Директор

И вот, когда, казалось бы, все идет хорошо, работы Остапина с Баштой востребованы, Степан Дмитриевич вдруг решил перейти на завод! Естественно, мне было интересно, с чего это вдруг?

— Предложили заняться проектированием большого самосвала, — ответил Остапин.

Взгляд у мужика был упрямый, словно он готов был биться за свое решение до конца, если я вдруг заартачусь. Но уж что я успел понять за время своей работы руководителем, так это то, что «из-под палки» хорошего результата не будет. А про любовь Степана Дмитриевича к большим машинам я давно знал. Работа над мини-трактором была ему интересна, но не более. Зато как у него глаза горели, когда он агромосты для теплиц особо большого размера делал! И даже потом с коллегами с Челябинского машино-тракторного завода, которые к нам обратились за помощью в разработке передвижного моста в прошлом году, работал с бОльшей самоотдачей, чем над гидроприводами. Есть у мужика любовь к гигантским машинам. И чем они больше, тем сильнее увлеченность.

— Жаль, но держать не буду, — вздохнул я.

А Остапин еле удержал облегченный выдох.

— Кого за себя оставишь?

— Алексея хочу предложить, — деловито сказал он.

— Я думал, ты своего заместителя предложишь, — от удивления я аж крякнул.

— Володя хороший администратор, но как конструктор Алексей сильнее, — мотнул головой Остапин.

— Ладно, я тебя услышал.

Но еще подумаю, стоит ли поступить, как Степан Дмитриевич предлагает. Раз его текущий зам Владимир хорош как администратор, то ему самое место в начальниках, как мне кажется. Да и наверняка Лужков сам планировал занять место Остапина, когда тот уйдет. Как бы ни обиделся, что так и останется в замах после ухода Степана.

Но как и сказал раньше, неприятности мои только начинались. Уход Остапина не прошел бесследно. Я все же поставил на его место не Алексея Рымова, как он просил, а Владимира Лужкова. Но видно Степан Дмитриевич уже успел пообещать своему любимчику, что тот встанет на место начальника, и когда весть о новом назначении разнеслась по институту, ко мне в кабинет ворвался Алексей.

— Это как понимать?! — с порога возмутился молодой парень.

Ну да, ему уже больше тридцати было, старше меня почти на десять лет, но вот его поведение скорее подошло бы двадцатилетнему недавнему студенту. Это кстати была еще одна причина, почему я не хотел его ставить на место начальника.

— Успокойся и сядь, — жестко сказал я.

Первоначальное удивление от вопроса и поведения Рымова, сменилось у меня пониманием, почему он влетел ко мне в кабинет. Алексей еле удержал себя в руках и все же прошел на указанное место.

— Что тебе не нравится?

— Почему вместо Степана Дмитриевича поставили Владимира?

— Потому что он компетентный организатор и был заместителем Остапина, — спокойно ответил я.

Вообще будь у нас капитализм и частное предприятие, то на моем месте Алексея давно бы послали, но у нас все же социализм. Вот так пошлешь его, а он в профсоюз побежит жалобу писать, словно его притесняют. И пусть я смогу с теми разобраться и объяснить свое поведение, но как говорится «осадочек останется». Да и мороки от этого больше, чем поговорить с Алексеем лично и все выяснить здесь и сейчас.

— Но он же как конструктор — ноль полный! — возмущению Рымова не было предела.

— Ему и не нужно, — пожал я плечами. — Его дело — организовать работы, договариваться с поставками материалов, распределить задачи. У тебя же больше времени на проектирование останется.

— Но он ведь может зарезать мой проект! — в сердцах воскликнул Алексей.

— Для этого у него должна быть веская причина. Если он не сможет обосновать свой отказ обеспечить тебя всем необходимым для выполнения проекта, тогда можешь смело идти ко мне, а я уж сам тогда с ним разбираться буду.

Рымов пожевал недовольно губами, силясь подобрать еще аргументы в пользу своего назначения на должность начальника. Но видимо так и не смог найти их, потому порывисто встал и ушел. Ох и натерплюсь я с ним. Такое у меня осталось впечатление от Алексея. До того то я больше с Остапиным общался, а с его инженерами лишь по каким-либо техническим вопросам обсуждение вел. И Алексей реально был хорошим специалистом. Но вот как человека я его знал мало. И было чувство, что он еще принесет мне «сюрпризы». Но Рымову грех было жаловаться. Пусть начальником он не стал, но вот должность зама, на которой до этого «сидел» Лужков, он получил. Я считал это справедливым. Все же абы кого Степан Дмитриевич мне бы не посоветовал.

Когда Алексей покинул кабинет, я вернулся мыслями к другим делам института. За два года мы сумели сделать многое. Гидравлика — это было одно большое направление, которым в основном и занимался Остапин. Но ведь в институте были и иные отделы. Так наши «бытовики» полностью разработали и передали в производство чертежи морозильных установок самых разных типов. В том числе и созданные в кооперации с Остапиным морозильные грузовики, которые в моем прошлом мире обычно называли рефрижераторы. Но здесь это название не прижилось — мало бы кто меня понял, если я отечественную разработку обозвал иностранным словом.

Помимо холодильников мы не обошли вниманием и иную бытовую технику. Пылесосы — было второй разработкой. Но с ними, как и с холодильниками, вышла та же ситуация — в производство пошли лишь большие, промышленного типа, которые должны убирать огромные помещения. А вот для дома их пока не строили, хотя чертежи и даже прототип мы сделали.

Убедившись, что так я обычным людям не помогу, просто не дадут мне члены партии и госкомиссии пустить в серию что-то, что не идет на нужды промышленности, чтобы не нарушить генеральную линию ЦК, я нашел обходной путь. А именно — ручной инструмент. Механические дрели, дрели с электроприводом, шуруповерты, перфораторы — все это вроде и было, но не поставлялось в промышленных масштабах и уж точно не было удобным для применения. Чтобы и размер был небольшой, и ухватистым был инструмент — об этом думали на Западе, просто в силу того, чтобы угодить покупателю, а у нас считали мол «и так сойдет». Вот здесь я развернулся. И обоснование у меня было железное — более удобный инструмент позволит повысить производительность труда, что приведет к перевыполнению плана. Такая формулировка очень понравилась госкомиссии, что дало добро на издание серии удобного инструмента. Ну а где серия, там и выпуск можно чуть больше сделать, чтобы не только на заводы инструмент пошел, но и «в народ».

Что касается наших «аграриев», то тут и вовсе мне был дан «карт-бланш». Когда я «раскрыл» себя перед коллегами из прошлого НИИ, ко мне пришла Аня. Долго извинялась, из-за надуманного ей самой предательства передо мной, после чего рассказала, что ей было поручено проанализировать полезность использования тепличного хозяйства. Сделала она свою работу качественно, без всякого потворствования мне, но результат был для меня предсказуем. Как итог — пошло массовое строительство теплиц. Причем их отдали на «откуп» кооперативам, распространив через журналы наши чертежи, где было подробное описание сборки. К тому же в тех же журналах опубликовали перечень наиболее пригодных для такого выращивания культур, сроки их посадки, температурный режим для каждой культуры, способы ухода и многие иные сведения, что собрали аграрии из моего НИИ.

Сейчас же у нас была иная задача, причем очень масштабная — разработать план озеленения пустынь для Средней Азии. Что это возможно, я знал по опыту Китая из прошлой жизни. Но вот подробно этим не интересовался, так что выдвинул саму идею на рассмотрение ЦК, а там не стали от нее отмахиваться. Ведь если все получится, это поможет не только увеличить посевы и повысить продуктовую независимость, что крайне важно — на международной арене вновь пошло охлаждение отношений со странами Запада, даже с США сотрудничество сократилось в разы. Но главное — политический момент: способность СССР озеленить пустыни покажет превосходство социалистической системы перед капитализмом. И это не мои слова, а мнение самого товарища Сталина.

Вот из-за этого последнего проекта мне теперь приходилось иногда ездить в командировки. Потому что отчеты — это конечно хорошо, но посмотреть своими глазами и «пощупать», иногда в прямом смысле слова, руками — оно все же лучше. Дает больше понимания процесса, сразу видно — где мне лапшу на уши вешают, а в чем правду говорят, ну и как местные помогают реализовать наши задумки.

Получив новую порцию отчетов из Казакской ССР, как в нынешнее время назывался Казахстан, я понял, что пора снова наведаться туда, чтобы самому увидеть результаты первых высадок. Для проведения эксперимента озеленения были выбраны две небольшие относительно других пустыни — Большие и Малые Барсуки. Кроме того, что их территория была не слишком большой и дала бы в ближайшее время наглядный результат, второй плюс выбора именно этих пустынь — подземные грунтовые воды. Без воды как ты ни озеленяй почву, ничего не выйдет. Впервые я посетил Барсуки еще зимой этого года — знакомился с местом проведения будущего глобального эксперимента и намечал территорию для первых посадок деревьев и подведения к ним воды. Последнее предполагалось достичь с помощью бурения водных скважин и создания сети водотоков из облицованных керамической плиткой желобов. И вот сейчас я намеревался съездить и посмотреть первые результаты.