Добрый 2

— Слушайте, как вы мне все надоели с этими загадками!

— Ну, на эту загадку ты очень скоро получишь отгадку, — пообещала Болотная.

— Ага, моргнуть не успею.

— Скорее — уснуть.

— Ну, уснуть сегодня не удастся никому. Хотя, да, возраст и всё такое. Пенсионерам можно.

— Дать бы тебе, хотя бы даже и крылом.

— А теперь не получится, — язвительно произнёс я.

— Вижу, что не получится. А хочешь, чтобы и дальше не получалось? — внезапно встрепенулась ведьма.

— Слова не дам, — отрезал я.

— Да не нужно мне твоё слово!

— Вы бы матушка определились в своих желаниях. То надо, то не надо. То дай, то не дай.

— Да ты и сам всё решишь. Просто будь самим собой. И даже духом будь самим собой.

— А вот это запросто, — заверил я. — Тут меня уговаривать не нужно.

— Вот и молодец, — похвалила меня Болотная-старшая. — И Ариэль не ищи.

— А вот это, матушка, не вам решать, кого мне искать, а кого не искать. Что там про будь самим собой? Вот сам с собой и разберусь.

— Ничего такого в обязанностях друга нет. Просто ритуал — ни больше, ни меньше.

— Да? А тогда за каким Ариэль ко мне своих бывших коллег засылала? Чтобы они мне сказали, что это просто ритуал, и всё?

— Наверное, предупредить, чтобы ты не натворил лишнего, — пожала плечами ведьма. — От тебя ведь можно что угодно ожидать.

— И всё? И вот это мне не смогли произнести целых два духа? Вот можно, матушка, я вам не поверю? Темните вы что-то. И поэтому я отправляюсь прямёхонько к Ариэль и лично из её уст услышу, что это просто традиция, что нужно вести себя естественно и не городить огород на пустом месте.

— Вот с этой упертостью и продолжай, — напутствовала меня Болотная-старшая.

— И без сопливых советчиков, — дополнил я.

— Что ты сказал?!

— Спокойно, — тормознул я взбеленившуюся Болотную. — Физически воздействовать на меня не получится, а морально мне и раньше было похрену. Поэтому молча проглотили и почесали по своим птице-бабским делам.

— Ну всё! — не выдержала ведьма.

Глава 29

Всё-таки самоуверенность — это самое поганое, что придумало человечество. Скольких она подвела, скольких она опозорила, скольких она погубила. И что вы думали, кто-то внял? Да, да. Два раза. Туда и обратно. Идущий следом просто переступал через опозоренный труп и шагал дальше, ещё более укрепив своё самомнение. Мол, со мной так точно не будет. Будет, и даже не так, а ещё жёстче, ещё болезненнее, ещё обиднее и ещё смертельнее. Хотя для смерти достаточно и одного раза. Или нет?

— Да ты…

— Молчи.

— Да как…

— Молчи.

— Ну знаешь!

— Даже не начинай.

На этот раз первым до меня добрался слух. Это только в физике скорость света быстрее скорости звука. В это мире кто первым встал, того и тапочки. Ну или кто быстрее подсуетился. Зрение явно не спешило. Ладно, попробуем ориентироваться только на слух. Для начала нужно определить голоса. Ну, давайте, пособачьтесь ещё немного.

— Ты же знаешь, что после ведьминого проклятия нет возрождения?

— И прекрасно, внучка не пострадает.

— А давно ты стала решать за всех?

Болотная-старшая и дядя? Вот это поворот. Интересное сочетание.

— Я всегда всё решала сама, — медленно произнесла ведьма.

— И поэтому ты сама, своей властной рукой, лишила внучку счастья?

— Ты посмотри на него. Это — счастье? Это пожизненное проклятие.

— Только она его выбрала сама, без помощи любящей бабушки.

— А вот чтобы исправлять ошибки любимых внучек, и существуют бабушки.

Что-то я не пойму, а чего это дядя сцепился с Болотной-старшей? Или он у нас теперь в каждой бочке… как говорится. Вот какое ему дело до их семейных разборок?

— Ты хочешь, чтобы она повторила твою судьбу?

— Я хочу, чтобы она её не сотворила. Всё, что ей нужно, у неё уже есть. Остальное лишнее. И пусть это лишнее отомрёт именно сейчас, именно в данном положении. Так будет легче.

О, вот и зрение подтянулось. По крайней мере, сквозь полуприкрытые веки начал пробиваться свет. Пора взглянуть на этот мир.

— Силён, — констатировал моложавый хлыщ, первым попавший в поле моего, пока ещё не очень сфокусированного зрения. — После ведьминого проклятия ещё никто не выживал.

— Дядя? — зачем-то переспросил я настраивая зрения.

— Что, картинка не соответствует твоему представлению?

— Да, промашка в возрасте лет на сто.

— Ну, это нормально. Сколько пальцев видишь?

— И этот туда же, — проворчал я.

— Сколько пальцев? — не удовлетворился моим ворчанием дядя.

— Семь.

— Сколько? — не поверил дядя и даже посмотрел на свою руку.

— Девять.

— А ты жестока. — Дядя посмотрел на Болотную-старшую. — Не могла убить с первого раза?

— Не убивается, — огрызнулась ведьма.

— Слушайте, сладкая парочка, может, мне кто-нибудь пояснит всё вокруг меня происходящее?

— Как ты сказал? — В голосе Болотной прозвучало нескрываемое удивление.

— Пояснит происходящее, — повторил я, повысив голос.

— Нет, до этого. Про сладкую парочку.

— А, это. Да просто со стороны вы выглядите как бывшие супруги, отставленные, но не отпущенные.

— Прямо так? — ещё больше удивилась ведьма.

— Один в один, — заверил я. — Прямо к бабке не ходи! То есть… я хотел сказать…

— А что я тебе говорил, дорогая, — перебил оправдательные мямлиния дядя. — Видишь, даже недоубитый тобой раскусил с первого раза.

— А ты точно дядя? Что-то лексикон у тебя сильно поменялся, как и манера речи.

— Эзопа почитал по совету некоторых. А вообще, признаюсь тебе честно, это она на меня так влияет.

— Так вы… реально?

— Да, мы любящая супружеская пара, — счастливо улыбнулся дядя.

— Бывшая любящая и совсем не супружеская, — снесла коррективы Болотная-старшая.

— Не обращай внимания, это она не в настроении. Сам понимаешь, единственное ведьминское проклятие бездарно потеряла, тут у кого хочешь настроение испортится.

— Ну почему же потеряла? — улыбнулась ведьма. — По-моему, так даже лучше.

— Как? — не понял дядя.

— Чем на меня пялиться, посмотрел бы на него повнимательнее.