Девятисолнечный

Скама и Суиль, вернувшиеся к гнезду и обнаружившие, что едва вылупившиеся птенцы пропали, чуть не сошли с ума от горя. Они стали метаться по гнезду и звать их, в последней слабой надежде, что малышки услышат и вернутся, как неожиданно на пороге появились странные гости. Рыдающая Суиль встрепенулась, услышав сонное бормотание:

– Мамочка, не плачь.

– Мы здесь, мамочка...

Аккуратно передав птенцов родителям, гости пристроились на самом краю пещеры, чтобы не нарушать чистоту гнезда, выстланного мягкими перьями. Они зажгли несколько тусклых фонариков в виде металлических трубок, и воткнули их в расщелину, явно ожидая чего-то. Скама, наконец, решившийся приблизиться к чужакам, принялся разглядывать необычную группу.

– Кто вы такие?
– робко заговорил он, не представляя, чего нужно этим существам.

– Мы из рода людей. Меня зовут Итаэль, - поднял руку более юный претееглазый, а затем указал на сидящих рядом.
– Это мои спутники, Роэн и Леам. Есть ещё двое, они охотятся в горах, скоро будут здесь и принесут вашим детям еды. Вы ведь не успели их накормить?

– Ох... да, верно...

– Мы здесь для того, чтобы помочь вашему роду защитить гнёзда.

– Вы знаете, кто похитил наших птенцов?!

– Да. Не переживайте, подобного больше не произойдёт.

– Ах... хорошо...

На пороге гнезда неожиданно появились двое кошачьеродых - шаам и лаам. Каждый из них принёс на плечах связанного горного козла и положил перед хозяином гнезда.

– Почему вы делаете это для нас?
– удивился Скама.

– Потому что мы все дети Уньо, - ответил лаам.
– И все слышим её голос. Или ты нет?

– Слышу, - закивал Скама, - конечно, слышу... Я благодарен вам. Спасибо, что спасли моих детишек. Как я могу отплатить вам?

– Было бы весьма благородно с твоей стороны, если бы ты провёл нас к гнёздам старейшин, - заметил Итаэль.

– О... но вообще-то...

– Скама!
– окрикнула Суиль, - отведи их к гнездовищу. С нами всё будет хорошо, не волнуйся.

– Хорошо, если ты так говоришь, - кивнул он.
– Но это неблизкий путь для бескрылых...

– У нас есть крылья, - улыбнулся Итаэль.
– Просто, как и вы, он создание дьеш.

– Тогда, как только отступит шэма, я проведу вас, - согласился фалконит.

Накормив птенцов, они умостились спать. Засыпая, Скама заметил, что юноша был единственным из гостей, кто тоже заснул. Его обнял зеленоглазый, словно птенца крыльями, укутал плащом, пристроив у себя на коленях. Остальные расположились вокруг, будто живое подобие гнезда. Было видно, как сильно каждый из них заботится о его безопасности. Ему даже послышалось, будто он различает тихое убаюкивающее мурчание обоих кошачьеродых.

"Кто же это дитя?" - подумал, закрывая глаза Скама. В песне Уньо о нём звучало столько доверия и нежности, будто он был не пришлым чужаком, а одним из рода Других, обитающих в Запретном лесу.

Едва наступил дьеш, перед входом в гнездо появился белокрылый пегас. И если до этого Скама ещё в чём-то сомневался, то теперь все страхи рассеялись. Никто из рода летунов не стал бы помогать тому, кто не идёт по течению великого потока Воли Уньо.

Оба претееглазых сели на спину летуна, а кошачьеродые и зеленоглазый последовали за ними по земле. Не смотря на то, что у них не было крыльев, их скорости и ловкости мог позавидовать любой охотник из рода фалконитов, поэтому до гнездовища они добрались довольно быстро.

Прежде чем спуститься в лабиринт пещер, Итаэль провёл короткий инструктаж, назначив каждому из группы свою задачу, и они растворились среди камней. Поэтому, когда Скама оглянулся, за ним шли только зеленоглазый и старший претееглазый. Если летун и удивился, то виду не подал.

Закрытая долина, похожая на чашу, постепенно заполнялась встревоженными собратьями. Оказалось, он был не единственным, чьих птенцов похитили, но только ему повезло вернуть их в целости и сохранности. Прикрыв людей крыльями, Скама устроился на одном из уступов. Собравшиеся шумно обсуждали тему разорения гнёзд неведомым хищником. Вскоре прибыли старейшины, тогда остальные стихли.

– Мои пернатые собраться, - заговорил самый старый, - в это трудное для нас время мы не должны забывать, что уже наступила осенняя сезна, приближается зимняя и...

– О чём ты говоришь!
– загалдели фалки.
– Наших детей похитили! Если мы не успеем выкормить потомство, о каком зимовье может идти речь!

– Точно, почему бы нам не выяснить, кто крадёт наших малышей?!

– Успокойтесь! Гомоном мы ничего не решим!
– закричал второй старейшина.
– Вы правы, птенцы пропали, но это не значит, что мы, позабыв свои обязанности, должны проигнорировать вопросы, касающиеся...

– Твои дети всё ещё в гнезде, поэтому ты так спокоен!
– закричал кто-то с вершины, и долина снова наполнилась гневным клёкотом.

– Послушайте меня, фалкониты!
– внезапно раздался с небес голос и все разом стихли, от неожиданности втянув головы.
– Я из рода людей, моё имя Леам. Я пришёл, чтобы поговорить с вами!

– Что? Люди? Кто это? Кто он такой? Чужак? В нашем гнездовище?
– раздался шёпот со всех сторон.
– Где? Где он? Почему прячется? Почему не покажется?

– Нас привёл Скама, потому что мы помогли ему спасти птенцов.

Все, как один, повернули головы, уставившись на Скаму, и он невольно попятился. Люди, выбравшись из-под его крыльев, встали прямо перед ним.

– Тихо!
– прикрикнул Леам, пресекая едва зародившийся галдёж.
– Вы же хотите узнать, кто крадёт ваших детей?

– Да, - раздался робкий крик с одной из вершин.

– Хотите вернуть ваших пропавших птенцов?

– Хотим!
– громче прозвучал нестройный гул.

– Хотите защитить ваши гнёзда и сохранить своё потомство?

– Да, хотим!
– разнёсся над чашей слитный хор голосов.

– Тогда прислушайтесь к Уньо. Враг ли я вам? Стоит ли мне доверять? С миром ли я пришёл?

Над чашей долины воцарилась тишина и тогда Леам продолжил.

– Итак, как я уже говорил, меня зовут Леам. Родом я с Островов. Там живёт моё племя. Мы люди не можем слышать Уньо, но всё же, давным-давно она приняла нас, как своих детей и позволила стать частью потока своей Воли. Но в силу того, что мы всё же не слышим её голоса, порою нам трудно принимать правильные решения. Иногда мы ошибаемся. Но это не значит, что мы не готовы признавать свои ошибки.