Догоняя рассвет

Спустя десять лет после первой встречи с Анселем он неожиданно начал вызывать у Амари интерес. С возрастом доктор Гарро как будто только увеличился, поднабрал мышц, обзавелся редко проглядывающей сединой на темных волосах, добавлявшей его и без того складному образу стати. С Гарро Амари роднило имперское происхождение, взаимная симпатия и усталость от одиночества в ледяных стенах дворца. Их любовная интрижка была полна как безудержной страсти, так и опасности, отчего обрекла себя на скорый конец.

Амари боялась двух вещей. Первая — что этот роман не удастся держать в вечном секрете, над безупречной репутацией девушки висела нешуточная угроза. Но главное — Амари испугалась, что отношения с доктором пробудили в ней чувства, которые гильдия всяческие искореняла.

Амари подавляла эмпатию, убивала без раздумий и готова была вырезать всех, кто встанет препятствием на карьерной лестнице. Она с гордостью взялась исполнить самый крупный заказ в своей жизни — скомпрометировать императора соседнего государства. Она знала, что именно этот заказ откроет ей двери к высокой должности.

Но полюбив однажды, невозможно забыть то, как жизнь может быть прекрасна в нежности, понимании, заботе. Как бы яро Амари ни отрицала теплившуюся чуткость своего сердца, в Иристэде оно по-настоящему зацвело и запело.

Иристэд — город, который должен был проложить путь к вершинам, внезапно погубил все.

* * *

Побег стал для Амари делом не быстроты, ловкости или удачи, а напротив, девушка оказалась очень нетороплива в своих передвижениях. Причиной тому были ее расчетливый выбор не самых очевидных путей, мышление ассасина и отчаянные попытки разрушить ожидания своих преследователей. А ожидания, вероятнее всего, складывались в картину, где Амари рванула вглубь Аклэртона и к этому часу должна находиться если не в Атросе, то всяко на границе с Вамертоном — северным союзным королевством империи. Но вопреки всем возможным предположениям девушка петляла в двадцати милях от Иристэда с надеждой, что это такое перемещение ассасинам не предугадать.

И вот, скитаясь уже изрядное число дней по лесам, Амари позволила себе редкую возможность остановиться в придорожном трактире. Уставшая, лишенная человеческого облика и новостей о событиях в мире, она не торопилась отправиться в постель. Вместо этого Амари села за столик в зале, чтобы послушать разлетающиеся отовсюду разговоры собравшихся путников и выведать обстановку на границе, в окрестностях, на дорогах. Напрягая слух, она ловила занятную беседу возле стойки хозяина.

— … А потом на наш отряд налетела стая юнцов! Все бледные, как смерть, а глазищи красные, будто огнем горят! Вампиры, не иначе…

— Скажешь тоже, вампиры, — донесся до Амари недоверчивый смешок, — обыкновенное хулиганье. Возомнили из себя невесть что.

— Ничего себе хулиганье…

— А эти твои вампиры, должно быть, пили кровь?

— Этого я уже не знаю, я тут же пустил коня галопом и помчался прочь. Еле выжил! Слухи точно не лгут, здесь обитают демоны.

— Частенько мне стали попадаться такие истории, — лениво протянул хозяин заведения. — Похоже, в этих краях завелась шайка разбойников.

Пепел вампиров над скалами должен был подорвать силы клана, но, судя по всему, вампиры стали лишь голоднее и яростнее. Они явно пытались громко заявить о своем существовании, вогнать людей в страх и трепет. Не успела Амари основательно задаться вопросами о мотивах, как внезапно почувствовала за спиной твердый, но осторожный шаг, несущий не смерть, но угрозу.

Горла коснулась ледяная полоска стали. Пальцы Амари с готовностью обхватили рукоять своего кинжала, покоившегося на поясе.

— Наконец-то мы тебя выследили, иногда ты проявляешь сообразительность, — на стул перед Амари опустилась девушка с короткими светлыми волосами, Сара. — Угадай, откуда взялась фора?

— Это был важный заказ, Амари, — заговорил со спины голос Акерлея — еще одной безвольной куклы Мерсера, — неужели ты думала, что тебе доверят его без присмотра? — лезвие в его руке дрогнуло в нетерпении свершить казнь, слегка оцарапав кожу.

Амари замерла в плену вражеского кинжала, упрямым, неподвижным взглядом донося до Сары, что о своем выборе нисколько не жалеет. Нутро горело рвением окончить этот разговор в бою, и каждая клеточка Амари была напряжена в ожидании атаки.

— Уж не знаю, на что ты рассчитывала, — по-деловому продолжала Сара, ухмыляясь, — но пришлось закончить дело вместо тебя. Это заняло время, стоило убедиться, что на теле найдут письмо, а вести дойдут до императора в верном свете. Как видишь, все прошло гладко, несмотря на твою жалкую попытку сохранить де Рокару жизнь.

— Главное, что он погиб не от моей руки, — сдавленно ответила Амари.

— В тебе пробудилась совесть, надо же. Мерсеру это «понравилось» бы.

Пока Сара надеялась на очередное словесное парирование, Амари вдруг схватилась ладонью за приставленное лезвие, отвела его ниже, и в ту же секунду, выхватив свой кинжал, ударила им себе за спину, прямо в бок Акерлея. Сара мгновенно подорвалась с места, сверкая сталью, и с пронзительным звоном девушки скрестили в воздухе кинжалы. Не мешкая, Амари пихнула противницу коленом в живот и собиралась воспользоваться моментом ее растерянности, чтобы вогнать лезвие в грудь, как Сара неожиданно перехватила устремившийся в нее клинок голой рукой и, рассекая воздух, полоснула своим оружием лицо соперницы. Лезвие прочертило тонкую линию от щеки до носа, несколько ошеломив Амари. Все еще удерживая вражеский кинжал, Сара намеревалась прикончить девушку один ударом, но та резко выкинула вперед себя кулак, со всей силы врезав Саре по лицу. Сара отшатнулась и тут-то Амари смогла повалить противницу на пол и навалиться на нее сверху, приставив оружие к горлу.

— На тебя объявлена охота, — даже в тяжелом и обессиленном дыхании Сары улавливалась угроза. — За тобой придут. Ни мы, так другие.

Одним росчерком клинка, Амари окончила ее жизнь.

Зал трактира незаметно опустел, в воздухе стояли запах дешевого пойла и крови. Грудь Амари высоко вздымалась от учащенного дыхания, встреча с ассасинами глубоко потрясла ее, сколько бы она ни готовилась к ней, заранее представляя всевозможные варианты этого столкновения.

Но медлить нельзя, нужно бежать.

Вскочив на лошадь, Амари помчалась во весь опор, не избирая пути. С неба на землю печально глядела полная луна и испускала яркий свет. Прорезая холодную ночь, девушка мчалась в облаке пыли к увеченным звездами горизонту, пока не свернула на проселочную дорогу, сочтя ее более безопасной. Скорость, с которой Амари гнала лошадь, и разостланная вокруг тьма с трудом позволяли увидеть окрестности, но волей какой-то неведомой силы в глаза Амари бросился человек на обочине. Низко склонившись лицом к трупу, он изобличил свою вампирскую сущность.

— Стой, кровосос! — Амари круто натянула поводья, останавливая лошадь.

Вампир просиял кровавой улыбкой:

— Как приятно видеть осведомленного человека.

Амари соскочила на землю. После минувшего боя, после лихой гонки сквозь пыльный туман, кровь бурлила, побеждая страх. Амари приблизилась к вампиру, с вызовом смотря в его насмешливое, гнусное лицо.

— Какого черта ты тут делаешь, мерзость?

— Вы все скоро будете ползать перед нами на коленях, милочка, посмотрим, как ты тогда заговоришь, — оскалился он, являя глазам жуткие зубы в крови.