Дорога из трупов

А от пинков львиная шкура защищает очень плохо, так что герою пришлось узнать, каков песок на вкус.

В следующий момент по геройской спине пробежали несколько человек, причем один оказался достаточно тяжелым. Когда разъяренный герой сумел подняться и смахнул песок с лица, беглецов давно и след простыл. А вскоре у героя появились новые проблемы в виде летевшего прямо в голову коллеги, так что он мгновенно забыл о старых.

Трое студентов промчались мимо демона, разминулись с очередным героем, чья туша набрала приличную скорость. И, петляя между жертвенниками, понеслись туда, где виднелся ведущий под трибуны проход.

Вряд ли кто-то в этот момент обратил на них внимание.

Демон и герои дрались, жрецы выживали, остальные глазели.

Охранявшим проход стражникам пришлось оторваться от созерцания, когда стало ясно, что на них мчатся три встрепанных существа в зеленых мантиях. Стражники слегка шевельнули мозгами, а потом опустили копья, готовясь загородить беглецам дорогу.

Что произошло дальше, никто из стражников не понял.

Сверкнуло, грохнуло, и они все трое оказались лишенными шлемов и сидящими на опаленной земле.

– Что это было? – спросил десятник, разглядывая зажатые в руке обломки копья.

– Мелкие твари, явившиеся вместе с тем здоровилой? – рискнул предположить один из его подчиненных, ткнув в сторону демона.

– Ага, так и доложим – было нападение мелких тварей, – кивнул десятник, больше всего обеспокоенный тем, что придется объясняться с начальством.

А студенты оставили стадион позади и оказались на уставленной телегами площади.

– Угоним одну, типа? – предложил Рыггантропов.

– Шшшш! – Йода скривился и замотал головой так, что уши захлопали, словно паруса при смене ветра.

– Плохая идея, – перевел Арс. – Эта штука слишком медленная, чтобы на ней бежать. Два часа будем из города выбираться.

Они пробежали мимо гавани, где больше не было корабля с принцем Пэрисием и прекрасной Полено. Преодолели несколько совершенно пустых улочек и оказались на площади, где стоял привязанный к статуе Бевса-Патера, Отца Богов (звание номинальное), Погас.

И тут Топыряк остановился.

– Ты же не думаешь, в натуре… – начал Рыггантропов и сам же остановился. – Думаешь, в натуре.

Громадный золотисто-желтый жеребец гневно фыркнул, когда студенты подошли ближе, и из ноздрей его полетели искры. Слегка приподнялись прижатые к бокам крылья цвета свежих простыней.

– Отвлекайте его, – сказал Топыряк, – а я подкрадусь сзади и попробую забраться на спину.

– Почему ты? – спросил Рыггантропов.

– Только я умею ездить верхом.

– А, ну да…

– Сссс.

В голосах йоды и двоечника не прозвучало особенного энтузиазма.

– А как его отвлекать, в натуре? – спросил Рыггантропов.

– Делайте что-нибудь дурацкое, – предложил Арс, начиная обходить Погаса по широкой дуге.

Конь следил за ним злым глазом, в котором полыхало оранжевое пламя.

– Эй, ты, типа, – проговорил Рыггантропов, взмахами рук пытаясь привлечь лошадиное внимание. – Сейчас мы тебе споем. – Он прокашлялся и хриплым голосом затянул: – Ква-квакская тюрьма, ветер северный, этапом из Криены – зла немерено, лежит на сердце тяжкий груз…

Родился и вырос Рыггантропов в Дырах, городском районе, где подобные песни используют вместо колыбельных.

– Шшшш-сссс сссс шш, – подтягивал Тили-Тили.

Поскольку оба певуна обладали слухом и голосом глухого от рождения павлина, дуэт вышел отличный. Пораженный силой искусства Погас забыл про Топыряка напрочь.

Арс прокрался летающему коню за спину, разбежался и, не дав себе времени подумать и испугаться, вскочил тому на круп. Погас гневно захрапел, из груди его вырвалось ржание, а из ноздрей – два потока пламени. Один опалил Тили-Тили ухо, второй едва не лишил Рыггантропова головы.

– Отвязывайте его! – завопил Арс, обеими руками цепляясь за густую и горячую гриву. – И ко мне!

Жеребец попытался взвиться на дыбы, ударил копытами, причем одним угодил по голове Рыггантропову. Раздался мягкий гул, из глаз двоечника полетели искры, но череп, укрепленный невежеством, выдержал.

Погас оказался немало этим удивлен. Воспользовавшись его замешательством, йода шустро скользнул к статуе, отвязал поводья и бросил их Топыряку. Мгновением позже тот очутился на конской спине.

– Да-да-да-вай! К на-нам! – прокричал Арс немного невнятно по причине того, что его подбрасывало, а челюсти щелкали друг о друга, точно кастаньеты.

Разъяренный тем, что на него уселись откровенно негероические типы, Погас заржал, взмахнул крыльями и устремился в небо. Рыггантропову отчаянным скачком удалось лишь в последний момент превратиться из пешехода во всадника.

Топыряку в лицо ударил ветер, в пояс вцепились ручонки йоды, и потом он обнаружил, что земля осталась далеко внизу. Поплыли в сторону улицы со статуями, крыши домов и храмов.

– Клево, – сказал Рыггантропов.

Город с высоты казался грудой белоснежных кубиков, стадион – глубокой тарелкой с тонким слоем каши на дне. Блестело уходившее за горизонт синее море, кучковались острова.

Глядевших на свалку богов отсюда почему-то видно не было.

– Э… да, – осторожно согласился Арс, в то время как его сознание обсуждало с подсознанием крайне важный вопрос: боится ли кто-то из них высоты? – Но…

Оказалось, что боятся оба. Сердце дернулось, желудок покрылся льдом, а душа скользнула в пятки. Осознав, что под ними, кроме воздуха, ничего нет, торопливо помчалась в макушку. Топыряк закрыл глаза, словно это могло изменить тот факт, что внизу лежит бездна глубиной несколько километров.

– А ты умеешь им управлять, в натуре? – спросил Рыггантропов.

Смысл вопроса не сразу дошел до сознания Арса. А когда дошел, он рискнул чуть приоткрыть один глаз и протянуть:

– Ээээ…

Ездить верхом Топыряк умел, но на обычном коне. Там все было просто – добавить скорости, убавить скорости, свернуть вправо или влево и не забывать держаться в седле. Но Арс не имел никакого представления, как заставить крылатого жеребца двигаться вниз или вверх и куда делись стремена.

Это было все равно что пересесть из игрушечного электромобиля в гоночный болид. Принцип тот же, отличаются только детали, и весь вопрос в количестве этих деталей.