Долго, счастливо

Глава 26.

Ну красивая же дата - семь лет?

Задумчиво рассматриваю обои на стене, начиная думать, что легче дойти до супермаркета одному, чем ждать тебя. Но ты ведь просил.

– Ты скоро?

– Северус, ну медведь же...
– я очарованно гляжу на полку, на которой сидит просто замечательный, невероятно чудесный мишка в лабораторном халате - таком же, как у меня. Он темный, и похож на гризли, и вообще ему осталось только очки приделать - и будет в точности моя копия.

– Он никуда не денется. Можешь его купить, если боишься, что за ним кто-то придет, пока мы дойдем до супермаркета и обратно.

– Я взрослый мужчина, занимающийся солидными исследованиями в области зельеварения, зачем мне... медведь?
– я с усилием проглатываю слово «чудесный», пытаясь доказать самому себе, что никакой повод для покупки плюшевого медведя не требуется, и это маленькое очарование может быть моим за каких-то там десять фунтов.

– Незачем. Поэтому мы можем идти, - раздраженно тяну на себя тяжелую дверь и выхожу на улицу, на ходу роняя.
– Жду не больше пяти минут.

Я с сожалением бросаю последний взгляд на мишку - Тедди, ну он же явный Тедди!
– и выхожу из магазина следом за тобой.

– Ты прав. Незачем...
– и мы идем в супермаркет.

Мне действительно не нужен плюшевый медведь, у меня их в детстве было... полтора. Один бывший Дадли, а половинку давала миссис Фигг. У обоих было по одному глазу-пуговице.

– Так что ты хотел купить?
– чуть замедляю шаг, чтобы ты мог меня нагнать, и смотрю на тебя.

– Муку, пекарский порошок, растительное масло, овощи закончились, крупы...
– перечисляю я по памяти.

– Хорошо, - киваю и продолжаю идти вперед.

Да, я помню, какой конкретно медведь понравился тебе позавчера, но тебе не обязательно знать, что я собираюсь сделать тебе маленький сюрприз на этот глупый праздник, который ты упрямо празднуешь каждый год. Поэтому я дожидаюсь, когда ты оправляешь на работу и иду за медведем.

– Гарри?
– выглядываю из камина и созерцаю пустую гостиную. Видимо, ты все же ушел за ингредиентами для своего экспериментального зелья. Но это мне только на руку - ведь чтобы сделать тебе сюрприз надо его сохранить в тайне до момента открытия. Поэтому я прохожу в лабораторию и сажаю медведя в шкаф с ретортами - они тебе обязательно понадобятся сегодня.

Я торчу в этой дурацкой очереди в аптеке и созерцаю пакет в своей руке. Сегодня день святого Валентина. Наш седьмой день святого Валентина, в который я хочу порадовать тебя как можно сильнее, поэтому покупаю ингредиенты на нас обоих, а в качестве подарка я испеку торт. И, конечно, без кольца я обойтись не могу, но оно ведь как раз для тебя - стальное, тонкое, почти незаметное. Я знаю, наверное, еще рано об этом говорить, но я бы хотел, чтобы хотя бы что-нибудь в нашей жизни помимо измятых простыней по утрам и моей затрудненной походки свидетельствовало о том, что мы любим друг друга. А если его не будешь носить ты, то я просто оставлю его на твоем столике у кровати. Когда-нибудь ты согласишься.

Проходит три часа, и я, замерзший, румяный и все равно довольный, вываливаюсь из камина:

– Северус, я дома...

Я едва успеваю выйти из лаборатории — видно, ты ушел раньше, чем я рассчитывал, поэтому в холле встречаюсь с тобой:

– Ты уже вернулся?

– Угу, - киваю, весь распаренный, и вручаю тебе пакет с ингредиентами.

– С днем святого Валентина, любимый, - целую тебя в щеку и прохожу в лабораторию, чтобы разобрать свои склянки с неаппетитными компонентами зелий.

Хмыкаю и иду следом - можно, конечно, вернуться в замок с пакетом и оставить тебя наедине с подарком, но лучше не оставлять ценные компоненты без соответствующих условий хранения.

Я расставляю все подписанные фиалы по полкам и лезу за ретортой, чтобы перелить в нее ужасно дорогую мочевую кислоту дракона, как обнаруживаю, что за стройными рядами стеклянных колб притаился... да, точно. Плюшевый медведь. В лабораторном халате и защитных очках. Ужасно похож на меня.

Не то чтобы я раньше вообще не улыбался и не радовался жизни. Просто если описать мое состояние сейчас, то все прошлые радости покажутся угрюмой депрессией. Отставляя бутылку и реторту в сторону, я откладываю у тебя из рук пакет и висну у тебя на шее, целуя в губы и невероятно тесно прижимаясь.

Кто тебе вообще рассказал о том, что я все же люблю плюшевых медведей?

С усмешкой отвечаю на поцелуй, отмечая, что тебе действительно понравилось тогда это... нечто, невероятно напоминающее тебя, когда ты только приходишь из лаборатории после очередного удачного эксперимента.

А я смотрю тебе в глаза с такой сияющей улыбкой, какая только вообще возможна, и радостно трусь щекой о твою шею, не в силах даже выразить словами свою благодарность. Медведь и правда безумно милый, и вызывает у меня только одну реакцию: обнимать. С моим «хочется» не поспоришь, и отчасти поэтому я закидываю одну ногу тебе на бедро.

Может, хотя бы сегодня, когда лабораторные столы у нас относительно пустые, ты, наконец, нарушишь свое правило и возьмешь меня на этом самом столе?..

Качаю головой и отстраняю тебя от себя:

– Мне надо возвращаться в замок. Но вечером я вернусь...
– окончание фразы звучит слишком многообещающе, но сейчас я стараюсь не заострять на этом внимание.

Целую тебя еще раз и с сожалением вздыхаю:

– Ладно... я буду тебя ждать. Я тебя очень люблю, Северус, - смотрю в глаза и понимаю: да, очень. Люблю уже несколько лет, а надеюсь любить еще целую жизнь - и буду к этому стремиться. Пусть с тобой сложно, временами вообще почти невероятно уживаться, но зато в такие моменты, как этот, моим единственным желанием остается любить тебя вечно.

– Я знаю, - на удивление ответ выходит мягким и спокойным.

Я осторожно вынимаю медведя с полки и уютно обнимаю его:

– Мы будем тебя ждать. Возвращайся скорее.

Киваю:

– Хорошо, - и скрываюсь в камине.

А я быстро разливаю драконью кислоту по ретортам, убираю их в специальный шкаф со стерильной средой, после чего бегу на кухню и начинаю печь торт в форме сердечка. Я покрываю его черной, серебристой и изумрудной глазурью, тщательно вырисовывая слизеринскую змейку - отчасти немного издеваясь, ведь ты не очень любишь всю эту символику, - но отчасти чтобы тебе угодить, потому что смотрится она благородно. По бокалам я разливаю благородное белое вино, и в твой я бросаю кольцо.