Девушка по имени Каламити

Первое чувство, которое я испытала с тех пор, как ударилась головой, было изумление. Мы не должны были пройти сквозь пламя. Потому что пламя убило человека одним прикосновением.

Теперь я знала, что он вообще не был человеком.

Но кем это делало меня?

* * *

Боль в голове не покидала меня всю обратную дорогу до лагеря. Я предполагала, что охранники бросятся на нас в любую минуту, но никто не последовал за мной. Единственным звуком позади нас был шелест высокой сухой травы и пение цикад. Я все еще могла видеть языки пламени, когда закрывала глаза, как будто они навсегда оставили на мне отпечаток.

— Почему они не преследуют нас? — спросила я, мои мысли об Уэстоне склонились к неприятной стороне после того, как я поняла, что он не был человеком.

Я знала человеческих мужчин. Ими двигали секс, деньги или власть, не так ли? Но что двигало Уэстоном? Я не знала, как понять его мотивы, и не была уверена, хотела ли я этого.

— Им все равно, что происходит за пределами города, — сказал он, направляясь в лагерь.

Краска вернулась к его губам, и лед растаял, стекая по его лицу. Никто бы никогда не догадался, что он только что прошел сквозь пламя, убивающее людей.

— Как я пережила это?

— Я защищал тебя, — сказал он, усаживая меня рядом с огнем.

Я не могла решить, чувствовала ли я себя лучше из-за того, что он защитил меня, чем если бы я была какой-нибудь бессмертной девушкой с фермы из Алжира. Я не была знакома с этой девушкой, и она отчасти пугала меня. Но, может быть… просто, может быть, ее не существовало, и я выжила только благодаря Уэстону.

— Как ты это пережила? — я спросила.

— Хватит вопросов, — вздохнул он.

Прогулка сквозь пламя отвлекла меня от реальной проблемы, с которой я теперь столкнулась. Наручник оторвался. На достаточное время, чтобы я была уверена, что это не осталось незамеченным.

— Уэстон, нам нужно идти, — сказала я, вставая, морщась от боли в голове.

— Мы никуда не пойдем сегодня вечером.

— Ты не понимаешь. Мы должны уйти.

Я делаю большой акцент на должны. Я не знала, как ему это объяснить, и надеялась, что мне не придется вдаваться в подробности.

Он приподнял бровь.

— Тогда почему ты не хочешь, чтобы я понял?

Я сглотнула.

— За мной охотятся мужчины.

— Я знал об этом с тех пор, как мы покинули Кэмерон.

— Теперь они знают, где я.

Мои укороченные штаны начали сползать с бедер под плащом, и я схватила их кулаком, чтобы удержать на месте. То, что произошло в Горящем городе, обрушилось на меня подобно приливной волне, и я чувствовала себя слишком измученной, чтобы стоять, но мое беспокойство по поводу наручника было похоже на перетягивание каната эмоций, удерживающих меня на ногах.

Уэстон посмотрел вниз на мой кулак, а затем снова на мое лицо с яростью, кипящей под изумрудно-зеленым.

Никто в тот момент не смог бы убедить меня, что Ад был красным. Нет, он, несомненно, был создан из зеленого пламени.

— Пусть они придут, — мрачно сказал он, садясь, прислонившись к стволу дерева и сосредоточив пристальный взгляд на огне.

— Они не могут найти меня, — выдохнула я.

Он взглянул на меня.

— Они не найдут.

Может быть, я была наивной девушкой, но в тот момент я чувствовала безупречное доверие. Может быть, дело было в том, что никто никогда по-настоящему не обижал меня до этой поездки. Или, может быть, дело было в том, что мои мысли были затуманены, и мои эмоции умоляли меня зацепиться за что-нибудь, чтобы я не уплыла в водовороте и не утонула в его глубинах. Что бы это ни было, оно уложило меня на мой тюфяк.

Мои конечности дрожали, когда я смотрела на звезды. Мои штаны были порваны, но у меня не было сил их переодеть. Мой разум непроизвольно перемотал назад и перенес меня через то, что произошло в городе.

Если бы у меня была магия, где она была? Меня бы изнасиловали и, вероятно, убили, если бы не Уэстон, и разве не должна была быть задействована какая-нибудь магия, чтобы спасти меня? Разве не это случалось, когда кто-то обладал магией, но не знал, как ее использовать?

Может быть, все были неправы, и все они охотились не за той девушкой. Я была слаба и не могла даже защитить себя, не говоря уже об Алирии. Я не могла быть той, кем все меня считали.

Я была всего лишь девушкой в мире мужчин.

Мою нижнюю губу защипало, когда я облизала ее, и я вспомнила, как мужчина ударил меня по лицу, как видение передо мной, как будто это случилось снова.

Грубый голос прервал это.

— Еще раз так уйдешь, и в следующий раз меня не будет рядом, чтобы спасти тебя.

Это был четвертый раз, когда он спас меня. Почему? Я знала, что он был холоден, так зачем спасать меня? Дрожь от чего-то пробежала у меня по спине, но мое тело и разум были слишком истощены, чтобы пытаться выяснить, что это было. Я некоторое время смотрела на звезды, ожидая вспышки золота, чего-то, что показало бы мне, что в Алирии есть что-то хорошее.

Меня мучил вопрос, пока я не смогла удержаться и не задать его.

— Ты раньше проходил сквозь пламя?

— Нет.

Его голос был глубоким, и от него по моему позвоночнику естественным образом пробежали мурашки, как будто это было физическое присутствие.

— Как ты узнал, что сможешь? — спросила я, обращаясь к ночному небу.

Тишина встретила мои уши, и когда я посмотрела на него, его пристальный взгляд был прикован ко мне. Его лицо было идеально сделанной маской, но его глаза… они сказали мне все. И я не знала, что делать с информацией, которую я получил от них.

Холодный пот покрыл мою кожу, когда я встретила его тяжелый взгляд. Я не знала его так, и как он сказал мне, что я не узнаю.

Но когда я поняла, что он не знал, что может пройти сквозь это пламя, я поняла, что он сделал это не для того, чтобы спасти меня. Он не сделал бы этого, чтобы спасти фермерскую девушку от Элджера.

Так почему же он спас меня?

Я знала ответ, но не была готова признаться в нем самой себе.

Я не думала, что когда– нибудь буду готова.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

В ЛОВУШКЕ

Mетал.

Запах ударил мне в нос и пробудил меня от глубокого сна. Каждый мускул в моем теле болел, когда я села и открыла глаза навстречу восходящему солнцу.

Я мертва. Я должна была быть.

Я посмотрела на свои забрызганные кровью руки и представила, что я призрак, вернувшийся только для того, чтобы попрощаться со своей бабушкой.

Стеклянные карие глаза мужчины смотрели мне прямо в лицо. Позже этот образ будет преследовать меня со словами: Я стал причиной этого.