Дни мародёров

— Дамблдор вот опасается за школу, потому и вызвал профессора Грей из Министерства. Все лето уговаривал, не хотела она, вишь, преподавать-то. Уговорил, теперь будет следить, чтобы ни один волчара к нам не влез. Чегой-то ты, Ремус? Не плохо тебе?

Ремус поспешно опустил на стол чашку — она дрожала в его руке так, что чай норовил выплеснуться наружу.

— Нет, я здоров, — едва слышно шевельнул губами тот и поспешно сделал глоток. — Все отлично...

Хагрид хмыкнул, глядя на него из-под кустистых бровей, и перевел взгляд на Сириуса. Лили уже почти закончила бинтовать ему плечо, но ей мешали — маленький гиппогриф подбивал ее под локоть, требуя внимания.

— Это ты на квиддиче себе руку-то обломал, а, Сириус?

— На квиддиче, — пробурчал Сириус, морщась. Рука, которую пришлось держать поднятой, страшно затекла, и от тугого бинта легче не стало. — Сестренка Малфоя постаралась. Я думал, она ее вообще к чертям оторвет.

— Не знал, что у Малфоев двое детей-то.

— Один — уже перебор, — проворчал Сириус.

— Симпатичная, видать? — проницательно улыбнулся Хагрид, и Сириус наградил его злым взглядом.

— Крыса!

Питер закашлялся.

— То-то, Сириус, ты так обозлился, — Хагрид послал ему совершенно неуместное подмигивание.

— Хагрид, будь она парнем, я бы ей уже давно врезал! — прорычал Сириус.

— Не ссорился бы ты с Малфоями, Сириус, — вздохнул Хагрид. — Плохие они люди. Все как один.

Сириус не ответил — пирог на огне начал покрываться корочкой.

— Голодные, что ль? — оживился Хагрид, увидел, что миска с печеньем давно опустела, и с энтузиазмом взялся за обед. — На завтраке вас не видал. Не были никак?

— Нет, — ответила за всех Лили, награждая Джеймса косым взглядом. — Кому нужна еда, Хагрид, когда целое поле простаивает без дела.

Великан фыркнул и принялся чистить картошку для обеда.

— Нашли тоже время, когда играть...

— А что?

— А вот были бы за завтраком, знали бы небось.

— Хагрид!

— День Памяти сегодня, олухи вы эдакие! — укоризненно проворчал Хагрид. — Зал с утра весь черный был. В память детишкам, которые того... в поезде-то.

Джеймс опустил руку с печеньем на стол.

— Сегодня?

— Вечером.

Повисла неловкая тишина.

— Мы не знали, Хагрид, — серьезно сказал Джеймс. — Правда, не знали.

— Не знали они. А знали бы, не пошли?

— Нет, — твердо сказал Джеймс. — Мы тоже были в том поезде, Хагрид. И видели все это своими глазами.

Великан тяжело вздохнул, соскабливая с картофелины кожуру. Ребята притихли, глядя каждый в свою чашку.

— Были-были... я вот тоже... того... переживал вот, — он покосился на Лили черным, похожим на жука глазом. — Думал, а вдруг оно как...

Лили поспешно вскочила, оббежала стол и с ласковой улыбкой крепко обняла великана, но она была такой маленькой, а Хагрид таким большим, что получилось обнять только его руку.

Хагрид, кажется, ждал этого, потому что, шмыгнув носом, тут же обнял ее, быстро утерев нос кухонной рукавицей.

— Не волнуйся, Хагрид, — обнимая сентиментального великана за шею, Лили обвела теплым взглядом сидящих за круглым столом мальчиков. — У меня была лучшая... самая лучшая защита в мире.

— Душегубы проклятые. Это кем надо быть, чтобы на детишек беззащитных нападать?

— Так уж и беззащитных, — хмыкнул Джеймс. Лили, возвращаясь к своему месту, улыбнулась и провела рукой по его лохматой макушке.

Хагрид зорко поймал этот легкий жест и то, как Джеймс замаслился после него.

— Поговаривают, что в поезде-то мракоборцев мертвых нашли, — заговорщически прошептал Хагрид.

— Ты знаешь? — выпучил глаза Питер. — Откуда? Кто тебе сказал?

— Видал. Неужто в поезде сами эти... Пожиратели ехали?

Мальчики переглянулись.

— Знаешь, Хагрид... я почти уверен, что это сделали не Пожиратели, — взвешенно произнес Джеймс, чувствуя на себе прожигающий взгляд Хвоста.

Хагрид со стуком положил нож на стол.

— Чтой-то ты такое говоришь, Джеймс? — великан выглядел здорово перепуганным. — Что значит-то это... а?

— Я видел, как из уборной, где нашли мракоборца, выходили слизеринцы, — проговорил Джеймс, пристально глядя великану в глаза.

— Видел и ничего не сказал?! — вспыхнул Сириус.

— Джеймс?! — Лили так и подскочила.

— Они тебя не видели? — требовательно спросил Ремус.

— Конечно, нет, я похож на идиота? Я был под мантией.

Хагрид почесал голову.

— Вот оно как... ну что же... гм... я думаю, ты того, ошибся, Джеймс. Не может того быть. Никак не может... хм-м...

— Конечно, мог и ошибиться, — легко согласился Джеймс, весело глядя, как Хагрид разрывался от желания схватить первую попавшуюся сову и послать ее Дамблдору. — Надеюсь, ты никому не скажешь?

— Что? — Хагрид словно сдулся. — Конечно, нет! Конечно, конечно... почему я должен?

Джеймс улыбнулся, не замечая, какими глазами смотрел на него сидящий напротив Питер.

====== Озеро слёз ======

Свечка загорелась, и крошечная деревянная лодчонка до краев наполнилась теплом.

Огонек затрепыхался на холоде, словно птичка, пойманная в силки. Лили закрыла его ладонью, защищая от ветра, присела на корточки и бережно передала свою лодочку в холодные руки Озера. Волны тут же выхватили ее у нее из пальцев и понесли прочь.

Люди вокруг один за другим передавали друг другу пригоршни тепла, спускались с ними к кромке озера и осторожно опускали на воду. В этот вечер не было разницы между преподавателями и студентами. Общее горе сплотило всех.

Дамблдор, облаченный в простую черную мантию и круглую черную шапочку, стоял на небольшой деревянной кафедре и читал прощальную речь. Свечи мерцали вокруг него, и свет расплывался кругами, так что директора было почти не видно.

— В Хогвартсе есть традиция, — говорил он, и его громкий голос зычно и ясно разносился над водой, отбрасывая эхо в полную звезд глубину. — Свой первый и последний путь мы совершаем по воде...

Лили смотрела, как Джеймс пристраивает на воле свой огонек. Видя, что лодочка не поплыла за остальными, Джеймс украдкой подтолкнул ее пальцем и горло Лили схватил странный спазм.