Дочь Барона Мюнхгаузена

– Откуда?!

– Да оттуда, оттуда, оттуда!
– махнула крылом ворона. И, словно по команде, именно оттуда, из-за кустов и деревьев, появились ведьмы с мешками и верёвками. Дорогу к замку перекрыла одетая разбойником герцогиня, а путь к отступлению отрезала вторая разбойница - Матильда.

– Оп-па!
– удивилась ворона.

А вот Эльза не удивилась совсем.

– Накаркала!
– сказала она и взялась за шпагу.

– Кошелёк или жизнь!
– крикнула Матильда.

Но герцогиня снова щёлкнула пальцами. - Тихо! Обойдемся без крови... Сдавайтесь, баронесса!

Эльзе показалось, что она уже где-то слышала этот голос. - А откуда Вы знаете, что я баронесса?

– Чёрт!
– герцогиня поняла, что проговорилась.

– Откуда, откуда - от верблюда! Давайте сюда шпагу, быстро! И это была её вторая ошибка.

– Фамильную шпагу Мюнхгаузенов?! Никогда!
– Эльза выхватила шпагу и сместилась так, чтобы видеть всех сразу.
– Попробуйте, отберите!

– Эльза, их пятеро!
– попыталась остановить её Клеопатра. Но дочь барона Мюнхгаузена было не удержать. - Не путайся под ногами, дура!
– взмахнула она клинком.

– Сама такая!
– огрызнулась ворона, но всё же отлетела подальше, чтобы не мешать.

– Ну, что вы стоите?
– герцогиня вынула шпагу из ножен.
– Хватайте их! Вперёд!

И все кинулись вперёд!

...Эльза была не робкого десятка. К тому же она была дочь своего отца и принимала решения очень быстро. Поэтому девушка сделала то, что было единственно верным в данной ситуации - не стала принимать встречный бой. Она уклонялась от шпаг герцогини и Матильды, смещалась то влево, то вправо, меняла диагонали, широкими ударами отгоняла ведьм и опять уклонялась, защищалась и переходила в контратаку. Ведьмы толкались, натыкались друг на друга и падали. Герцогине и Матильде никак не удавалось напасть одновременно, а поодиночке Эльза была сильнее. Раз за разом круговыми батманами, толчками гардой или просто пинками она отталкивала соперниц или отправляла их на землю. Её знаменитая шпага блистала в лунном свете как молния в грозу. Увидев это, Клеопатра тоже включилась в битву и с яростным криком стала носиться над ведьмами, стараясь клюнуть их в лицо. И, хотя ей это ни разу не удалось, она добилась своего - ведьмы забыли про баронессу и стали мешками ловить ворону. А между тем в яростной битве наступил перелом. Эльза начала уставать, а герцогиня и Матильда, наконец, сообразили, что надо действовать сообща. Они перестали нападать поодиночке и перестроились. Теперь "разбойницы" оказались перед Эльзой вдвоём и маневрировать ей стало очень трудно. Герцогиня и Матильда обрушили на неё град ударов - в голову, в ноги, в спину, в грудь! Эльза, с трудом отбивая их шпаги, была вынуждена отступать, отступать и отступать. Всё её внимание было сосредоточено на том, чтобы не пропустить удар. И когда Магда сзади неожиданно бросила в ноги Эльзы мешок, баронесса запнулась, запуталась и, взмахнув руками, со всего маху упала навзничь. Берта и Брунгильда тут же навалились сверху, прижимая руки и напяливая на голову девушке грязные мешки. Эльза закричала! Она стала яростно пинать их ногами, царапаться и даже кусаться. Но ведьмы были тяжёлые, в меховых одеждах и их было слишком много. Клеопатра поняла, что пришёл её час. Она закричала страшным голосом:

– Держись, Эльза-а-а!
– и, как орёл из поднебесья, спикировала вниз.

Это было очень красиво! Но напрасно. Магда именно этого и ждала. Своей косматой шапкой она накрыла отважную ворону и тут же запихала её в мешок. Всё было кончено! Берта и Брунгильда, пыхтя и мешая друг другу, вязали руки Эльзе, Магда плевала на руку, которую Клеопатра всё-таки успела клюнуть, а Матильда хромала и потирала ушибленный бок. Только герцогиня Гертруда была цела и невредима, хотя и дышала как загнанная лошадь.

– Ну, вот и всё!
– убрала она шпагу в ножны.
– Теперь спрячьте их где-нибудь и ждите.

– Чего?
– насторожилась Магда.

– Когда наступит подходящий момент.

– А деньги?!
– удивилась Берта.

– Деньги будут, когда наступит подходящий момент.

– Но Вы же обещали деньги прямо сейчас?!
– возмутилась Брунгильда.

Герцогиня медленно, еле сдерживаясь, проговорила сквозь зубы:

– Я обещала деньги, когда будет выкуп!

– Так когда же он будет?!

Герцогиня плюнула со злости, а Матильда просто заорала:

– Вот тупые!
– она стукнула себя по лбу.
– Даже я уже поняла! Смотрите!

Она стала жестами показывать каждое слово, как для глухонемых.

– Когда!... наступит!... подходящий!... момент!... Ферштейн?!

Ведьмы на всякий случай сказали:

– А-а-а-а!
– и замолчали.

Герцогиня тяжело вздохнула:

– Ну, наконец-то... Берегите их и стерегите - это ваше богатство!... Да! И не забывайте их поить и кормить. - Тушёными крысами!
– хихикнула Матильда. - Тихо!
– щёлкнула пальцами герцогиня.

– Возвращаемся к дядюшке!
– Гертруда понизила голос.
– Нам надо сообщить ему печальную весть. - Какую?
– встрепенулась Матильда.

– Весть о том, что мы опоздали и Эльза попала на ужин Людоеду! - С вороной?

– С вороной.

– Какой кошмар!
– изобразила ужас фрейлина.

– Конечно, кошмар!
– согласилась герцогиня.
– И Зигфрид Бесстрашный должен узнать о нём как можно быстрее. Сегодня ночью должно решиться всё! Поэтому, не спать, Матильда! Не спать!

– А я не сплю! Вы же знаете я...

– Хватит! Я всё знаю, потому и говорю: - Вперёд!

Они поспешили к сосне, где они оставили коней, а ведьмы потащили пленниц к костру. - Куда же мы их спрячем?
– задумалась Магда.

– Давайте в пещеру!
– предложила Берта.

– Там сыро...

– Тогда в старую берлогу!

– Там крысы...

– А тогда давайте их повесим на дерево!
– подключилась Брунгильда.
– Туда крысы не доберутся. - Ты думаешь?

– Да.

– Тогда точно - повесим их на дерево. Это ты, Бруня, хорошо придумала!

Ведьмы самой толстой верёвкой стали вязать ноги Эльзе. Чтобы она не дрыгалась, Магда и Брунгильда уселись на неё, а Берта крепко затягивала узлы и тоненьким голосом нежно напевала:

– Повесим-повесим, на дерево повесим. На дерево повесим, и будут там висеть!

– И кого же это вы решили повесить в моем лесу?
– вдруг раздался сзади грубый мужской голос. Ведьмы застыли как поражённые громом. Этот голос они знали прекрасно и ничего хорошего он не предвещал. Ведьмы разом повернулись. У костра стоял усатый мужчина в костюме охотника, высоких сапогах и шляпе с пером. Вот только у этого "охотника" ещё зачем-то был алый плащ и огромная шпага на боку. Ведьмы застонали. Именно этого человека они бы хотели видеть сейчас меньше всего. Потому что это был хозяин лесного замка герцог Фердинад, по прозвищу Людоед. Он кинул взгляд на связанную Эльзу, потом на мешок с вороной, оглядел угрюмо молчащих ведьм и как-то очень нехорошо улыбнулся.

– А что здесь происходит? А?...Не слышу ответа!
– он приставил ладонь к уху и дурашливо прищурил глаза. - Это наша добыча!
– ощерилась Магда.

– Да, наша!
– подхватили ведьмы.

– И мы её не отдадим!

– Да, не отдадим!

– Хоть убейте нас на этом месте!

– Да, на этом самом месте!

– Вот даже как?
– удивился Фердинанд.
– Ну, за этим дело не станет. Вы же меня знаете! И уже совсем другим голосом сказал:

– А ну, пошли вон из моего леса!

Но ведьмы не сдвинулись с места. Ещё час назад им бы и в голову не пришло связываться с Людоедом. Но теперь обещанные миллионы мутили разум и будоражили кровь.

– Сам уходи, пока все ребра не пересчитали!
– Магда взялась за дубину.

– Уходи, пока цел, а то хуже будет!
– Берта схватила большой топор.

– Зажарим как крысу!
– выхватила из костра факел Брунгильда. - Значит, бунт?
– восхитился Фердинанд.

– Бунт!

– Ну что же! Пеняйте на себя!
– Людоед рассмеялся и вынул шпагу.