Дисциплина и Портянки
Шрифт:
Из Ская не выгоняли эмоции криком. Их просто заменяли командами и уставом.
* * *
После подъёма, умывания и тщательной заправки коек — всё строго по уставу, под постоянным контролем инструкторов — новобранцев вывели из казармы строем. Шаг — в ногу. Повороты — по команде. Ни одного слова. Только топот сапог по полу и голос старшего:
— СТОЛОВАЯ. ПОСАДКА — ПО ОТДЕЛЕНИЯМ. ПО СТРОЕВОМУ ПОРЯДКУ. БЕЗ САМОТЁКА!
Длинное бетонное здание с высоким потолком и пахнущим железом воздухом. Столы —
Каждому наливали овсянку — густую, почти пасту, без соли или сахара. Пар шёл от неё, но запаха не было.
К кружке с кипятком прилагался пакетик чёрного чая — уже немного вспухший. Рядом клали ломоть серого хлеба. И печенье — одно, круглое, белесое. «Десерт».
Скай сел на своё место. Ровно, как учили.
— РУКИ НА КОЛЕНЯХ. ПРИЁМ ПИЩИ — ПО КОМАНДЕ.
Инструктор прошёлся вдоль рядов. Все замерли.
Тишина в столовой стояла гробовая. Только дыхание. И напряжённый ритм ожидания. Даже стулья не скрипели.
— НАЧАТЬ.
Моментально зазвучал стук ложек по мискам. Ровно. Мерно. Без разговоров. Прием пищи — словно операция.
Скай ел быстро, без наслаждения. Просто заправлял организм. Овсянка липла к нёбу, чай был горьковатым, а хлеб крошился в руках. Но никто не жаловался. Потому что в Среднем Городе иногда и этого не было.
«Нормально. Без вкуса — значит, не мешает. Это не трапеза. Это функция.»
На лицах ни раздражения, ни удовольствия. Просто отработка приёма пищи. Кто-то ел даже с благодарностью — не потому что вкусно, а потому что сегодня есть еда. И это — уже немало.
Через пять минут раздалась команда:
— ЗАВЕРШИТЬ. ОТСТАВИТЬ СТОЛОВЫЕ ПРИБОРЫ.
Все встали по очереди, убрали посуду в обозначенные ящики, и снова — строй.
* * *
Сначала — тишина, как будто город на секунду забыл, что он живёт.
Затем — команда, короткая и чёткая:
— ВСЕМ — НА ПЛАЦ!
Скай вышел вместе с остальными. Кирзачи долбили по бетону, создавая мерный топот, в котором смешались пыль, сухой ветер и гул машин на горизонте.
Они построились. Ровно. Без разговоров. Лица — как маски.
И тут началось.
— НАЛЕ-ВО!
— НАПРА-ВО!
— КРУ-ГОМ!
— СТРОЙ — РАВНЯЙСЬ! НЕ РАВНЯЙСЯ ГЛАЗАМИ, РАВНЯЙСЯ ТЕЛОМ! ТЫ НЕ НА ВЫСТАВКЕ!
Голос инструктора раздавался с такой механической злостью, что казалось — это не человек, а отладочная машина с функцией унижения.
— МАРШ! ЛЕ-ВОЙ! ЛЕ-ВОЙ! РАЗ-ДВА-ТРИ! ЛЕ-ВОЙ!
Грохот сапог разносился по плацу, словно кто-то бил в гигантский барабан. Бетон дрожал под подошвами, а вместе с ним — внутренний мир людей.
Скай шагал.
Механически.
Он уже не думал.
Просто подавал ногу вперёд.
Потом другую.
Потом
снова.Шаг, шаг, шаг.
Команда.
Разворот.
Шаг.
Солнце било в затылок.
Пыль поднималась от шагов.
Шаг, шаг, остановка. Разворот налево, разворот направо.
«Я уже не думаю. Я просто двигаюсь. Как болт в механизме. И не знаю — то ли мы сотрём бетон… то ли он сотрёт нас.»
Пыль въелась в воротник. Пот скатился за шиворот. Где-то позади кто-то кашлянул — тут же получил команду «выйти из строя! отжаться 20 раз!». Никакой злости. Даже без раздражения — просто корректировка.
Скай уже не считал повороты. Не помнил команд. Он шёл, потому что шли все. И, кажется, лишние мысли медленно уходили из головы. Одну за одной. Вымывались, как водой из ржавой трубы.
«Не герой. Даже не солдат. Просто функция. Просто винтик. Просто…»
— СТОЙ! — рявкнул инструктор. — ПОСТРОЕНИЕ СОХРАНИТЬ! ВЫДОХ — НА МОЙ СЧЁТ! ВДОХ — НА МОЙ СЧЁТ!
И всё замерло.
Стадо молодых курсантов. Пропитанных потом, пылью и пустотой. Словно бетон под ногами — это и есть их новое основание.
* * *
После маршировки их в строю отвели в учебный корпус.
Коридор — бетон и сталь, с побелёнными стенами, серыми дверями, скрипящими от времени. На стенах — схемы укреплений, фотографии разрушенных зданий, чёткие графики убыли и восстановления. Всё строго. Всё по делу.
Внутри — класс. Длинные столы, металлические стулья, доска с координатной сеткой, карта сектора. Холодно. Пахнет бумагой и мокрыми плащами.
— РАСПРЕДЕЛИТЬСЯ ПО МЕСТАМ! ПО ПОРЯДКУ СТРОЯ! САДИТЬСЯ — ПО КОМАНДЕ!
Все построились у парт. Никто не садился.
Инструктор, не повышая голос, но с лёгким нажимом, произнёс:
— СЕСТЬ.
Металлический хруст стульев пронёсся по классу, как цунами. Курсанты сели одновременно.
— ЛОКТИ — НА СТОЛ. СПИНА — ПРЯМАЯ. ГЛАЗА — ВПЕРЁД. РУКА ДЛЯ ЗАПИСЕЙ — НА ГОТОВЕ. ДРУГАЯ — НА СТОЛЕ.
Инструктор прошёл вдоль парт. Исправил позу одному, другому подвинул локоть, третьему — нагнул голову, чтобы смотрел строго вперёд.
Затем — раздались тонкие серые тетради, с обложкой без рисунков. Просто штамп: «Курс: городская оборона. Академия „Сектор-13“.»
— ЗАПИСИ — ТОЛЬКО ОТ РУКИ. КОНСПЕКТ — СТРОГО ПО ОБРАЗЦУ. КАЖДАЯ ЛЕКЦИЯ — С ДАТОЙ, НАЗВАНИЕМ, ТЕМАТИКОЙ, КОДОМ ТЕМЫ И ПОДПИСЬЮ ВНИЗУ. БЕЗ РИСУНОЧКОВ. ЗДЕСЬ ВАМ НЕ ДЕТСКИЙ САД.
Скай аккуратно открыл тетрадь. Ручка — простая, синяя, без стиралки и гелия. Бумага шершавая. Писать по ней — как водить гвоздём по дереву. Но он не жаловался.
Он просто сидел. Впитал порядок. Уставную позу. И не задавал вопросов.
Лекция начинается
На трибуну вышел мужчина лет пятидесяти. В очках. С толстой папкой. В вычищенной форме. Он не представился. Не улыбнулся. Даже не кивнул.
Он открыл папку и начал читать:
— Тема первая: Уровни уязвимости при обороне городской стены. Раздел 1-А. Подразделение «Сектор-13». Примеры убыли живой силы по кварталам — при подавлении волн Гримм классов «урса-альфа» и «голиаф-версия 3».