Дом для изгоев

Чёрт! А время-то поджимает! Нам надо успеть в Шар-ан-Талир до торгов, иначе я не смогу освободить того раба, что так жаждал выставить на продажу Тулеген.

— А нам не нужно поторопиться? Ведь надо ещё тропу Лесных найти… — спросил я.

— Не стоит выступать в путь на ночь, — сказал дядюшка Матэ. — К тому же, Мирон, лучше тебе восстановиться до конца. В таком состоянии дорога будет для тебя слишком мучительной.

— А мы успеем? — спросил я. — Перекупить раба на торгах у нас никаких шансов. Слишком много будет желающих.

— Успеем, — кивнул дядюшка Матэ. — Как раз к началу и успеем. У нас останется вечер, чтобы найти этого Тулегена и поговорить с ним. Правда, я даже не предполагаю, что мы можем ему предложить взамен столь ценного раба…

— Проблемы надо решать по мере их поступления, — сказал я. — Сначала нам нужно добраться до Шар-ан-Талира.

Я заявил это очень уверенно. Уж не знаю, почему я надеялся на «авось», это было совсем не в моём характере. Но мне почему-то казалось, что появившись в городе, мы сумеем найти нечто такое, что позволит нам уговорить работорговца. А ещё мне кажется, что Имран хочет мне нечто сообщить, только вот Шера и Шоусси в это посвящать не хочет.

«Какой ты проницательный стал», — мне на плечо опустился Кэп.

«Отвлеки Шера с Шоусси, а?» — попросил я.

«Прошка это сейчас сделает лучше меня», — ответил Кэп. И верно, иллюзорная птица Равновесия устроилась на плече у не менее иллюзорного Имрана и прокаркала:

— Помыться бы вам не мешало, мальчики. Кстати, здесь неподалёку есть чудесный источник с теплой целебной водой. Когда Имран был живым, он обожал там лежать.

— Правда? — восхитился Шер, который был чистоплотен, как енот-полоскун. — Прошка, покажешь?

— Конечно, — отозвался тот.

— Шер, — сказал я, — возьми Шоусси с собой. Шоусси, искупаться хочешь? Раз уж вода целебная.

— Конечно, хочу! — радостно ответил Шоусси, довольный, что на него обратили внимание. — А ты с нами пойдёшь?

— Попозже, — ответил я. — Мне ещё нужно зелье выпить.

— Ага, — добавил дядюшка Матэ, подыграв мне, — только с огня снял вторую порцию, пускай чуть остынет. Идите, тут безопасно. А Мирон вас догонит.

Шер помчался к повозке, вытащил оттуда два куска чистой холстины, две сменные рубашки и коробочку с мылом и заявил:

— Мирон, не задерживайся. Я заодно и рубашки хочу постирать. Шоусси, ты идёшь? Мирон сказал же, что нас догонит!

Шоусси послушно взял у Шера из рук чистую рубашку и коробочку с мылом и отправился вслед за ним по тропинке. Прошка двигался по воздуху перед ними и заодно что-то рассказывал. Стоило троице скрыться из виду за скалами, я повернулся к Имрану и спросил:

— Ты ведь что-то хотел мне сказать, не так ли?

— Хотел, — согласился Имран. — Мне удалось выяснить следующее. Шоусси действительно потомок одного из моих учеников. По линии Решии, похоже, она действительно вышла замуж после того, как ушла из Зыбунов.

— А его память? — спросил я. — Она и впрямь восстановится?

— Да, — кивнул Имран. — Артефакт, который сделал Матэ, постепенно восстановит верхние слои памяти… те, что пострадали при обработке менталиста. События детства и отрочества Шоусси уже вспомнил… но имени своего так назвать и не смог. Мне удалось лишь выяснить, что рос он в богатой семье, скорее всего, в купеческой, был единственным любимым сыном овдовевшего отца, мог посещать достаточно дорогую школу и был там одним из лучших… И что в десять лет в нём проявился колдовской дар. Обеспокоенный отец нашёл ему учителя… да-да, сохранились ещё старики с хорошими знаниями, но многие отшельниками живут, как Матэ, к примеру… Так вот, старик обучил Шоусси скрывать свой дар и пользоваться им, так что просто так Нойотам он попасться не смог. Видимо, в тех воспоминаниях, которые скрыты, есть разгадка всего этого… Но в тех, что вернулись, ничего особо необычного нет… Счастливое детство, любящий отец. Единственное, что омрачало их жизнь — это необходимость скрывать колдовской дар Шоусси.

— Но почему ты не хотел говорить об этом при Шоусси? — удивился я. — Он ведь всё это вспомнил.

— Да, — ответил Имран. — Но есть два момента, которые видел только я. Шоусси об этом пока не помнит. Или не осознаёт.

— Весть хорошая и весть плохая? — иронически улыбнулся я.

— Да, — ответил Имран. — Начну с плохой. Я видел того менталиста, кто лишил Шоусси памяти. Он Нойот. И… потомок Хомана.

А вот и он, белый полярный зверёк… Не нравится мне всё это… Ой, не нравится… Но…

— Понятно, — выдавил я. — И какая же новость хорошая?

========== Глава 19. Новые сложности ==========

– Понятно, - выдавил я. – И какая же новость хорошая?

– Относительно хорошая, - вздохнул Имран. – Менталист действовал не по своей воле. Его заставили.

– Заставили? – возмутился я. – Как можно заставить колдуна с таким сильным даром? Да он может просто мозги выжечь всем, кто его заставить попытается.

И тут вмешался дядюшка Матэ:

– Не суди, не зная. Скажи-ка, Мирон, как ты, к примеру, к Шеру относишься?

– Как к младшему братишке, - невольно улыбнулся я.

– А если ему будут угрожать смертью, требуя от тебя чего-то… незаконного? Как ты поступишь? Гордо откажешься?

– Не… не знаю, - выдавил я. Мне даже представить такое было неприятно.

– А если его будут мучить или убивать на твоих глазах? Как ты поступишь?

– Думаю, что я сделаю всё, чтобы спасти Шера, - ответил я.

– Даже ценой жизни другого человека?
– продолжал напирать дядюшка Матэ.

Я опустил голову. Ответить было нечего. И в глубине души я понимал, что если Шера и впрямь будут мучить на моих глазах – соглашусь. Соглашусь, если не на всё, то на очень многое.

– Вот-вот, - подытожил дядюшка Матэ. – Так что другого не суди, не побывавши в его шкуре. Тебе ведь троих найти нужно? Один – это Шер, второй – тот самый раб, кого мы освободить хотим, а если менталист – это третий?

– Может быть, - согласился я. – Но Шоусси я в любом случае тут не брошу.

– Не бросишь, - вмешался Имран. – Потому что не сможешь. Ты ведь видел Нить связи?

– Какую-такую нить? – спросил я… и тут вспомнил… Действительно, когда Имран исцелял Шоусси, я видел две нити.

– Вспомнил? – спросил Имран.

– Вспомнил, - согласился я. – Одна нить – та, по которой ты брал у меня силу, так?

Имран кивнул.

– А вторая?

– Цвет помнишь? – спросил Имран.

– Серебристый, - ответил я. – Тоненькая совсем.

– Хорошо, - кивнул Имран, и в голосе его явственно послышалось облегчение.

– Что «хорошо»? – разозлился я. – Можно как-то всё понятнее объяснить? Шоусси мне что, родня неведомо какими путями?