Добрый 2

Великий выдохнул как можно тише и незаметнее, и в его глазах я увидел безграничную жалость, по моему безвременно покинувшему меня разуму. Причём сделавшему это навсегда, без права на возвращение.

— Вот зануда, — наградил я вождя эпитетом и направился к «цветнику». Стоять в одиночестве было некомфортно, а там хоть поржать можно. — Здравствуйте, леди, — сходу поприветствовал я ведьмовское собрание. — Погоды нынче стоят отменные, не правда ли?

Ведьмы синхронно просканировали меня взглядами сверху вниз, потом на всякий случай снизу вверх. Судя по всему, убедились в моей нормальности, но решили дружно промолчать.

— При таких погодах и жениться не грех. Да и не жениться не грех. Вот вы при каких погодах замуж выхаживали?

И на этот раз ведьмы повторили действия Великого вождя, то есть дружно стали сомневаться в моей нормальности.

— Ну так ведь свадьба не поминки, можно повторить, — решил пошутить я. — В моём случае три раза.

Всё, ведьминское собрание записало меня в стопроцентные идиоты. Я даже жалость ко мне, убогонькому, на лицах прочитал.

— Слышь, старушки, у вождя гургутское в заначке есть. Вот зуб даю, что припрятано. Вы бы, может, хряпнули по-тихому. Нельзя с такими лицами помолвку засвидетельствовать. Это же у невесты только при одном взгляде на вас приступ икоты случится. Как она слово «согласно» произнесёт, икая? Вся же торжественность к ядрёне фене накроется медным тазом.

Вот теперь на лицах ведьм отобразилось вселенское горе. И выражалось это горе в том, что меня нельзя прибить прямо сейчас, причём с особой жестокостью и в крайне извращённой форме. Да, впрочем, и потом будет нельзя, невеста не позволит, и это их очень печалило.

— Не раскисай, пенсия, меня пошлют к чёрту с моим предложением, и у вас появится шанс оторваться. Но гургутского я всё же хряпнул бы на вашем месте прямо сейчас.

— Ты успокоишься? — незаметно подошедшая Лоя буквально выдернула меня под ручку из ведьминского круга. — Ты чего добиваешься?

— А где божества? Проигнорировали? Правильно, на то они и божества, чтобы во всяких непотребствах не участвовать. И явные насилия над личностью не узаконивать.

— Я поняла, — в первый раз за всё время усмехнулась Лоя. — Ты решил конкретно нарваться, и даже если тебя не вырубят, то при малейшей оплеухе изобразить глубокий обморок. Не получится.

— Правда?

— Правда. Даже Зара не поведётся. Но врагов себе ты зря наживаешь.

— И в мыслях не было.

Лоя пристально посмотрела на меня, просканировав не хуже вождя или ведьм. Что-то там прикинула в своей голове и выдала результат:

— Да ты никак волнуешься, Сергей Анатольевич?

— Нет, — «честно» заявил я. — А что, есть повод?

— Вот это да! — Лоя сделала удивлённое лицо. — Всего ожидала от тебя, но такого волнения…

— А сама первый раз не волновалась, что ли? — решил я, что скрывать правду по меньшей мере глупо, особенно когда тебя видят насквозь.

— Первый раз? Что-то я упустила этот момент. Тебе сколько лет?

— Не все пытаются из пелёнок выскочить сразу в брак. Нормальные люди подходят к этому обдуманно.

— Сейчас ты мне начнёшь заливать, что твоя обдуманность подсказала, что жениться тебе ещё рано?

— Приятно иметь дело со взрослой, адекватной женщиной. Молодец, сама всё понимаешь. Ну, я пошёл? Перед гостями за меня извинишься?

— Стоять! И хорош прикидываться идиотом. Не прокатит.

— Нет?

— Нет.

— Жаль, — вздохнул я. — Жаль, что вы такие бесчувственные.

— А хорошо, что ты такой чувственный. Повезёт кому-то.

— А если твоей дочери?

На мгновение в глазах королевы мелькнула сталь жестокого убийства.

— Значит, я буду тебе заботливой тёщей. — Улыбке Лои, которой она наградила меня, позавидовал бы Чеширский Кот.

— А дочку не жалко?

— Ну, тогда я буду тебе ещё и лечащей тёщей. — Улыбка Лои стала настолько широкой, что Чеширский Кот самозадушился бы от зависти.

— В смысле лечащей?

— Она девочка взрослая и такому хлюпику, как ты, себя в обиду не даст. А кто будет лечить побои, как не любящая тёща? И не забывай, дорогой зятёк, если, конечно, им станешь, у нас матриархат. Поэтому отхватить можно и просто так, без особых причин.

— Тогда я лучше выберу Болотную, она хоть сирота.

— И это правильно, бабушки всегда заботливее тёщ. Пожалостливее в силу возраста.

В эту секунду над поляной, где мы все собрались, резко повисла звенящая тишина, и даже ежу бы стало понятно: началось.

А интересно, у них ежи водятся? Что-то я ни одного не встречал.

***

— Всё помнишь? — шёпотом поинтересовалось Лоя.

— Как учили, — тоже шёпотом ответил я.

В это время на поляне началась тихая суета.

Кучка ведьм буквально в доли секунды и практически незаметно для глаз образовала дугу или, скорее, полумесяц.

Великий занял место в зрительном зале, сразу за ведьмами. Впрочем, в силу его роста его обзору препятствий не было.

А вот, собственно, и всё.

Тех самых ожидаемых богов, которые должны своим засвидетельствованием узаконить наш междусобойчик под названием помолвка, тоже не наблюдалось. По крайней мере, в поле моего зрения. И тут, как говорится, два варианта на выбор. То ли я такой слепой, то ли боги решили не приходить. Я лично склонялся ко второму варианту. Тоже мне событие вселенского масштаба. Вот прямо местный всевышний должен взять и узаконить. Ага. Желательно в лоб. И исключительно организаторов.

А на краю поляны меж тем началась движуха. Присмотревшись, я узрел Зару во главе косяка и двух принцесс, следующих за ней по бокам и отстающих от королевы варов на пару шагов. Прямо журавлиный клин всего из трёх особей.

Долетев, а скорее доплыв, что соответствовало скорости передвижения в пространстве, до нас, Зара, Хлоя и Мара плавно повернулись к нам с Лоей лицом и, потупив взоры, застыли в ожидании. Даже Зара. Потупила. Завтра в данном, довольно тёплом климате начнётся чукотская стужа, сменяемая сахалинской метелью, не меньше. Зара и молчаливая потупленность — чем не предвестники вселенского катаклизма?

Впрочем, даже если мой прогноз осуществится, то это будет завтра, а моя помолвка уже сегодня. И от факта осознания этого меня уже начало нехиленько так потряхивать. Пока внутренне, но скоро, чувствую, этот нервический тремор вырвется наружу. Красив будет жених, бьющийся в нервическом припадке. Или по меньшей мере с ходящими ходуном руками. Что мне, как бывшему профессионалу по горячительным любого разлива и качества, хорошо известно.

И вот уже Лоя подняла правую руку, призывая всех заткнуться, хотя над поляной и так стояла гробовая тишина. И этот гроб был заказан для меня. А может, она просто так привлекла к себе внимание, а мой воспалённый уплыванием моей свободы мозг комментировал любые действия только в негативе.