Домби и сын

— Покорно благодарю, — отвчалъ капитанъ, торопясь воспользоваться приглашеніемъ. — Разговоръ какъ-то идетъ плавне, когда сидишь. Да не угодно ли и вамъ приссть?

— Нтъ, я не люблю сидть, — сказалъ приказчикъ, продолжая всматриваться съ особеннымъ вниманіемъ въ капитана. Казалось, у него столько же было глазъ, сколько зубовъ, — Такъ вы приняли смлость, сказали вы, то есть, смлости тутъ нтъ никакой, a вы просто пришли — зачмъ?…

— Пожалуй, что и такъ, — отвчалъ капитанъ, — Люблю дружка за обычай, и что въ самомъ дл за церемоніи между свтскими людьми? Ну, такъ я пришелъ сюда потолковать съ вами насчетъ пріятеля моего Валли. Его дядя, старикъ Соль, надо сказать вамъ, человкъ ученый, то есть, онъ просто, съ вашего позволенія, собаку сълъ во всхъ наукахъ; но все же онъ, если говорить всю правду, никогда не былъ морякомъ, да и не способенъ быть морякомъ, оттого не способенъ, что не понимаетъ никакого толку въ свтскомъ обращеніи. При всемъ ум и огромныхъ познаніяхъ, онъ человкъ вовсе не практическій. Это ужъ по нашей части. A Валли, какъ вы, разумется, знаете, прекраснйшій молодой человкъ, да только опять та бда, что застнчивъ, — скроменъ и застнчивъ такъ, что изъ рукъ вонъ. Вотъ я и пришелъ переговорить съ вами наедин, съ глазу на глазъ, по-дружески, относительно того, какъ y васъ тутъ, — все ли обстоитъ благополучно, a главное: попутный ли втеръ дуетъ въ паруса нашего Валли? Понимаете? Разумется, я бы всю подноготную вывдалъ отъ самого вашего адмирала, да только теперь… что-жъ длать? Вс мы люди, вс человки, сказано въ Писаніи.

— A какъ вы сами думаете? — спросилъ Каркеръ, загибая руки подъ фалды фрака. — Вы человкъ практическій и морякъ; какой же, по вашему, втеръ дуетъ въ паруса молодого вашего друга?

Взглядъ капитана при этомъ вопрос принялъ также многозначительное и глубокопроницательное выраженіе, которое опять могъ бы только разъяснить китайскій мудрецъ, владющій непостижимымъ искусствомъ писать на воздух непроизносимыя слова.

— Скажите напередъ, — воскликнулъ капитанъ, одушевленный необыкновеннымъ восторгомъ — угадалъ я или нтъ?

— Конечно, угадали, — сказалъ м-ръ Каркеръ, — я не сомнваюсь въ этомъ.

— Ну такъ честь имю доложить вамъ, — вскричалъ капитанъ Куттль, — Вальтеръ летитъ на всхъ парусахъ при самомъ попутномъ втр! да или нтъ?

М-ръ Каркеръ улыбнулся въ знакъ согласія.

— Втеръ дуетъ взадъ, и на неб ни одного облачка, — продолжалъ капитанъ.

М-ръ Каркеръ опять улыбнулся, въ знакъ совершеннаго согласія.

— Да, да, — говорилъ капитанъ, чувствуя себя значительно облегченнымъ при этой выгрузк задушевныхъ мыслей. — Я давно такъ думалъ и Вальтеру говорилъ то же самое. Очень вамъ благодаренъ, м-ръ Каркеръ.

— У Вальтера Гэя впереди блистательная перспектива, — замтилъ м-ръ Каркеръ, оскаливая зубы до самыхъ десенъ. — Весь міръ передъ нимъ.

— Да, весь міръ передъ нимъ и жена на виду, какъ говоритъ англійская пословица, — самодовольно прибавилъ капитанъ.

При слов «жена», которое на этотъ разъ произнесено было безъ особаго намренія, капитанъ пріостановился, поднялъ глаза, повернулъ шляпу на конц своей палки и выразительно взглянулъ на своего вчно улыбающагося пріятеля.

— Держу пари, — сказалъ онъ — на лучшую бутылку ямайскаго рому, я знаю, чему вы улыбаетесь.

М-ръ Каркеръ улыбнулся еще больше.

— Разумется, это не пойдетъ дальше? — сказалъ капитанъ, притворяя дверь концомъ сучковатой палки.

— Ни на шагъ, — отвчалъ м-ръ Каркеръ.

— Ну, такъ вы теперь думали о заглавной букв Ф?

М-ръ Каркеръ не возражалъ.

— Затмъ слдуетъ Л, — продолжалъ капитанъ — a затмъ О и Р. Такъ или нтъ?

М-ръ Каркеръ опять улыбнулся.

— Да, такъ или нтъ? — шопотомъ спрашивалъ капитанъ, расплываясь отъ возрастающаго блаженства.

Когда Каркеръ, вмсто отвта, оскалилъ зубы и кивнулъ головой въ знакъ совершеннаго согласія, капитанъ вскочилъ со стула, взялъ его за руку и съ жаромъ принялся уврять, что они оба идутъ по одной и той же дорог, и что онъ, Недъ Куттль, первый напалъ на настоящій слдъ.

— Судьба свое возьметъ, — продолжалъ капитанъ съ важнымъ и таинственнымъ видомъ. — Припомните, какъ онъ съ нею познакомился: случай удивительный, необыкновенный! Онъ нашелъ ее одну, среди грязной улицы, безъ пристанища, и что же? — полюбилъ ее съ перваго взгляда! она его тоже полюбила, и съ той поры они души не чаютъ другъ въ друг. Мы тогда же сказали, то есть я и Соломонъ Гильсъ, что они сотворены другъ для друга. Прелестная парочка!

Кошка, обезьяна, гіена или мертвая голова никогда бы не показали капитану столько зубовъ, сколько онъ увидлъ ихъ въ продолженіе этого разговора въ огромной пасти м-ра Каркера.

— Да, что ни говори, a судьба — веревка, — продолжалъ счастливый капитанъ, — начиетъ вязать, такъ ужъ мое почтеніе: скрутитъ по рукамъ и по ногамъ. Разберите-ка хорошенько послднія приключенія и выйдетъ, что втеръ и вода дружно несутся въ одну сторону.

— Все благопріятствуетъ его надеждамъ, — сказалъ м-ръ Каркеръ.

— Вспомните этотъ несчастный день, когда бдный адмиральскій сынокъ… кто какъ не судьба, смю сказать, привела его къ постели умирающаго ребенка? Желалъ бы я знать, что теперь можетъ оторвать его отъ этого семейства?

— Разумется, ничто, — отвчалъ м-ръ Каркеръ.

— Вы опять совершенно правы, — сказалъ капитанъ, крпко ножимая его руку. — Ничто, конечно, ничто. Теперь только держись крпче и распускай паруса. Сына больше нтъ… бдное дитя! Такъ ли м-ръ Каркеръ?

— Совершенно такъ. Сына нтъ болыие.

— Такъ перемните же пароль… и съ Богомъ. Ура, Вальтеръ Гэй, новый адмиральскій сынокъ! Ура, племянникъ Соломона Гильса! И да здравствуетъ самъ Соломонъ, мужъ совта и разума, мужъ силы и крпости, ученйшій мужъ, какого еще свтъ не производилъ! Кто противъ Соломона и племянника его, Вальтера Гэя? Кто сей дерзновенный?…

При заключеніи каждой изъ этихъ сентенцій, капитанъ благосклонно подталкивалъ локтемъ своего пріятеля и потомъ въ избытк восторженности отступилъ, чтобы издали полюбоваться на эффектъ, произведенный этимъ взрывомъ блистательнаго краснорчія. Его грудь подымалась высоко, и длинный толстый носъ находился въ состояніи самаго бурнаго воспламененія.

— Правъ ли я, сударь мой?

— Капитанъ Куттль, — сказалъ м-ръ Каркеръ, перегибаясь въ три погибели наистраннйшимъ образомъ, какъ будто совершенно уничтожался передъ другомъ будущаго представителя фирмы, — ваши виды въ отношеніи къ Вальтеру Гэю обнаруживаютъ удивительную проницательность и глубокомысліе съ вашей стороны. Мн пріятно подтвердить, что вы читаете въ будущемъ, какъ пророкъ. Я понимаю, что этотъ разговоръ останется между нами.

— Ни гугу! — перебилъ капитанъ, — никому ни полслова!

— То есть, ни ему, ни другому кому? — продолжалъ приказчикъ.

Капитанъ нахмурилъ брови и кивнулъ головой.

— Все это, разумется, — сказалъ м-ръ Каркеръ, — должно только служить указаніемъ и руководствомъ для будущихъ вашихъ соображеній и поступковъ.

— Благодарю васъ отъ всего моего сердца, — сказалъ капитанъ, прислушиваясь съ большимъ вниманіемъ.

— Я не поколеблюсь сказать, что ваши предположенія имютъ силу очевиднйшаго факта. Вы, что называется, прямо попали пальцемъ въ небо.

— Ну, a что касается до вашего адмирала, — сказалъ капитанъ, — свиданье между нами авось устроится какъ-нибудь само собою. Время еще терпитъ.

М-ръ Каркеръ расширилъ пасть до самыхъ ушей и не то чтобы повторилъ послднія слова, a скривилъ ротъ и губы такимъ образомъ, какъ будто самъ про себя бормоталъ: "Время еще терпитъ".

— И такъ какъ я знаю, — впрочемъ это я всегда зналъ, — что для Вальтера устраиваютъ теперь карьеру… — заговорилъ капитанъ.

— Устраиваютъ карьеру, — повторилъ м-ръ Каркеръ тмъ же безмолвнымъ образомъ.