Дни мародёров

— Боже, тебе-то откуда знать? — засмеялась Лили, одним махом стягивая с него свитер, так, что слетели очки.

Джеймс сощурился, глядя на неё.

— Я — знаю, — сурово сказал он. Лили кивнула и нацепила на него очки.

— Спокойной ночи, — сказала она, но целовать не стала, наверное, переживала, что у двери стоит Петунья и подслушивает.

— Эй, а ты не останешься со мной? — Джеймс схватил её за руки и напустил на себя самый жалостливый вид, который, это он знал отлично, мигом снимал с некоторых девчонок трусики.

— Нет, — Лили высвободила руку.

— Почему? — Джеймс подбавил жару, уставившись на Лили большими, и, как она сама их называла, «оленьими» глазами.

Лили, наоборот сузила глаза.

— Потому что «мой отец очень любит меня». И если увидит, как ты, в радиусе этого дома и всей территории окруженной забором, пытаешься меня облапать, безо всякой магии заставит тебя летать вокруг дома дирижаблем, — проговорила она, коротко чмокнула Джеймса в губы и вышла из комнаты.

Поднявшись к себе, Лили на секунду остановилась на пороге и обвела комнату взглядом. Они так давно не были наедине, что ей показалось, будто старая-добрая комната улыбается ей, и каждая вещь в ней — морщинка от этой улыбки, прямо как на лице бабушки Эванс.

Лили тихо прикрыла за собой дверь, прошлась немного по выцветшему ковру в форме цветка, посидела на кровати, неосознанно гладя лоскутное мягкое покрывало. Ей хотелось признаться в любви к магии, которая помогла воссоздать всю эту обстановку в совершенно чужом месте.

Лили посмотрела на свой старый коллаж над столом. Там все еще висела её фотография с Эдгаром Боунсом. Лили медленно встала и сняла фотографию со стены. Эдгар самодовольно улыбался и обнимал её за талию.

Лили вспомнила его взгляд на вечеринке у Слизнорта, искренние извинения и то, что сделал с ним Джеймс, и… бросила снимок в мусорку.

Переодевшись в пижаму, она забралась в любимую кровать, которая за год разлуки показалась ей несколько непривычной и слишком мягкой, обняла одну из подушек обеими руками и глубоко, с удовольствием вздохнула.

Дверь в комнату вдруг скрипнула.

Лили подняла голову.

Живоглот протолкался в щель носом, так что в комнату пролился свет из коридора, и вопросительно дернул хвостом, таращась на хозяйку из темноты.

— Живоглот, это ты! — облегченно вздохнула Лили и похлопала по кровати, приглашая кота. Живолглот мурлыкнул и потрусил к ней, и в этот момент об окно над кроватью что-то громко ударилось с той стороны. Лили подскочила, Живолглот нырнул под кровать.

— Джеймс! — воскликнула Лили, разглядев в темноте силуэт, и бросилась открывать окно. Джеймс влез на подоконник, потирая плечо, но потерял равновесие и завалился Лили на кровать.

— Ради бога, да как ты вообще сюда влез?! — Лили закрыла окно. Получилось громче, чем она рассчитывала. — Ты же пьяный, а если бы упал?

— Трезвым я бы на такое не решился, — лучезарно улыбнулся Джеймс, глядя на неё снизу-вверх. — И лучше не спрашивай, как я это сделал. Нам повезло, что твоя комната прямо над моей, я бы мог вломиться к твоим предкам, или, еще хуже, к сестрице. Не думаю, что я готов к тому, чтобы увидеть её в трусах, или бигудях. Или тебя. В смысле, я был бы не против увидеть тебя в трусах, а еще лучше без, но бигуди я бы не пережил. Обещай, что не будешь накручивать волосы на бигуди и спать в них, когда мы поженимся. Я ничего не имею против бигудей, но на волосах они смотрятся так, будто мозг взорвался.

— Ужас, — Лили рассмеялась. — Тогда у меня нет выхода. Я не выйду за тебя замуж, Поттер.

— Почему? — помрачнел Джеймс. Он все еще упирался подошвами кед в подоконник. — Эванс, ничего не поделаешь, придется. К тебе в комнату только что влез — ик — парень. Что соседи скажут?

— Ну хотя бы потому, что мне не нужен муж, который не понимает, что ведьме ни к чему бигуди.

Джеймс фыркнул.

— И к тому же, мне не понравилось то, как ты вел себя с Туньей, — добавила Лили более холодным тоном, и улеглась на подушку. Джеймс приподнялся на локтях.

— А как я себя вел?

— Ты дразнил её и тебе это нравилось.

— Ну... аргх, она ненавидит магию, Лилз! Она хуже, чем слизеринцы. Она и тебя, и меня возненавидит только за то, что мы — те, кто мы есть!

— Она — моя сестра! — устало проговорила Лили, так, словно втолковывала прописную истину упрямому четырехлетнему малышу. — Мне годами пришлось втолковывать это Снейпу, не заставляй меня снова проходить через все это с тобой!

— Не сравнивай меня со Снейпом! — высоким голосом воскликнул уязвленный Джеймс.

Лили открыла глаза и посмотрела на него.

— Тогда не веди себя так, — тихо попросила она. — Петунья… она вовсе не ненавидит магию. Ты просто её не знаешь. У неё есть причины недолюбливать тех, кто ею… хвастается.

Джеймс громко фыркнул и скрестил на груди руки. Тогда Лили сжала губы, поднялась с подушки и демонстративно перевернулась на другой бок, захлестнув волосами всю подушку.

Пару минут в комнате стояла тишина, Джеймс сопел и недовольно посматривал на Лили.

— Ладно, — наконец отрывисто сказал он и резко взлохматил волосы. — Я не буду её трогать.

Лили не повернулась, но Джеймсу показалось, что её плечи слегка расслабились и он улегся на подушку рядом.

— Я останусь у тебя, — сказал он, подперев голову рукой. — Хочешь от меня избавиться, Эванс, придется снова вытолкать меня в окно, но у тебя не получится, ты ведь даже банку открыть не можешь. Так что придется меня терпеть.

— Вот опять, — вздохнула Лили, подкладывая под щеку ладонь. — Ты так быстро забываешь, что я ведьма, и могу выкинуть тебя в окно одним только усилием мысли, как тебя не удивляет мое присутствие на уроках в Хогвартсе?

— Всегда удивляет, — прошептал Джеймс, поглаживая её по бедру. На Эванс были пижамные шортики в цветочек. — Я всегда удивляюсь, когда тебя вижу. Эванс.

Лили тихо засмеялась и спрятала лицо в подушке.

— Что, слишком сопливо? — поморщился Джеймс. Лили перевернулась на спину. На лице у неё плясала улыбка.

— Немного, — честно сказала она, трогая его подбородок. — Но, пожалуй, я не стану выкидывать тебя за это в окно. Не сегодня.

— Тогда… — Джеймс порывисто подмял её под себя. Лили только ойкнуть успела. — Раз уж ты ведьма, Эванс, наложи на комнату заглушку посильнее, — сказал он и с удовольствием сжал в кулаках разметавшиеся повсюду рыжие волосы. Лили засмеялась.

— Признайся, ты представляла меня в этой комнате? — спросил он, на секунду оторвавшись от неё.

— Что? — Лили облизала пересохшие губы и непонимающе уставилась на Джеймса. Она слегка задыхалась, на лбу у неё выступил пот, она обнимала Джеймса за шею. — Джеймс, сейчас?..

— Нет, ну серьезно, я хочу знать, — не отступал он, хотя и сам не понимал, чего ему пришло в голову спрашивать об этом в такой момент. — Ты столько раз засыпала здесь одна, под этим одеялом... Представляла меня хотя бы раз? М-м? — он прижался к ней лбом, вглядываясь в её полупьяные глаза.