Дорога в Небо. Книга вторая. Цена мечты

Хана даже залюбовалась им. Федя все-таки очень красивый, неброской мужской красотой. Ежик темных волос с редкой проседью на висках, карие глаза под прямыми тонкими почти черными бровями. Овальное лицо, четко прорисованный округлый подбородок, средних размеров нос с легкой горбинкой. И улыбчивый рот с крошечными ямочками в углах губ.

Не то, чтобы все это вызывало у молодой японки трепет, но смотреть на мужчину было очень приятно.

Тем более, что планетолог был хоть и невысокого роста, но крепкий и гибкий. Он увлекался классическим фехтованием, а, как только была возможность, отправлялся с друзьями в походы со сплавом по горным речкам.

Хана однажды в юности тоже попробовала рафтинг и ей понравилось. К сожалению, во время подготовки к экспедиции, выбраться в горы не получилось, за исключением стандартной тренировки по выживанию, конечно. Но Хана твердо решила, что, вернувшись на Землю, обязательно как-нибудь напросится к Федору в команду.

– Эй, сони, поднимайтесь! – раздался из динамика внутренней связи бодрый голос Кати. – А то все вкусное без вас съедят!

– Не допустим! – пробормотал, мгновенно открыв глаза, Федор и встретился взглядом с Ханой.

Девушка поспешно отвернулась, чувствуя, что невольно краснеет.

«Нет, ну это совсем никуда не годится! – обругала она саму себя. – Я веду себя как среднеклассница, влюбившаяся в учителя! Бр-р, какая мерзость!»

Она отстегнула последний фиксатор и одним гибким движением выскользнула в центральный проход. Сильно оттолкнувшись от изножья кресел, послала себя к люку переходного отсека. Пролетая в него, ступней зацепила край и, проделав кульбит, точно попала ногами в отверстие трубы перехода в женскую каюту.

Нарастающая гравитация потянула девушку вниз в узкий лаз, мимо скоб лестницы. Лишь пролетев треть расстояния, Хана поймала рукой ступеньку, и, притормаживая, продолжила спуск. Ногами она не стала цепляться. Да, нарушение правил и техники безопасности, но ей пофиг!

Так на руках она и спустилась в помещение, спрыгнула на чуть спружинивший пол. Сразу же отошла в сторонку, давая приземлиться Федору, который, судя по всему, спускался тем же манером.

– Хулиганы, – привычно вздохнула Катерина. – Вот подвернете ноги или сломаете, что будете делать? В гипсе по астероиду ковылять?

Хана показала язык врачу.

– А что на завтрак? – осведомился капитан, неспешного спустившийся в ставший тесным отсек.

– Омлет, гренки и какао.

В помещении удивительно приятно пахло вкусной домашней едой. В космосе обоняние обостряется и изменяется, но запах был действительно чудесный.

На «Циолковском» в женском отсеке установили большой и сложный кухонный комбайн, и космонавты получили возможность питаться не тюбиковым рационом, а нормальной, хоть и сублимированной, пищей. Все-таки гравитация – это замечательно!

– Так, куда за стол с немытыми руками?! – уперев кулак в бок, гаркнула на Федора и Хану Екатерина.

Федор озадаченно посмотрел на дверцу санитарного бокса, потом перевел взгляд на жерло трубы перехода.

– Ладно уж, пользуйся нашим, – снисходительно разрешила Настя. – Хана, пропусти кавалера первым!

– Еще чего! – возмутилась японка, и сиганула в крошечное помещение.

– Я быстро! – послышалось из-за перегородки.

Все три противовесных модуля были одинаковых габаритов. Два с половиной метра высотой, три с небольшим шириной и почти шесть длиной. Они были вынесены на расстояние в двенадцать метров от корабля и соединены с ним переходными трубами.

В одном отсеке жили женщины. Там же была кухонька и медотсек. В мужском модуле разместились спортивные тренажеры и уголок отдыха. Ну а в третьем космонавты работали. Туда были выведены дублирующие пульты управления кораблем и научным оборудованием.

Кроме того, между мужским и женским отсеком был подвешен на тросах из мономолекулярных волокон противовес с запасом воды. Его положение то и дело изменялось умным компьютером корабля. Сейчас противовес подтянулся к мужскому отсеку и поближе к корпусу «Циолковского».

После неторопливого завтрака космонавты еще какое-то время сидели и разговаривали. Это стало у них традицией – так начинать каждое утро. Беседа начиналась с нейтральных тем, но постепенно переходила к обсуждению планов на дневную работу. И, окончательно мобилизовавшись, космонавты направлялись по своим делам.

Катя привычно убрала посуду в стерилизатор, подняла к стене легкую полукруглую столешницу. И зашла в медицинский отсек. У нее сегодня серия биологических экспериментов.

Настя и Игорь направились в третий гравитационный модуль. Им предстоял ежедневный контроль за корабельными системами, тесты и научная работа.

А вот Хана и Федор…

Этого дня японка ждала с нетерпением и тщательно к нему готовилась.

Она вспрыгнула в трубу перехода и с ловкостью обезьянки поднялась в центральный отсек «Циолковского».

Федор с удовольствием проводил взглядом ладную фигурку и последовал за ней.

В небольшом, цилиндрической формы, помещении космонавты повернули не направо, в сторону кормы, где располагались рубка управления и кокон, а налево. Проплыли через квадратный коридор научного модуля, через шлюзовой отсек и остановились перед люком переходника. Внимательно проверили состояние атмосферы, откинули внутренний люк и проникли в «Ласточку». Этот маленький кораблик прилепился к самому носу «Циолковского». Именно на «Ласточке» космонавты будут летать на Лютецию. Хана, разумеется, была пилотом этого суденышка, а Федору предстояло провести в нем уйму времени, изучая астероид.

Так что вполне естественно, что они периодически гоняли тесты и устраивали проверки своего будущего летающего домика.

Хана старательно закрыла оба люка и шлюзовой, и корабельный. Плотно-плотно завинтила последний. И повернулась к озадаченно глядящему на нее мужчине.

– Тут у нас небольшая проблема возникла, – отводя взгляд, сообщила девушка. – Я забыла включить систему видеонаблюдения внутри «Ласточки», и, что совсем ужасно, по запарке поставила на ней блокировку. Так что с Земли ее теперь не запустить.

Мужчина вопросительно поднял бровь и потянулся к люку.

– А еще я убрала на минимум звук в микрофонах, – со вздохом призналась Хана. – Они не выключены, просто чувствительность почти на нуле. В ЦУПе, скорей всего, этого и не заметят. Сам знаешь, за нами следят пока что не очень внимательно.

– Это ведь не совсем случайно? – усмехнулся Федор.

– Я подумала, – Хана вскинула на него черные глаза с озорными искорками, – вдруг ты захочешь сказать мне что-нибудь, что предназначается лишь моим ушкам, ну или сделать что-нибудь…