Дикие надежды

Девушка виновато поморщилась:

– Простите, я не хотела…

– Не хотела она…, - сокрушенно покачал головой Гаэрт.
– Предупреждать надо. Чай больше не одна в этом мире. Йори то весь испереживался… Лица на парне нет…

– Вернулся?
– подал голос Дагьер.

– Вернулся, - кивнул старик, обмениваясь взглядом с мужчиной за ее спиной.
– А это кто у вас?

– А это твоя потеряшка еще одного потеряшку в Пакостном Логе откопала. Под корнями саранта, говорит, вырос, - насмешливо усмехнулся Коури.

– Чудны дела твои Безликий, если такие цветы в сарантах расти стали, - в тон ему пробормотал Гаэрт.

– Сильный малыш. Силой за версту несет. Давно такие не рождались. Много веков уже. Нельзя ему в Ин-Шран. Альмир только убрался, дорога еще пылью не покрылась.

– Тогда куда?
– растерялась Меррит, крепче прижав ребенка к себе.

– Да и тебе нельзя, - смерил ее взглядом старик.
– Бежала-то куда?

Девушка на мгновение замялась и тут же в разговор вмешался один из мальчишек:

– В Риас-Аш-Ан она. Искала кого-то.

– Бастарда, - поддакнул второй.

– Зар-Инотта, - влез третий.

Коури обернулся на парней, и они затихли, прикусив языки и пряча виноватые глаза. Меррит даже услышала, как громко щелкнули их зубы.

– Что ж вы так командира подводите, - попенял им старик.
– Выдали всю информацию первому встречному.

– Так ты же свой, - взъерошив пальцами волосы, пробормотал сын мельника и беспомощно посмотрел на Вершителя.

– Свой… Скажешь тоже…, - и столько горького сожаления было в его взгляде, что у Меррит помутился взгляд.

Девушка сморгнула. Только разреветься ей сейчас не хватает. Вот тут, прямо посреди леса. Без особой на то причины. Просто потому, что вдруг стало жалко старика, чьи глаза видели столько боли, что теперь в них не взглянешь без содрогания.

– Ставь уже на мальца свою печать, старик, и поехали. Потом детей воспитывать будешь.

– Если придется, - проворчал Гаэрт.

– Если придется, - глухо отозвался Вершитель.

Гаэрт что-то зашептал, начертал в воздухе какие-то знаки вокруг мальца, и ткнул его пальцами в лоб. Радужное полотно окутало тщедушное тельце и впиталось, не оставив и следа.

– Надолго не хватит. Максимум три дня.

– И на том спасибо, - усмехнулся Коури.
– Ты как с нами или сам?

– Сам, - ответил старик и испарился будто его и не было.

Тихо чертыхнулся гигант. Обменялись восторженными шепотками мальчишки и отряд, подчиняясь строгому взгляду Дагьера, продолжил путь в направлении города.

И когда вдали смолк шум копыт, с высокого дерева вспорхнула черная птица с лысой головой. Огромный рыжий кот проводил ее взглядом и, раздраженно фыркнув, скрылся в чаще.

***

Чем ближе отряд подъезжал к Ин-Шрану, тем больше тревожилась Меррит. Да и как не тревожиться, когда с ней за несколько дней произошло больше событий, чем за предыдущие десять лет? А если учесть сколько всего нового довелось узнать, то голова кругом идет. И что ей делать теперь? Время ее брака на исходе. Уже совсем скоро татуировка не просто померкнет – исчезнет. И тогда она возможно сможет выбрать себе нового мужа. Но кого? И где брать его вообще? Она ведь никого из аристократов не знает, а тех, кого знает… Тахира и Риволя точно лучше обходить десятой дорогой. С простолюдином брак просто признают недействительным, ее недееспособной и сошлют куда так далеко, где и не найдет никто. И будет она снова томится, как принцесса в башне…

Нет. Все же нужно найти мужа. Как бы там ни было, но он сейчас единственный, кто может ей помочь. А дети… Думать о них еще рано. Да и не о чем. Надо будет она и до императора дойдет.

Меррит прикрыла глаза, удивляясь тому, куда свернули ее мысли. Еще пару седмиц назад все, о чем она мечтала – побег и жизнь в деревушке, а сейчас… Сейчас Меррит чувствовала в себе готовность выступить против всего мира и удивительную уверенность, что сможет не просто выстоять – победить. Неужели это наличие дара на нее так влияет?

Стремительно мечущиеся мысли перескочили на мантикора, отозвались странной тоской в сердце и вспыхнули робкой надеждой, напомнив гаэртово: «у меня осталось кое-что твое».

«Нет. Старик точно не про мантикора говорил, - загасила разгоравшийся костер Меррит.
– Видимо, я забыла что-то из вещей».

Но сколько не перебирала девушка в памяти свой нехитрый скарб, предположить, что именно она оставила в доме Гаэрта не смогла. И чем больше перебирала, тем больше расцветала надежда в ее душе, оседая глупой улыбкой на ее устах, томя сердце предвкушением скорой встречи.

В город они въехали ближе к вечеру. Под тихие разговоры миновали грозных стражей, что скупыми кивками приветствовали отряд.

– Коури, парни на тебе.

Гигант понятливо кивнул. Меррит завозилась, намереваясь спуститься.

– Что-то случилось?

– Нет, - ответила девушка и предприняла еще одну попытку соскользнуть с лошади.
– Благодарю. Я дальше сама.

– И как ты себе это представляешь?

Меррит даже опешила от такого резкого перехода. Обернулась по сторонам, но отряд уже скрылся за углом, оставив ее наедине с Вершителем.

– Обычно. Я умею ходить, - добавив в голос холодной отстраненности ответила она.

– Не сомневаюсь. Но город напугаешь. Вряд ли кто-то из них хоть раз встречался с ходящими в темноте плащами.

– Почему плащами?

– А что думаешь делал Гаэрт? На тебе печать невидимости, - пояснил Дагьер.

– Зачем?

– Это ты у него спросишь. А пока молчи – разговаривающий плащ тоже не лучший вариант.

Кипя возмущением, Меррит закрыла рот, успев напоследок проворчать гаэртово: «предупреждать надо». Путь дальше проходил в тишине и полном молчании.

Изредка Вершителя останавливали простые люди. Приветствовали с улыбкой, интересовались походом, приглашали заглянуть в гости. Дагьер холодно и учтиво кивал в ответ, но прохожие будто не замечали отстраненной холодности, тянулись к нему, как мотыльки к пламени.

Они едва миновали площадь, как из-за угла таверны с кричащей вывеской выскочила закутанная в плащ фигурка. Сбившись с шага, конь недовольно фыркнул и громко заржал, беспокойно перебирая копытами.

Меррит с трудом удержалась, откинувшись на мужскую грудь. И поспешно отстранилась, соблюдая дистанцию.