Дни мародёров

— Я помню, как ты приезжала на каникулы и жаловалась, что он не дает тебе проходу, — немного высокомерно сказала Петунья. — Говорила, что он тупица и все такое.

— Ну может потому и жаловалась? Мне многие не давали прохода, но бесил только Джеймс Поттер, а это что-то да значит, — Лили отступила от Петуньи и довольно оглядела свою работу. — Вот теперь все.

— Спасибо. Мне нравится, — сдержанно ответила Петунья, с явным удовольствием разглядывая преобразившийся, свободный подол платья и. А потом, словно опомнившись, расстегнула молнию и вылезла из платья так поспешно, словно боялась, что оно сейчас взорвется прямо на ней.

Лили только головой покачала. Пожалуй, она поспешила с радостью, что Петунья, наконец-то, стала к ней лояльнее.

— Я, пожалуй, и правда схожу вниз, посмотрю, все ли там в порядке. Не удивлюсь, если, пока я была здесь, Джеймс заказал по совиной почте мячи для квиддича, — сказала она и пошла к двери, но Петунья вдруг снова её окликнула.

— Подожди, Лили, — сказала она, когда повесила платье в стенной шкаф, и обернулась к сестре, одновременно завязывая пояс на халатике. Пару секунд она смотрела на Лили со странной смесью недоверия и оценки, а потом сказала:

— В пятницу вечером мы с Верноном идем в ресторан, — она почему-то произнесла имя своего жениха, как «Вэрнон». — Надеюсь, ты не успела ничего запланировать на пятницу?

— Это… приглашение? — удивилась Лили.

— Да, — важно кивнула Петунья. — Вам надо познакомиться, — тут она почему-то замялась и скрестила на груди руки. — В конце концов, свадьба уже на следующей неделе, ты — подружка невесты, а вы до сих пор не знакомы…

— Что? — Лили шагнула к сестре.

— И можешь позвать с собой своего парня, — сказала та, глядя в сторону. — Будем считать, что это… двойное свидание.

— Туни, ты хочешь, чтобы я была твоей подружкой невесты? Правда? — Лили просто ушам своим не верила.

Петунья еще крепче стиснула руки и громко, якобы пренебрежительно фыркнула, дернув плечами.

— А что тут такого? — резко спросила она. Её голос звучал так, словно она спрашивала об этом у самой себя. — Ты же моя сестра, а это — моя свадьба. Кому как не тебе быть моей подружкой невесты?

Лили вдруг запищала, закрыв рот обеими руками, а потом накинулась на Петунью с объятиями и сестры кучей повалились на кровать.

— …а еще Лунатик заглянет ко мне на пару дней. Может и Хвоста позовем. Он прислал сову, мамаша побила рождественский рекорд, и заставила его печь с ней пироги. Надо его оттуда вытаскивать, а то, чего доброго, он начнет пользоваться тампонами.

Джеймс заржал. Он сидел на крыльце беседки на заднем дворе. Сириус в отражении Сквозного зеркала валялся в своей постели, на заднем фоне играли Animals. И еще он курил. А сигареты Джеймса, как назло, остались в кармане куртки Лили.

— Вы с Эванс точно не присоединитесь к нам? — Бродяга от нечего делать щелкал зажигалкой. — Места всем хватит. Да и тут будет повеселее, чем в этом вашем… еще раз, как там называется эта дыра? — он сдвинул брови.

— Доркинг, — Джеймс не выдержал — усмехнулся, а Бродяга так вообще зашелся своим лающим хохотом, да таким громким, что на него отозвалась соседская собака.

— Доркинг! — простонал он.

— Здесь все равно получше, чем на площади Гриммо, так что заткнись, Бродяга.

Сириус громко и презрительно фыркнул.

— В самой глубокой и волосатой жопе мира лучше, чем на площади Гриммо, Сохатый, но это ничего не значит. Ты, что же, планируешь проторчать там все каникулы? А как же День Рождения?

— Устроим вечеринку, когда вернусь в Хогвартс. Кстати, у меня появилась идея. Мы так давно ничего не устраивали, что у меня начинает просыпаться интерес к учебе.

— Только не надо меня пугать. Что за шалость? Очередное дерьмо, разгуливающее по замку? — Бродяга усмехнулся.

— Тебе понравится. У меня было вдохновение, — Джеймс решил, что задний двор дома Эвансов — не лучшее место распространяться о том, где и в какой момент оно его настигло. — И еще нам придется поработать, потому что…

Бродяга вдруг исчез из отражения.

— Эй, ты где там? — недовольно спросил Джеймс.

— Здесь! — Бродяга шлепнулся обратно на подушку и снова поднес к губам сигарету. Вид у него был, как у кота, который только что сожрал миску сметаны. Джеймс подозрительно нахмурился. — Я не против поработать, если шалость того стоит. Расскажешь подробнее?

— Ты не один, что ли? — Джеймс выпрямил спину. — Слушай, если это Малфой там тебе отсасывает, я не хочу говорить.

— Завали, Сохатый, — прохладно проговорил Сириус и его глаза недобро сверкнули в пелене дыма. — Малфой мне не отсасывает. Она уехала.

— Куда это? — удивился Джеймс. — Я думал, еще немного, и вы срастетесь письками, а тут на тебе.

— У неё какие-то дела, — Сириус улыбнулся так, как улыбался очень редко, и внутренний голос тут же посоветовал Джеймсу не лезть. Когда Бродяга говорит таким тоном, однозначно имела место какая-то очередная хуета, связанная с их гребаной семейной яблоней.

Сириус помолчал секунду, а потом дернул носом и сказал с жуткой горечью:

— Она свалила к предкам во Францию, Сохатый.

Джеймс присвистнул.

— Вот как. А ты уже нашел себе компанию на вечер?

Сириус повернул зеркало вправо и влево, демонстрируя ему смятое покрывало, похожее на цветастый цирковой шатер.

— Ты один?! — изумился Джеймс.

— А что ты рассчитывал тут увидеть? — Сириус затянулся, щуря глаза. — Оргию с домашними эльфами?

— Бродяга, тебе нельзя оставаться одному. Раньше тебе такой бред даже в голову не приходил.

Сириус засмеялся.

— Всё, отвали, Сохатый. Я хочу спать.

— Ладно. Отдрочи там как следует, ничего не оставляй, — наставительно произнес он.

— Иди нахуй! — хрипло рассмеялось отражение, и Сириус исчез.

Джеймс спрятал зеркало во внутренний карман и уперся локтями в широко расставленные колени. Пару минут он сидел в тишине и темноте, глядя себе под ноги, и потом поднял голову и уставился на дом, освещенный теплым, уютным светом.

Он смотрел на него так долго, и так глубоко ушел в свои мысли, что не заметил, как к беседке подошел мистер Эванс.

— Не против, если я к тебе присоединюсь? — спросил он и слова его прозвучали невнятно из-за сигареты.