Дитя леса

– Леся, я не знаю, что сказать. Я представлял себе всё, что угодно. Что не застану тебя здесь, что вернутся твои родители, что ты найдёшь себе другого мужчину, но ребёнок…

Он шагнул к нам. Я отпрянула.

– Стоять! – тихо скомандовал он. – Даже не думай бежать.

И подошёл совсем близко. От его запаха, того же самого, у меня подкосились ноги. Я не представляла, что делать и говорить, только чувствовала одновременно жуткую уязвимость и какую-то особенную, глубинную силу.

Костя посмотрел на Марго.

– Это…

– Твоя дочь, – наконец сказала я. – Я назвала её Маргаритой. В честь бабушки.

– Леся… Прости меня, я не должен был уезжать.

Он наконец скинул рюкзак, обнял меня одной рукой и бережно прижал к себе. Я застыла, пытаясь собрать остатки воли, чтобы не рухнуть прямо на землю. Его голос, его тепло сводили с ума. Притихшая дочь внимательно разглядывала собственного отца.

– Пойдём в дом. Нам надо поговорить, – сказал Костя.

Я уложила Марго на кровать, к стене, и через пять минут она заснула. Поставила чайник, пытаясь понять, чем накормить Костю. У меня не было ничего, кроме хлеба. Но он не ждал угощения. Выкладывая из рюкзака на стол свежие овощи, молоко, сливочное масло, мясо, сладости, он внимательно наблюдал за мной и, конечно, заметил голодный блеск в моих глазах.

Я налила чаю, и мы сели друг напротив друга, отгороженные грудой купленных в магазине продуктов в разноцветной упаковке. Разглядывая её, я не смотрела на Костю. Сейчас он скажет, что ребёнку не место в лесу, и предложит переехать в город. Я откажусь. Он начнёт угрожать, что заберёт дочь. Но я ни за что не позволю ему этого сделать. Если попробует заставить, огрею чем-нибудь тяжёлым по голове, возьму Марго и убегу.

Мы молчали, и это молчание с каждой секундой становилось всё тяжелее, плотнее. Ничего нельзя изменить. Его место там, моё – здесь. И даже новорождённая дочь не качнёт эту чашу весов. Мы по разные стороны, и у каждого уже давно своя жизнь. Так случилось в тот день, когда он ушёл отсюда.

– Родители умерли.

Я вскинула глаза: откуда он знает? И поняла, что он говорит о своих родителях.

– Но я успел сделать самое главное. Рассказать им о тебе и о том, что люблю тебя. Ни отец, ни мама ни слова не сказали против. Они обрадовались. А отец даже иронично заметил: «Я всегда ожидал от тебя чего-то подобного». В общем, они пожелали мне счастья, а потом… заболели. Ты же не знаешь… Вирусом, который охватил весь мир. И умерли в реанимации, с разницей в несколько часов.

То, что ты здесь, вы здесь… Возможно, это спасло вам жизнь.

Что-то в его голосе – скрытая радость, облегчение – заставило меня насторожиться. Неужели он не собирается забирать нас отсюда?

– Мама строила планы на нашу свадьбу. Обещала купить тебе красивое платье, а на самом торжестве выпить целую бутылку шампанского и весь вечер не сходить с танцпола. А отец… Мне кажется, он что-то чувствовал, хотя никогда не верил ни в интуицию, ни в ясновидение. Он отвёл меня в кабинет и заявил, что, когда они с мамой умрут, я должен продать квартиру, купить землю и построить дом. Как можно дальше отсюда. «В Сибири в самый раз», – добавил он.

Поэтому если ты не против… У меня теперь кое-что есть. Точнее, скоро будет. Я оформил доверенность на друга семьи, он продаст квартиру и переведёт мне деньги. Их должно хватить и на землю, и на дом. Где угодно. Если ты не против, мы вместе решим, как дальше жить.

Схватившись обеими руками за табуретку, я так сильно сжала пальцы, что они почти вросли в дерево. Стоит отпустить, и я рвану вверх, как пробка из бутылки с шампанским. Говорить я не могла. Только сидела и впитывала его эмоции: затаённую тоску, страх быть отвергнутым, ошеломление от встречи, желание прикоснуться ко мне.

– И да, я развёлся, так что мы можем… – Он не договорил, потому что я встала и подошла к нему вплотную. Наши колени соприкоснулись.

Костя смотрел снизу вверх. Он действительно ждал моего решения и не торопил меня.

Не в силах больше сопротивляться притяжению, я положила руки ему на плечи, наклонилась к самому лицу, утопая в его глазах, как в ледниковых озёрах.

– Мы можем. Всё, что захотим.

Одним рывком он усадил меня к себе на колени, прижал и начал целовать. По моему лицу потекли слёзы, потом я засмеялась, не отрывая от него губ, и только спустя долгое время, когда мы смогли перевести дыхание, начала говорить. О том, сколько страшного и счастливого вместили в себя месяцы нашей разлуки.

Всю ночь мы как безумные строили планы, занимались любовью и снова обсуждали наше прекрасное будущее. К утру я покормила Марго, Костя взял её на руки и ходил по дому, что-то шепча, пока она снова не уснула. Только тогда мы рухнули на кровать и забылись чутким сном. Мне снилось, как он ведёт меня под венец, а вдоль моих ног струится подол красного шёлкового платья.

Речушка искрилась и переливалась на солнце. Её воды по-прежнему были полны хариуса, а по берегам росла дикая малина. Я сидела на своём любимом камне-алтаре так долго, что затекли ноги. Думала обо всём, что рассказал Костя, прощалась с родными местами.

Зная подробности моей жизни в городе, он принёс случайно полученную весть из Новосибирска. На фоне того, что в городе ввели карантин, закрыли школы и рестораны, почти незамеченной проскользнула новость о судебном процессе над журналистом, который убил свою любовницу. Она была старше его и богаче. Они долго встречались, но однажды после обильных возлияний у неё дома, на почве ревности он схватил нож и нанёс ей пятнадцать ударов, от которых женщина скончалась. Убийца сам вызвал полицию, признал вину и был приговорён к десяти годам колонии строгого режима.

Этими людьми были Инесса и Егор. Я ужаснулась тому, какая жизнь могла бы ждать меня, останься я там, с ними. Возможно, на месте тёти оказалась бы я.

«Ты сейчас думаешь, что я разрушила твою жизнь – из злобы и ревности, а на самом деле я спасла тебя! Убирайся к чертям собачьим из этого города, возвращайся в свой лес! Тебя здесь не ждёт ничего хорошего».

Я вспомнила слова Инессы, которые она произнесла в тот вечер, когда мы виделись в последний раз. И отвращение уступило место горечи. Она действительно спасла меня.

Мы с Костей решили оставить этот дом, уехать дальше в горы и написать собственную историю, а я наконец почувствовала себя освобождённой.

Начало темнеть. Я слезла с камня и пошла домой.

Но чем ближе подходила, тем сильнее сжималось сердце. На секунду мне привиделось, что там, посреди заросшего крапивой двора, стоит покинутый дом с тёмными окнами. Пустой, холодный, мёртвый. Нет ни Кости, ни Марго. Я снова одна.

Я ускорила шаг, потом побежала.

Что есть реальность, а что плод нашего воображения? Где проходит грань, если сны становятся явью, а мечты претворяются в жизнь? И наоборот, если всё, что казалось настоящим, является обманом? А может, это неважно?