Дорога в бесконечность

"Я стала здесь совсем другой...
– эта "другая" ей даже кого-то напоминала.
– Но что в этом плохого? Так даже легче... Жить". Хотя... Ей вдруг страшно захотелось хотя бы чуть-чуть побыть собой. Ради этого мгновения она даже была готова на время забыть, что вокруг нее - только тени сна.

– Ты что-то сказала?

Стоило ей поднять голову на звук голоса, как девушка увидела Сати. В руках молодой караванщицы были белые полотнища - пеленки, глиняная крынка с молоком, таз, накрытый шапкой кувшин с горячей водой и что-то еще.

– Давай я тебе помогу.

– Ничего, я сама справлюсь... Как-нибудь...

– Давай, - Мати чуть ли не силой забрала у нее кувшин.
– Ничего себе!
– она тотчас согнулась под тяжестью ноши.

– Осторожней, - поспешила предупредить ее Сати, - он полный и воду я только-только сняла с огня... Может, поменяемся?

– Теперь уж лучше не надо, - дочь хозяина каравана была сосредоточена и даже стала поглядывать себе под ноги, чего не делала уже целую вечность, - сейчас начнем передавать из рук в руки - обязательно ошпаримся.

– И то верно, - караванщица вздохнула.

Какое-то время они шли молча. А потом Мати почувствовала на себе пристальный взгляд и проговорила:

– Ты хотела меня о чем-то спросить?

– Да, - Сати смотрела на нее виновато смущенно, - почему ты помогаешь мне? Из-за того, что сейчас я иду против закона каравана?

– А я всегда нарушаю его...
– чуть слышно прошептали губы девушки. Если недавно эта мысль ей была безразлична или даже нравилась, то теперь... Чувствовалось в ней что-то... неправильное.

– Ну...
– караванщица растерянно пожала плечами.
– Не знаю, наверно. Ведь даже твой приход в этот мир был нарушением закона - рожденная в снегах.

– А остальные?

– Они были потом...
– она наморщила лоб.
– Нарушение - это ведь когда что-то происходит впервые. Потом все становится обычаем...
– а затем, словно опомнившись, она испуганно втянула голову в плечи и, робко поглядывая на дочь хозяина каравана, обронила: - Ты только не обижайся...

– С чего бы мне? Ведь это правда. Сати, я... Со мной кое-что произошло. Я другая...

– Да, заметно, - закивала собеседница.
– Прежде ты не стала бы даже слушать меня, не то что помогать. Ведь я для тебя - взрослая. А взрослая - значит, враг.

– Ну да...
– конечно, она имела в виду нечто совсем иное, но к чему объяснять, если заранее знаешь, что тебя не поймут?

"Пусть думает, как хочет".

– Мати, я хотела спросить...
– они уже почти подходили к той из плетшихся в хвосте каравана складских повозок, которую по просьбе Хранителя на время отдали Фейр и малышу Рамир.
– Как ты думаешь, может быть, мне рассказать все Ри?

– О чем?

– Ну... Я говорила тебе вчера... Что я хочу быть целительницей.

– Не знаю, - она пожала плечами, - он твой муж. Ты лучше понимаешь, сможет ли он понять тебя и принять такой, какая ты есть, или же оттолкнет... Но ты ведь, если бы не сомневалась в нем, давно бы рассказала.

– Да...
– Сати опустила голову на грудь, всхлипнула. Ей было тяжело таиться от любимого человека, со страхом ожидая того мгновения, когда все само откроется. Не сможет же она скрывать правду до самой смерти!

– Знаешь... Поговори с Гором.

– С магом...
– караванщица сжалась в комок, бросив на дочь хозяина каравана испуганный взгляд.
– Он ведь Хранитель - в том числе и законов! А я... Может быть... Мати, может, ты сама...

– Что?

– Ну... Поговори с ним обо мне.

– Ты хочешь, чтобы я выдала твой секрет?

– Когда с согласия - это ведь не предательство, а нечто совсем другое. Это... Помощь. Расскажи все, но не называй меня. Просто... Что у тебя есть знакомая, которая хотела бы учиться у лекаря... И она спрашивает совета, как ей быть?

– Ох, Сати...
– ей бы в своих проблемах разобраться!

– Ну пожалуйста!
– та даже не просила - умоляла помочь, увидев в этом свой единственный шанс...

– Ладно, - вынуждена была согласиться девушка.

– Спасибо!
– караванщица засияла от счастья, так, если бы все ее проблемы уже разрешились.
– Ведь... Ну, если Гор скажет, что так можно, что он поддержит меня в моем стремлении стать врачевательницей... Никто не станет возражать. И мне позволят учиться дальше. И Ри ничего не останется, как смириться с моей... прихотью!

– Но я ничего не обещаю...

– Да, конечно! Просто попробуй! Гор выслушает тебя. Он ведь к тебе всегда по-особенному относился.

Оказавшись у нужной повозки Сати, чуть-чуть отодвинув полог, заглянула внутрь, спросила:

– Можно?
– и, видимо, получив согласие, загрузила в повозку свою ношу, затем забралась сама, села на край, протянув руки к Мати: - Давай!

– Нет, - та, почувствовав укол страха-предчувствия, качнула головой, - сейчас повозку качнет и кипяток выплеснется на тебя.

– Почему это повозку должно...
– она даже договорить не успела, как полозья противно заскрипели, царапаясь о что-то твердое, а мгновение спустя повозку так тряхнуло, что чуть не вылетевшая из нее в снег Сати испуганно вскрикнула: - Ой!
– и что было силы вцепилась обеими руками в дерево борта.

– Я же говорила.

– Но как ты узнала?
– караванщица смотрела на нее широко открытыми глазами, полными удивления и восхищения.

– Никак. Просто я вижу будущее. Не все. Только какие-то мгновения. Как и отец.

– Это... Это просто чудо!

– Не чудо, а сплошная головная боль, - поморщилась Мати, хотя, она вынуждена была признать, что ей было приятно видеть этот почти благоговейный трепет в глазах караванщицы.
– Это... Ну, не целая картинка, а словно малыш порвал ее на маленькие кусочки, которые уже не собрать вновь в нечто целое, потому что большая часть этих кусочков рассыпана по пустыне, унесена неизвестно куда ветром и занесена снегом, так что не найдешь...

– Все равно! Это очень полезный дар. Ведь... Если бы ты не увидела это, не предупредила...