Дочь княжеская. Книга 3

Доктор сТруви вдруг хлопнул в ладони, и буря умерла, не родившись.

— У кого тут, спрашивается, плавники на *опе? — ласково поинтересовался старый неумерший. — Давайте вернемся к делу.

Славутич слегка развел руками, к делу, так к делу.

— Тахмир, в Белодар со мной отправишься.

Аль-нданна Весна медленно поставила локти на стол и обхватила голову ладонями. Отчаяние шло от нее горькими волнами.

— Доктор сТруви, отпустите ее.

— Не хочу, — коротко отказался сТруви.

— Отпустите, — с нажимом повторил Славутич. — Поверьте мне, она не сбежит в смерть.

— Да? — скептически приподнял бровь доктор.

— Теперь, когда она знает, что ее дочери можно помочь, она не сбежит.

— Будьте вы прокляты, — в глухой тоске сказала аль-нданна, не меняя позы. — А-а-а, если бы мы только знали! Если бы знали! Мы уходили от диктата Накеормая к свободе, к вольной жизни в другом мире… если бы мы только знали, что этот путь приведет в такое рабство, какого еще никто и никогда не видел в нашем родном мире! Будьте вы все прокляты вместе с вашей Империей!

— Мы зато детские души не потрошим, — ядовито высказалась Сихар.

Славутич жестом велел ей умолкнуть. Подошел к аль-нданне, присел на краешек

стола, взял ее руки в свои.

— Нам понадобится вся ваша мощь, домагой рамиганна*. Весь ваш Свет, ваши опыт и знания. Нам надо отстоять наш мир, сохранить его, не дать сожрать врагу, безжалостному и беспощадному. Мы не справимся без вас.

* домагой рамиганна — почтительное обращение к старшей женщине-магу на языке Небесного края.

— Вы вычерпаете наш Храм до дна, — горько сказала аль-нданна. — Вы не станете беречь его. Вершина Света рухнет, и Небесный Край лишится души и сердца навсегда.

Хрийз подумала, что Храм Белодара по-любому рухнет, если не удастся отстоять весь мир. Но Славутич заговорил не об этом.

— Я, — сказал он, — умру прежде, чем это случится.

Весна внимательно посмотрела на него. Смотрела долго, собрав острую складку на переносице. Размышляла.

— Вы говорите правду, — сказала она наконец. — Надо же… Вы сильно изменились, Славутич…

— Я все тот же, — качнул головой он. — Время другое. Другие обстоятельства. Второго вторжения мир не переживет. И, — он легко соскочил со стола, обвел взглядом всех собравшихся, — переходы между мирами закрыты из-за возросшей нестабильности Грани. Исход обречен, вывести людей и уйти самим не получится ни у кого. Мы заперты здесь, отступать нам некуда. Мы либо вытащим мир из той ямы, куда он провалился. Либо исчезнем вместе с ним.

— Кто бы сомневался, — буркнула себе под нос Сихар.

Остальные подавленно молчали. Разве что Канч сТруви принял новость невозмутимо. Он, как существо, живущее на Грани, наверное, давно уже знал обо всем сам. Закрытые переходы означали одно: помощи от Империи не будет. Справляться придется самим.

В коридоре Хрийз догнала Славутича. При всех бунтовать она не решилась, а с глазу на глаз — почему бы нет.

— Простите, — сказала она, — можно поговорить?

— Слушаю, — кивнул он.

— Не запрещайте мне учиться! — выпалила Хрийз. — Я хочу учиться! Мне нравится море! Я же здесь пропаду!

— Избаловал тебя Бранис, — с неудовольствием высказал Славутич. — Не надо было вообще дозволять этот контракт, а он дозволил.

— Пожалуйста! — взмолилась Хрийз.

— Я считаю, — сказал он, — что забивать жемчужным молотком кровельные гвозди — глупо и неэффективно. Убедите меня в обратном, Хрийзтема.

— Я не жемчужина, — неуверенно выговорила Хрийз.

— Вы — проводник стихии Жизни с двумя младшими на руках. Ваша стихия по-прежнему еще очень слаба. И вам надо сидеть, копить резерв и учиться, а не мотаться с промысловыми кораблями по морям, где одно Небо знает, что с вами случиться может. Да, вы будете учиться, но — здесь, в доме своего отца, под основательной защитой. Вместе с вами учиться будут и ваши младшие. Да, вам самой тоже неплохо было бы выйти замуж. Инициация браком даст значительный выброс Силы, который можно направить на усиление стихии.

— Что, тоже до весны? — Хрийз начала заикаться. — Я… я… я не хочу замуж! Я еще маленькая для замужества! Я…

Славутич поднял ладонь, и она умолкла.

— Что маленькая, вижу сам. Никаких проблесков разума, одни эмоции. Но против судьбы бунтовать — это все равно, что дышать песком: трудно, больно и надолго такого дыхания не хватит. Разве вы сами не видели, как попытки оборвать связующую нить калечат вашу младшую? Обоих калечат, на самом деле, но больше достается тому, кто слабее. Я не могу вас принудить, как это сделал с ними, а жаль! Такой потенциал пропадает зря. Но, может быть, еще найду способ…

Способ он найдет! Угроза подействовала. Хрийз вспыхнула и убежала, заливаясь слезами. В своей комнате упала на постель, как была, в одежде и обуви, долго рьщала, не умея успокоиться. Верная Лилар сидела рядом. Хрийз благодарна была ей за молчание…

Позже пришел князь. Присел на краешек кровати, взял за руку. Хрийз, растравившая себя до самых печенок, собиралась лежать, уткнувшись в подушку, до конца мира. Но тут не выдержала. Вылезла из-под одеяла, сунулась под родную руку и там затихла.

С тихим шелестом влетели в комнату птицы — Яшка и две его дочки. Птенцы уселись на подоконник, а Яшка спикировал прямо на кровать, подошел, переваливаясь с лапы на лапу, к хозяйке и прищипнул клювом одежду.

Хрийз погладила его по жестким перьям, и сийг довольно забормотал, жмуря оранжевый глаз. Не одна. Есть те, кому без нее будет плохо. Снова до слез, если вдуматься.

— Я не хочу замуж, отец! — сердито буркнула Хрийз, отстраняясь. — Да еще так… по приказу!

— Ты — стихийный маг, тебе нельзя приказать, — ответил князь.

— Правда?

— Правда.

— Но я чувствую здесь что-то, — она запнулась, не зная, как выразить обуревавшие ее эмоции.

— Что-то, — кивнул он. — Да. Твой первенец унаследует фамилию Каменногорских и княжество. Это — есть, об этом неплохо бы подумать.

— Подумать! — возмутилась Хрийз.

— Именно — подумать. Отца наследника или наследницы не получится задвинуть в темный шкаф. Он, по меньшей мере, будет оказывать влияние на ребенка, так или иначе. И если этот человек окажется недостойным, для княжества настанут не лучшие времена.