Дисциплина и Портянки

Один на него прыгнул с лестницы — Доув поймал и свалился с ним вниз, но вскочил первым и вмазал с колена.

Кто-то попытался ударить по спине, он развернулся, поймал, втащил, ещё раз. Ногой в живот. Лбом в нос. Звон в ушах — и вперёд.

Так — до самого пятого этажа…

Пока последние защитнички «держали оборону», заныкавшись в дальней комнате, Доув выломал дверь плечом, влетел внутрь и вышиб изнутри сразу двоих, а затем влетели его оставшиеся товарищи и они в яростной схватке допинали последних оборонявшихся чисто за счет злобы и упорства.

Всё. Зачистка завершена.

Внутри валяются защитники и атакующие — кто-то без сознания, кто-то блюёт, кто-то пытается отползти в угол. Все избиты, все — в грязи.

Инструктор заходит следом, хлопает в ладоши:

— Ну вот, мясо! Теперь покажу, как не сдохнуть.

Он подходит к одному из «раненых», который задыхался, затем рвет его майку и показывает всем тряпку.

— Берёшь любую херь. Футболку. Штанину. Штаны соседа. Рвешь нужной длины кусок, потом завязываешь — вот так! Давишь — вот тут. Понятно объясняю? Нет? Плевать! Главное, чтобы кровь не лилась. А если не знаешь, что делать — просто пытайся, все лучше, чем ничего.

Он подзывает двоих:

— Ты — тащи его за подмышки! Ты — тащи за ноги. Остальные — также хватайте раненных по двое и в медчасть, бегом!

Раненных схватили и понесли.

Доув идёт и тоже тащит кого-то…

* * *

Жара вновь плавила воздух. Пыль стояла столбом от сапог. Пот заливал глаза.

Курсанты стояли на плацу — в лоскутной форме, с перевязанными руками, фингалами и ссадинами. Кто-то прихрамывал. Один стоял без футболки — она теперь повязка для товарища.

Доув стоял в первом ряду. Молча. Как все. Ровно. Стройно.

И тут — вышел инструктор. Тот самый — бритый, с автоматом на ремне и вечным прищуром, будто кого-то собирался прирезать. Он оглядел их и засмеялся. Громко. Противно. Почти искренне.

— А че это вы тут построились-то, а?! Я не понял, это чё — парад, что ли?! Стоите, как бараны, глаза выпучили, шеи вытянули! Ща маршировать будем, да?!

Он прошёлся перед ними, разворачиваясь резко и ковыляя на правую ногу, как будто играл в театр кривляний.

— Вон, Доув — вообще как статуя. Остальные такие же: стоит тут строй красавцев, понимаешь! Кто вам сказал, что в КРОМе есть «строевая подготовка», а?!

Пауза.

Злобная ухмылка.

— СТРОЙСЯ… ПО ДВОЕ!

Все молча переглянулись. Уже почувствовали неладное. Доув встал напротив того же челика, с которым вместе вытаскивал «раненых».

— СПАРРИНГ! НАЧАТЬ!!!

И понеслось.

Кулаки, удары, грязь под ногами. Никаких стоек или кат — только инстинкты и рефлексы.

Доув ушёл от первого удара, зарядил в печень, получил ответку в ухо, глаза на секунду потемнели, но он не остановился.

Вокруг крики, вопли, хриплый смех.

Инструктор орал:

— ВОТ ЭТО Я ПОНИМАЮ! ВОТ ЭТО И ЕСТЬ НАСТОЯЩАЯ ДРУЖБА!

И на этом моменте Доув получил удар в висок и потерял сознание, лежа в гуще ударов, брызгов пота и криков:

— НЕ ТОРМОЗИ! БЕЙ ЕГО! ВОТ ТАК — С НОГИ! АЙ МОЛОДЦА…

КРОМ не учит быть охотником.

КРОМ учит быть псом войны…

Академия «Сектор-13».

Будильника не было. Зато был свисток.

Резкий, пронизывающий, как удар по стеклу. После него — шаги, лязг двери и командный голос:

— ПОДЪЁМ! ВРЕМЯ: 05:30. РЕЖИМ: УСТАВНОЙ. НАЧИНАЕМ.

Скай распахнул глаза. Не от страха. От рефлекса. Как будто кто-то вбил в череп: «время — вставать».

Казарма оживала молча. Курсанты не кричали, не зевали, не охали. Всё было, как отрепетировано — хотя никто ещё не знал, как надо. Просто инстинкт «не выделяйся» был мощнее сна.

— КРОВАТИ — ПО УСТАВУ! КОНТРОЛЬ ПО ПРЯМОЙ ЛИНИИ ПОДУШКИ И УГЛА ОДЕЯЛА. НЕ ПОД 60, А ПОД 45, КАК НАПИСАНО В УСТАВЕ-34/Б. — инструктор шёл между койками и орал, но без злобы. Это был инструктаж, не истерика.

— КТО СДЕЛАЛ КРИВО — ПЕРЕСТИЛАЕТ ВСЮ РОТУ.

Скай заправлял свою койку, аккуратно, по линейке. Рука — отработанным движением натягивает одеяло, складка — под прямым углом. Никто не торопился, но и не тормозил. Темп был спокойный, методичный. Пугающе методичный.

Гигиена

— ПЕРЕХОД В САНУЗЕЛ — СТРОЕМ, ПО ПАРАМ! ВОДА ОГРАНИЧЕНА. УСТАВНАЯ ОЧЕРЕДНОСТЬ: ЗУБЫ, ЛИЦО, ШЕЯ, ПОДМЫШКИ. НЕ ПУТАТЬ ПОРЯДОК!

Скай стоял у зеркала, с металлической кружкой, мылом без запаха и зубной щёткой армейского образца. Всё происходило под наблюдением.

— КУРСАНТ! ГДЕ ТВОЙ УГОЛ ПОДМЫШЕЧНОГО СЕКТОРА?! СМЫВАТЬ — ВОТ ТАК. ПЕНУ ВОДОЙ, А НЕ РУКОЙ. ЗДЕСЬ НЕ ВЕТЕРИНАРКА!

Каждое движение отмерено. Зеркала — мутноватые. Вода — чуть тёплая. Пол — плитка цвета грязного бетона. Мыло — квадратный брусок, словно из цемента.

Никто не говорил.

Уже не от страха. А потому что не надо.

— ОДЕВАНИЕ — С ПОГОНАМИ! ШЕВРОНЫ НАРУЖУ! ЗАСТЁГНУТЫЙ ВОРОТНИК — ПРИЗНАК ЧЕЛОВЕКА. РАССТЁГНУТЫЙ — ПРИЗНАК МУСОРА ИЗ ТРУЩОБ!

Китель — серый, с грубой тканью, но чистый. Брюки — плотные. Кирзачи — уже в первый день натёрли ноги. А форма была сшита по принципу: «влез? значит твоя».

Скай оделся и встал в строй, не думая особо, лишь мелькнула мысль.

«Ничего страшного. Просто распорядок. Просто утро.»

Но где-то внутри, как будто что-то медленно вытягивалось наружу.

«Ты не герой. Не лидер. Ты винтик. А винтик не должен думать, он должен крутиться.»

Инструктор ходил вдоль, поправляя осанку пальцем — надавливая на ключицу или грудь, как бы вдавливая их обратно в форму.

— СМОТРИ ПРЯМО. НЕ СКАНИРУЙ ОБСТАНОВКУ, КУРСАНТ. ТВОЙ МИР — ЭТО ВСЕ, ЧТО ПЕРЕД ТОБОЙ. СЛЕВА — ТОВАРИЩ. СПРАВА — СТЕНА. ВСЁ.

Так начинался день.

И в этом было что-то не ужасное, но устрашающе рутинное.

Ритуал, порядок, тишина.

Железо, бетон, равнодушный голос инструктора.