Доктор Фальк и дачные убийства

– Василий Оттович, внимание! – вдруг услышал он отчаянный крик Вансовского.

В этот момент раздался звонкий удар ракетки. Соперники заметили, что Фальк отвлекся, и не преминули этим воспользоваться. В иных обстоятельствах Василий Оттович задохнулся бы от подобной подлости – но не в этот раз. Время вокруг него замедлило ход. Он видел, как белый мячик медленно летит на их половину лужайки. Вот он миновал сетку. Вот коснулся земли. Вот бодро отскочил от нее и теперь летит прочь, готовый свести на нет все их усилия…

Очевидцы утверждают, что в этот момент Василий Оттович издал звук, подобный рыку разъяренного тигра. И уж точно любой кот позавидовал бы решительности и грации его прыжка. Он отбил мяч, вложив в удар всю свою спортивную (и неспортивную) злость – и, если уж быть совсем откровенным, наличие на трибунах одной симпатичной молодой особы тоже сыграло свою роль.

Время вновь разогналось до своей обычной скорости. Мяч, словно небесный болид, метнулся в обратную сторону, оттолкнулся от половины корта соперника и, на считаные миллиметры разминувшись с ракеткой критика Васильева, вылетел за пределы площадки. На мгновение лужайка застыла в полном молчании. А затем трибуны словно разорвало восторженным воплем. Вряд ли у пары Фальк – Вансовский были свои болельщики и почитатели до начала матча, но после его окончания в глазах дачников они стали просто богами. Толпа высыпала на корт, подхватила игроков на руки и понесла к судье. Старичку оставалось лишь развести руками – сегодняшняя игра задумывалась как дружеское соперничество, и уж точно никто не рассчитывал на вручение каких-то медалей и призов победителям. Толпу это не удовлетворило. Присутствовавший на матче Виктор Львович Козлов, владелец гостиницы «Швейцария», объявил, что по случаю такой демонстрации атлетизма и спортивных качеств даст в честь победителей праздничный банкет в своем ресторане. Всех зрителей он, конечно же, пригласил. Фальку и Вансовскому ничего не оставалось, кроме как дать клятвенное обещание присутствовать – иного бы ответа жители Зеленого луга не приняли.

– Ну, спасибо вам, Василий Оттович! – хлопнул его по плечу коммерсант. – Я, откровенно говоря, боялся, что здешнее общество меня не примет, но этот матч, кажется, сделал мне восхитительную и, заметьте, практически бесплатную рекламу. Вообще, удивительно, насколько вас здесь любят!

– А что, не должны? – удивленно спросил доктор.

– Это не в упрек, Василий Оттович, – замахал руками Федор Романович. – Просто сами знаете, как наш народ относится к чужакам. А вы, как бы ни старались, будете чужаком, хоть и обрусевшим.

– Странные у вас мысли, господин Вансовский, – не нашелся с ответом Фальк.

– Да? Может быть. А все-таки – не думали, скажем, сменить фамилию и отчество на что-нибудь посконно-привычное, м? «Фальк» – это же «сокол» по-немецки, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь, – кивнул доктор.

– Ну вот! Были бы, скажем, Василием Олеговичем Соколовым! – хохотнул Вансовский. – Ладно, простите, что-то я все о мрачном в такой момент… В общем, за мной должок! Увидимся вечером на банкете. Заодно на конкурентов посмотрю!

Отправляясь в курзал, дабы умыться и переодеться, доктор заметил Лидию на главном крыльце. Вокруг девушки с очевидными намерениями уже крутился расфуфыренный Эдуард Сигизмундович Шиманский.

– Мадемуазель, я впервые вижу юную прелестницу, которой так идут очки и книга! Поверьте мне, дорогая, вы уникальны!

– А вот вы мне напоминаете с десяток таких же малоинтересных господ, – не очень вежливо отозвалась Шевалдина.

– Ох, зачем же вы так жестоко со мной! – схватился за сердце польский Казанова. – О чем ваша книга? Она на французском? Вы знаете французский? Это язык любви!

– Нет, она на немецком! – отрезала Лидия. – И, насколько мне известно, это язык войны и порядка!

Она сунула потрепанный томик ему под нос, будто распятие – вампиру из ее любимого «Дракулы». Реакция Шиманского ее удивила. Он уставился на книгу и выдохнул:

– Matka Boska [27] ! Что вы с ней сделали?

– С кем? – опешила Лидия.

– С книгой вашей тетушки! – воскликнул поляк, решительно схватил девушку за руку и повторил: – Что вы с ней сделали?

27

Матерь Божья! (Польск.)

Василий Оттович, тактично наблюдавший эту сцену со стороны, понял, что пришло время вмешаться.

– Эдуард Сигизмундович, вам не кажется, что дама значительно моложе вашей привычной клиентелы? – поинтересовался он, остановившись у крыльца.

Шиманский побледнел, выпустил руку Лидии и отступил на шаг назад.

– Откуда вы знаете?! – потребовала ответа девушка. Однако Эдуард Сигизмундович уже сбежал по ступенькам и быстрым шагом направился в сторону моря.

– Василий Оттович, что же вы стоите?! Надо его догнать! – обратилась к доктору Лидия.

– И что сделать? Отхлестать теннисной ракеткой? – поинтересовался Фальк, не двигаясь с места.

– Но ведь… – Шевалдина задохнулась. – Но ведь он знал, что у тетушки была такая же книга! Откуда?

– Мне тоже показалась любопытной эта деталь, – подтвердил Василий Оттович. – И я всенепременно передам ее полиции. Но гоняться за посторонними мужчинами не намерен. Право слово, чего вы ждете? Что он честно ответит на ваши вопросы?

– Допустим! – запальчиво топнула ножкой Лидия.

– А если нет? – спросил доктор. – Будете его пытать?

– Нет, – фыркнула Лидия и притворно задумалась: – Но вы же врач! Вы знаете не только как лечить людей, но и как делать им больно, так?

– Знаю, но для того и давал клятву Гиппократа, чтобы этими знаниями не пользоваться, даже если очень хочется, – невольно улыбнулся Фальк. – Значит, это и есть книга, из-за которой весь переполох?

Лидия посмотрела на томик в руках и протянула его доктору. Тот аккуратно принял книгу и принялся ее рассматривать. Издание явно знавало лучшие времена: корешок оказался частично порван, синяя обложка – протерта, а позолоченные буквы почти выцвели. «Geschichte der Fruhlingswiese», – скорее угадал, чем прочел Фальк.

– Вы не представляете, как долго я за ней охотилась. Обошла все антикварные книжные лавки в Петербурге. А уж во сколько мне обошелся этот бедный томик… – продолжать Лидия не стала.

– Уверены, что это она?

– Несомненно. Конечно, тетушкин экземпляр был в куда более пристойном состоянии. Видимо, это и удивило господина Шиманского.

– Хорошо, – кивнул Фальк. – Оставьте ее мне. На досуге прочитаю и…

– Нет уж, Василий Оттович! – обиженно тряхнула кудрями Лидия. – Вы обещали помочь мне с переводом! Вот и помогайте!

– Что, сейчас? – опешил доктор.

– Да, сейчас! Никаких там «на досуге почитаю»! – отрезала Шевалдина.

– Всю книгу?!

– Во-первых, она тоненькая! Там просто шрифт большой! Во-вторых – меня устроит краткое содержание.

Василий Оттович возвел очи горе и бессильно вздохнул.

– Хорошо, будь по-вашему! Можем сесть в кафе курзала.

– Отлично! – обрадованно захлопала в ладоши Лидия, но затем подозрительно принюхалась, наморщила носик и робко попросила: – Только, Василий Оттович, не могли бы вы умыться и сменить одежду? От вас, простите, пахнет как от мужика…