Дни мародёров

Не мир волшебников, не мир маглов ещё не изобрел цепь, способную удержать оборотня.

Когда Альфа, обернувшись во всей мощи своего неправильного, благородно горбатого тела встал на задние лапы в окружении новообращенным, и огласил ночь протяжным воем, его Бета вырвался из пут, вырвав с мясом стальные кольца, которыми цепь крепилась к корням дерева.

В мире волка нет и не будет ничего важнее призыва вожака.

И он откликнулся на него долгим, печальным воем. А вместе с ним — по меньшей мере три десятка волков.

И не успело эхо их воя затихнуть в ущелье, как со стороны леса раздался ответ и вожак оскалился: соседняя стая, маленькая, слабая много раз битая, все же пришла на помощь, чтобы разделаться с общим врагом. Потом он, возможно, убьет их, чтобы впредь не вздумали соваться на его территорию.

Но не сейчас.

Сейчас они ему нужны.

Хорошо, что не все человеческое в нем погибло.

Почти пять десятков волков устремилось той ночью в лес.

Охотники оказались в ловушке.

Когда изломанные природой, неправильные фигуры начали выползать в снег из ущелья, когда они побежали по снегу, чувствуя присутствие людей, стало ясно, что прежний план не годится. Отряд, притаившийся по берегах высохшего потока не справится с таким количеством. Валери Грей отдала команду, так что её голос разорвался в притихшем лесу и лучники открыли огонь. Оборотни скулили, визжали, падали и кубарем катились по земле, содрогаясь и пытаясь выгрызть из себя серебряные наконечники. Следующие за ними оказались умнее и бросились на деревья, пытаясь достать лучников.

Стрелы втыкались в их спины и лапы, лес содрогался от рычания, воя, треска ломающихся веток и истошных, душераздирающих воплей упавших на землю лучников. Волки бросались на них и рвали, пока чья-нибудь милосердная стрела не избавляла павших от мучений.

Снег покраснел.

Двое оборотней схватились с гигантским бурым медведем — он вставал на задние лапы и отметал противников. Маленькая рысь, прыгнув прямо с ветки вцепились оборотню в спину, расцарапала его, разорвала его мех, волк пронзительно завизжал и сбросил её на землю, рысь кубарем прокатилась по снегу и ноги уже человеком. Не успела Валери Грей вытереть окровавленный рот, как её враг поднялся, но тут же получил стрелу в одно плечо, другое и наконец — в сердце.

— Откуда взялась вторая стая?! — кричал её напарник, отступая и отстреливаясь. — Ты сказала, что будет ровно тридцать!

Когда волк прыгнул на неё, Валери успела превратиться в пуму, спихнула его, пнув всеми лапами в живот, встала уже человеком и, добила оборотня выстрелом, едва он упал на землю.

— Об этом речи не было! — рявкнула она. — Ни единого-мать-его-слова!

На Корнера бросилось несколько волков, но он совой взлетел на ветку, выстрелил, не заметив притаившегося в кроне волка.

— Джона! — закричала Валери, но в её отряде стало ещё на одного напарника меньше. В снег упало бездыханное тело.

— Грей, надо уходить!
– закричал Дирборн, когда горстка уцелевших охотников сбилась в кучу, окруженная со всех сторон волками. — Мы не продержимся, надо идти к границе, трансгрессировать!

— Как?! — рявкнула она, перекрывая свист стрел и визг оборотней. — Портал уже ушел, сеть не работает, если только ты не научился перемещаться за её пределами!

— И за нами деревня! — крикнул старик Браун, подоспевший на место бойни примерно двадцать минут назад, со своим отрядом в белых камуфляжных мантиях. — Им защищаться нечем! Отпустим их сейчас, и они сметут там каждого жителя! — он ловко вытащил узловатыми руками ножи. — Вы как хотите, а я останусь здесь! И умру! Только скажите моему болвану-сыну, чтобы не вздумал писать надгробную речь!

Дышащий смертью морозный воздух затрясся от гогота охотников.

— Идем к болоту! — заорала Валери. — К топям!

Она вспорола свою ладонь и волки взбесились, учуяв запах крови.

— Вот это правильно, девочка! — радостно поддержал её Браун, занося лезвие над своим жилистым запястьем. — Потопить их, тварей, и дело с концом!

Превращаясь в животных, исчезая в кустарнике, охотники бросились в указанном направлении. Валери, Браун и Дирборн, как самые сильные остались прикрывать.

Ловушки, расставленные ею лично и Брауном в пересохшем русле, сработали. Оборотни натыкались на них, визжали, отскакивали, искали дорогу и дали охотникам время, чтобы перевести дух и заново распределить силы.

След крови сводил их с ума, они не успокоятся, пока не доберутся до источника. Значит всё идет по плану.

— Ох, Мерлинова срань!

Валери оглянулась.

Браун растянулся на земле, подскользнувшись на скользкой горке.

— Иди, Браун, иди-иди, я их задержу! — Валери помогла ему встать.

— Что значит «ты задержишь»? — он задыхался и держался за сердце. — Ты что это удумала? А?

— Ничего особенного, мой дорогой мистер Браун, обычное безрассудство, — торопливо бормотала она, вытаскивая из колчана старика стрелы и засовывая в свой колчан. — Тебе умирать нельзя, ты ещё с сотню ребят натаскать можешь, а я как учитель, похоже не состоялась! — она горько усмехнулась. — Кто-то должен их задержать, дать вам время.

— Ты чего это? — перепугано прошептал старик, хватая её за запястье. — Не вздумай! Я тебе не позволю!

— Ох, позволишь, старый ты дурак, или я просто оглушу тебя и скормлю им на обед! — рассмеялась Валери, утирая перемазанное кровью лицо, и быстро поцеловала старика в плешивую голову, а потом сжала его лицо ладонями и пристально посмотрела в глаза:

— Вот тебе мой последний приказ: не добивай оставшихся в колонии детей и Матерей. Запри их в Мунго. Позаботься о них, в конце-концов, они всего лишь дети. Они ни в чем не виноваты и никого не убивали. Сделай, как я говорю. Или я буду являться тебе до конца твоих дней.

— Не так уж много их осталось, — проворчал он, поджал дрожащие от негодования и гордости старческие губы, бросил на Валери быстрый взгляд, с силой схватил её за плечи и коротко встряхнул. — Ты всегда была лучшей из моих учеников, девочка.

— А ты лучший учитель. Прощай!

Валери отпустила его, зарядила лук и стала ждать.

Тело её сотрясалось от страха, ей не хотелось умирать, не хотелось, чтобы это произошло вот так. Но разум её был чист и холоден.

Она знала, ради чего и ради кого это делает.