Девушка в башне

основном, они были о его сестре, раздетой и пристыженной перед всей Москвой, но ее

смелость не была сломлена, она переживала за него.

– Тебя отправят к епископам, – сказал ему ночью Андрей, когда принесли ужин. Он

мрачно добавил. – И обсудят. Если тебя не убьют в темноте, Дмитрий сам тебя казнит. Он

злится. Его дед казнил бы. Я сделаю, что смогу, но этого мало.

– Отец, если я умру, – Саша вытянул руку, дверь почти закрылась, – сделайте, что

сможете для моей сестры. Для сестер. Ольга не хотела ничего плохого, а Вася…

– Не хочу знать, – едко сказал Андрей, – о твоей Васе. Если бы ты не клялся Богу, ты

бы уже был мертв за ложь ради ведьмы.

– Хоть сообщите отцу Сергею, – сказал Саша. – Он меня любит.

– Это я сделаю, – сказал Андрей, уже уходя.

* * *

Колокола звенели снаружи, звучали шаги и сплетни. Неразборчивые молитвы

срывались с губ Саши, не озвученные до конца. Сумерки стали ночью, и Москва была

пьяна и радовалась в свете луны, когда шаги зазвучали в монастыре, и дверь Саши

загремела.

Он встал на ноги, прижался спиной к стене, опасаясь.

Дверь тихо открылась. В бреши появилось толстое и встревоженное лицо отца

Андрея, борода торчала. Рядом с ним стоял юноша в капюшоне.

Миг удивленной тишины, а потом Саша пошел вперед.

– Родион! Что ты здесь делаешь? – Андрей сжимал в руке факел, и Саша увидел, что

лицо друга измождено, нос обморожен.

Андрей выглядел зло и испуганно.

– Брат Родион примчался из Лавры, – сказал он, – с новостями, что касаются

великого князя, – пауза, – и твоего друга, Касьяна Лютовича.

– Я был в Башне Костей, – сказал Родион. Он с тревогой смотрел на друга в

холодной и узкой комнате. – Я загнал двух лошадей до смерти, чтобы принести весть.

Саша еще не видел Родиона таким.

– Заходи.

Он не мог приказывать, но они вошли в келью без слов и закрыли дверь.

Родион тихо рассказал историю о пыли, костях и ужасах во тьме.

– Название неспроста, – закончил он. – Башня Костей. Не знаю, что за человек этот

Касьян Лютович, но его дом – не место для живого человека. А еще это Касьян…

– Заплатил Челубею, чтобы тот играл посла и провел людей в город, – закончил

Саша, с болью подумав о Васе. – Знаю. Родя, ты должен уходить. Не говори, что видел

меня. Иди к великому князю. Скажи ему…

– Какой посол? Касьян заплатил бандитам, чтобы они жгли деревни, – перебил

Родион. – Я нашел их посредника в Чудово, он покупал их оружие и лошадей.

Родион многое успел.

– Его бандиты жгли его деревни? – резко спросил Саша. – Ради выгоды в девушках?

– Полагаю, – сказал Родион. Его обмороженное лицо было мрачным.

Андрей тихо стоял у двери.

– Может, Касьян пожарами выманивал великого князя, чтобы самозванец смог

проще пробраться, – медленно сказал Саша.

Родион смотрел то на Сашу, то на Андрея.

– Я опоздал? Вижу, зло уже вас коснулось.

– Это моя гордость, – сказал Саша с мрачным весельем. – Я недооценил сестру и

Касьяна Лютовича. Но хватит. Иди. Я тут справлюсь. Иди и предупреди…

Шум прервал его. У ворот пылали факелы, слышались крики, топот ног, хлопали

двери.

– Что теперь? – пробормотал Андрей. – Пожар? Воры? Это дом Бога.

Шум стал выше, голоса кричали и отвечали друг другу.

Ворча, Андрей прошел в дверь, повернулся, чтобы запереть ее, но замер. Он мрачно

посмотрел на Сашу, но не совсем недружелюбно.

– Не сбегай пока, ради бога, – он ушел, оставив дверь открытой.

Родион и Саша переглянулись. Тьма трепетала между факелов, рисуя на их головах.

– Ты должен предупредить великого князя, – сказал Саша. – А потом иди к моей

сестре, княгине Серпуховой. Скажи ей…

– Твоя сестра рожает. Она ушла в купальню, – сказал Родион.

Саша замер.

– Откуда ты знаешь?

Родион склонил голову.

– Священник, Константин Никонович, что знал ее отца в Лесной земле, получил

весть и ушел к ней. Я слышал это по пути.

Саша резко развернулся, посмотрел на руки, что были в синяках от драки. Они не

звали бы священника к роженице, если ее конец не был близко.

«И он, этот хладнокровный зверь, будет с моей умирающей сестрой…».

– Бог сохранит ее в жизни или смерти, – сказал Саша. Но в его глазах был огонь, что

заставил бы праведного Андрея запереть дверь.

Шум не прекращался. И за поднявшимся гулом стало вдруг четко и внятно слышно

знакомый голос. Саша оттолкнул Родиона плечом и выбежал в коридор, а его друг – за

ним.

* * *

Вася стояла во дворе за вратами в грязном плаще, скрестив руки перед собой,

бледная и недовольная, в темноте возле монастыря.

– Я должна увидеть брата! – рявкнула она, ее высокий голос не вязался со злым

гулом вокруг.

Стажи Дмитрия, что остались ради хорошего пива Андрея, а не запертой двери Саши,

вяло схватились за мечи. Некоторые монахи были с факелами, все были в ярости. Вася

была в центре растущей толпы.

– Она забралась по стене, – лепетал, защищаясь, один из стражей. Он крестился. –

Она появилась из ниоткуда, неестественная стерва.

Стена была построена для неприкосновенности монахов, а не чтобы отогнать

решительных. Но она была высокой. Саша взял себя в руки и ступил в кольцо света

факела.

Его встретили злые и испуганные крики, страж попытался прижать меч к горлу

Саши. Тот, едва глядя, обезоружил мужчину взмахом и ладонью. Он сжал меч в кулаке, и

все монахи отступили. Воины взялись за мечи, но Саша едва их видел. На руках сестры

была кровь.

– Почему ты пришла? – осведомился он. – Что случилось? Оля?

– Она потеряла ребенка, – ответила твердо Вася.

Саша сжал руку сестры.

– Она жива?

Вася невольно охнула. Саша вспомнил, что Касьян тоже хватал ее там, раздев перед