса у меня мурашки побежали по спине, но в нем был намек на мрачность. Он злился на меня, но, похоже, мне было на все наплевать.

Я забыла, как это вообще началось, но его голос заставил реальность вернуться ко мне в полную силу. Я наслаждалась прикосновениями человека, из-за которого меня чуть не убили, и не испытывала угрызений совести. Я потянула его за руку, чтобы остановить ее опускание, но когда она опустилась немного ниже, огонь, который она принесла с собой, уничтожил все мои мысли.

Моя рука лежала на его руке, в то время как моя голова покоилась на его груди. Мое дыхание стало прерывистым, когда я подумала, какой горячей была бы его рука, если бы опустилась немного ниже.

Только чуть ниже, — подумала я, прежде чем отшатнулась, когда он отошел.

Потребовалось мгновение, чтобы мое дыхание выровнялось, а чувства вернулись, прежде чем я развернулась и ударила его по лицу. Или я бы так и сделала, если бы он не поймал мое запястье.

— Никогда больше так не делай, — огрызнулась я.

Жар под моей кожей превратился в разгневанный ад, в основном из-за того, что он зашел так далеко, но также из-за того, какой опустошенной и взволнованной я сейчас себя чувствовала.

Я поняла, что не хочу, чтобы он останавливался. Это был опыт, который я хотела получить, и, по-видимому, мне было все равно, даже если бы ассасин был тем, кто показал мне это.

Я знала, что он мог услышать эту мысль, потому что его глаза посуровели, прежде чем он сказал:

— Я не трахаю принцесс.

Комментарий ужалил, когда он отпустил мое запястье и ушел, показывая холодный город вдалеке.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

НЕУДАЧНЫЙ ЖИЗНЕННЫЙ ВЫБОР

Я сидела, скрестив ноги, у огня, и мое настроение было таким же горячим, как и пламя передо мной. Он невероятно разозлил меня.

Как только он исчез, это стало гноиться, как болезнь, и меня смыло дымкой гневных мыслей и планов его гибели.

Единственное, что поддерживало меня в здравом уме, это то, что я не произносила тех слов.

Я могла бы принять все, что бы он ни предложил.

Ладно, я знала, что не смогу. Но он все еще не доказал мне обратного.

Я не хотела сидеть здесь и кипеть от злости в одиночестве, и я продолжала думать, что город был бы освежающим контрастом с моей разгоряченной кожей.

Я встала в состоянии неуверенности. Чему это повредит, если я пойду посмотрю? Его комментарий прокрутился у меня в голове, и мое решение было принято со следующей вспышкой сильного жара, которая пробежала по моему телу.

Я схватила свой плащ и немного мыла, планируя найти баню, чтобы смыть пыль со своего тела. Я решила пойти пешком; я могла бы добежать и быть там через несколько минут. Я побежала через поле, воздух становился холоднее по мере того, как я приближалась к городу. Я подошла к массивному входу. Единственная причина, по которой я это заметила, заключалась в том, что время от времени огонь в этом месте гас, и оттуда выезжал всадник. Затем огонь начинался снова.

— Чем ты здесь занимаешься? — спросил глубокий голос откуда-то издалека.

— Я хотела бы жилье, — сказала я.

Голубое пламя вспыхнуло дугой, и я почувствовала беспокойство, но прошла через вход. Когда я оказалась в объятом пламенем городе, я была удивлена, почувствовав температуру. Было не холодно, а тепло. Я могла видеть свое отражение на безукоризненно белых, выложенных камнем улицах, как будто по ним никогда никто не ходил. Я почти съежилась, зная, что мои ботинки оставляют немного пыли.