Дни мародёров
Шрифт:
И они все равно не обиделись.
По пути вниз в гостиную Гриффиндора их снова засек Филч.
Сначала он просто обалдел от того, сколько нарушений сразу засек в лице мальчика и девочки в пижамах и свитерах, идущих за руки ночью по замку.
А потом...
— Это сон! — крикнул ему Джеймс и, схватив Лили за руку, дернул ее за собой в какой-то коридор.
У Лили от ужаса подгибались коленки, и немело все тело, но она все равно бежала и никак не могла унять смех, распирающий легкие.
Филч громко топал за ними, приказывал остановиться,
Просто удивительно, до чего с ним все легко...до чего все просто...
— Сюда! — крикнул Джеймс, задыхаясь от хохота. Лили пробежала вперед, обернулась, оскальзываясь на каменном полу, и нырнула в какой-то чуланчик, на ходу перецепившись через метлу в ведре.
Джеймс бросился следом и запер дверь, отрезав свет.
Филч протопал мимо, неожиданно раздался жуткий грохот и следом за ним вопль:
— ПИВЗ!
Они покатились со смеху и вырвались из чуланчика наружу.
— Хочешь сюрприз? — спросил Джеймс, отдышавшись.
Лили с улыбкой заглянула в кипящий шоколад в его глазах, пытаясь отгадать, что же там на самом деле творилось в этой лохматой голове.
— Хочу! — с игривой серьезностью признала она, сложив руки за спиной.
— Загадай желание, — попросил он, странно глядя на нее.
— Любое?
— Абсолютно. Только закрой глаза.
Лили закрыла...
— Открывай, — шепнул он через пару мгновений.
Перед ней в гладкой стене появилась дверь.
— Что там? — шепотом спросила она.
Джеймс пожал плечами.
— Можем вместе посмотреть.
Он толкнул дверь. Свет вспыхнул сам-собой.
Лили ахнула и прижала ладони ко рту.
Они очутились в её старой комнате — такой, какой она была до того, как ее разобрали по коробкам и увезли от неё.
Кровать под лоскутным желто-зеленым покрывалом, рождественская гирляндка на железном кружеве спинки, коллаж из фотографий, растения, даже теплая кофта на стуле и белый носок под тумбочкой.
Не веря своим глазам, Лили прошла в комнату и с опаской ступила на пушистый белый ковер.
Казалось, что вот-вот мама постучит в дверь и заглянет к ней в своем белом халате, напомнить, чтобы завтра утром она заплатила прыщавому-студенту молочнику, который вечно приглашал Лили в кино. Казалось, что Туни вся в бигудях сейчас протащит телефон в свою комнату, и она услышит, как захлопнется ее дверь. Казалось, что вот-вот она услышит звук папиной электробритвы.
Джеймс неслышно прикрыл дверь, наблюдая, как Лили осторожно трогает свою комнату.
Спинка кровати из белого железного кружева. Холодная.
Кофта на стуле шерстяная.
Все такое... такое...
— Джеймс... — она обернулась.
Он пожал плечами и улыбнулся, засунув руки в карманы.
А у Лили вдруг задрожали губы.
— Ты чего? — перепугался он и подскочил к ней, когда она подобрала белый носок и шлепнулась вместе с ним на кровать.
— Джим... Джим, я так по
ним скучаю, — выдохнула она и вконец разрыдалась.Джеймс потух.
Не так он себе это представлял.
Честно говоря, он рассчитывал на то, что родная кровать немного подбодрит Лили и они закончат эту ночь с пользой.
Ну и о какой пользе может идти речь, когда девушка хлюпает носом и ревет?
— Можно мы останемся здесь? — спросила она, когда немного успокоилась и как следует проикалась. — На одну ночь?
— При одном условии, — строго сказал Джеймс.
Лили послушно закивала.
Джеймс схватил несчастного олененка и пересадил на стол.
— Вот так.
Они забрались под одеяло.
“Сегодня не наша ночь, приятель. Лежать” — мысленно приказал члену Джеймс, но Лили, укладываясь поудобнее так прижалась к нему теплой и мягкой попкой, что тот его не послушал.
Это будет долгая ночь.
— Обними меня, — попросила она и он обнял, страдая.
— С ними ведь все будет в порядке, Джеймс?
Она обернулась к нему.
Конечно, Лили знала, что Джеймс понятия не имеет. И Джеймс знал, что она знает.
Но сейчас это было не важно.
Она была зареванная, очень несчастная и все равно очень красивая.
— Обязательно, Эванс. Ты спи, — он поцеловал ее в мокрый нос.
И не поморщился.
... Питер нарочно замешкался в гостиной и, дождавшись, пока парни уйдут спать, подошел к окну, открыл его и взял с влажного каменного подоконника кучку заветных писем.
В спальне он осторожно, стараясь не разбудить спящего по соседству Сириуса, спрятал их под подушку. Переоделся в пижаму, залез под одеяло, задернул полог, рассыпал в воздухе волшебных светлячков и распечатал первое письмо.
«Я скучаю. Может быть, заглянешь? Пароль: серебряный клинок. Б.З.»
«Катон тут ни при чем. Он придурок. Просто приходи... Б.З.»
«Я уже разделась... тебе понравится. Оно красное сегодня».
«Ты не хочешь сам снять с меня белье?..»
«Я представляю, как ты ласкаешь меня, и я уже вся мокрая. Приходи...»
«Я хочу тебя».
«Где ты? Ты идешь?»
«Пожалуйста, приходи... я буду ждать тебя до утра. Б.З.»
Рука его сама потянулась вниз.
====== Бабочка и волк ======
Понедельник начался для Ремуса с тихого стука в окно.
Дождь за ночь переболел жуткой грозой, и теперь вяло моросил мерзкой осенней простудой. Небо было темным, мрачным — никакого намека на утро.
Джеймс, как всегда, спал, раскинувшись так, что и подушка, и одеяло валялись на полу, а сам он обнимался с пустым матрасом. Питер, наоборот, сопел, зарывшись в подушку и закутавшись в одеяло по самую макушку. Постель Сириуса была аккуратно застлана. К ней явно не прикасались. Похоже, Бродяга так и не вернулся после вчерашнего свидания
Ремус потянулся и взглянул в окно. На каменном подоконнике под струями воды сидела маленькая сова и неотрывно смотрела на него большими круглыми глазами.