Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Побереги его, я тебя прошу, до того времени пока я потребую его отъ тебя обратно. Я прочла оное сегоднишняго утра только въ первой разъ, потому что не имла еще смлости раскрыть моего чемодана. Я не хотла ни для чего въ свт, чтобъ оно попалось на глаза г.Ловеласу. Отъ того могло бы произойти какое ни есть нещастіе между наглйшимъ изъ всхъ человковъ, и весьма храбрымъ, какимъ представляютъ г. Мордена.

Сіе письмо было запечатано въ конверт и безъ надписи. Пусть они столько меня ненавидятъ и презираютъ сколько хотятъ; но мн весьма удивительно, что они не присовокупили къ тому ни единой строчки, хотябъ для того, дабы дать мн возчувствовать ихъ намреніе побудившее ихъ прислать мн Спиру.

Я начала писать письмо къ двоюродному моему брату; но я его оставила, по причин неизвстности моего состоянія, и потому что я со дня на день ожидаю врнйшихъ освдомленій. Ты мн нкогда совтовала къ нему писать, и въ то самое время я начала свое письмо, тмъ съ большимъ удовольствіемъ, что я съ охотою желала теб повиноваться. Я должна повиноваться, когда могу; ибо ты остаешься токмо единою моею пріятельницею, и впрочемъ такое же имешь мнніе о тхъ увдомленіяхъ, которыя я осмливаюсь теб подавать. Находясь въ такомъ злощастіи, я лучше умю ихъ подавать, нежели избирать между ими полезное для себя, когда мн оныя подаютъ. Я принуждена такъ сказать; ибо я щитала себя погибшею толико отважнымъ поступкомъ своимъ не видя ничего чмъ бы могла себя укорять за свое намреніе. Изьясни мн, дражайшая моя, какъ могли сіи противности случиться.

Но мн кажется что я могу то сама изьяснить: ето начальный проступокъ вотъ скрытная тайна: сія пагубная переписка, которая нечувствительно завела меня столь далеко что я теперь усматриваю себя въ лабиринт сумнній и заблужденій; находясь въ немъ я лишаюсь надждъ найти прежній путь дабы изъ него выдти. Оступившись единымъ шагомъ въ сторону, зашла я почти за сто миль отъ настоящей моей стези; и бдная заблудившаяся не иметъ друга и не встрчается съ такимъ человколюбивымъ прохожимъ, которой бы помогъ ей выдти на путь истинный.

Какъ была я столь легкомысленна полагаясь на то свденіе, которое я имла о истннномъ пути, не зная того, что мчтательной огнь, съ ложнымъ своимъ свтомъ, о коемъ я многократно слышала, не для чего иннаго представлялся глазамъ моимъ какъ для того, дабы смутить мой взоръ! По среди тхъ болотныхъ мстъ, гд я теперь обртаюсь, онъ около меня мелькаетъ, не изчезая ни на единую минуту; и естьли онъ меня освщаетъ, то тмъ дале меня заводитъ, когда мн кажется что я приближаюсь къ надлежащему мсту. Единое мое утшеніе состоитъ въ томъ, что есть общее мсто, до котораго и самыя величайшія заблужденія не могутъ удержать, чтобъ все вдругъ не повстрчалось. Рано или поздо я туда достигну, и найду тамъ окончаніе всхъ моихъ злощастій.

Но какъ могла я столь далеко отдалиться отъ моего предмта, и отдалиться нечувствительно? Я токмо хотла сказать, что уже съ нсколько времени начала я писать письмо къ г. Мордену, но что не могу его окончить. Ты ясно видишь, что я не могу сего сдлать. Какимъ образомъ могу ему сказать, что вс его учтивости не у мста, что его совтъ безполезенъ, вс его увдомленія ничего не значатъ, и что великое мое благополучіе состоитъ въ томъ, дабы быть женою того своевольца, отъ котораго столь жалостно увщеваетъ онъ меня избавиться.

Впрочемъ, поелику мои жребій зависитъ отъ г. Ловеласа; то я тебя прошу, любезная моя, присоединить твои мольбы съ моими, и просить небо, дабы оно, къ чемубъ меня не пріуготовило, не позволило чтобъ сіе приводящее меня въ трепетъ родителя моего проклятіе, чтобъ я была наказана тмъ человкомъ, на котораго онъ думаетъ, я возложила мою надежду, къ нещастію не исполнилось. Испросимъ отъ него сей милости для пользы самаго г. Ловеласа и для всего человческаго рода; или естьли необходимо нужно для подкрпленія родительской власти, чтобъ я была наказана, какъ того мой отецъ желаетъ то хотябъ сіе и исполнилось, но не бесчестною и не предумышленною подлостію, дабы по крайней мр могла я оправдать намреніе г. Ловеласа, естьли лишатъ меня власти оправдать его дяніе; безъ чего мой проступокъ покажется сугубымъ всему свту, которой судитъ не иначе какъ по произшествію. Впрочемъ мн кажется, что съ другой стороны, я бы желала чтобъ жестокость моего отца и моихъ дядьевъ, коихъ сердце весьма было поражено моимъ проступкомъ, моглобь быть оправдано во всемъ кром сего жестокаго проклятія, и чтобъ мой родитель согласился уничтожить оное прежде, нежели вс о немъ спознаютъ, по крайней мр что касается до сей ужасной участи, грозящей меня въ будущей жизни.

Я должна оставить перо и удалиться отъ сихъ печальныхъ размышленій. Я хочу еще однажды прочесть письмо двоюроднаго моего брата, прежде нежели сверну свой пакетъ; тогда оно боле впечатлется въ моемъ сердц.

Письмо CLXVIII.

КЛАРИССА ГАРЛОВЪ, къ АНН ГОВЕ.

Въ воскресенье въ вечеру 7 Маія.

Когда ты разсмотришь плачевное мое состояніе и толико трогательныя обстоятельства оное сопровождающія, изъ коихъ нкоторыя толь жестоко поражаютъ мою гордость притомъ обремененіи, которое налагаетъ на оное письмо г. Мордена; то не будешь удивляться, что скорбь, приводящая въ уныніе мое сердце, изражается и самымъ перомъ моимъ. Но поелику ты съ толикимъ великодушіемъ принимаешь участіе въ моихъ скорбяхъ; то я думаю что гораздо будетъ съ моей стороны благоразумне и достойне твоей пріятельницы, умолчать о нкоторой весьма печальной части, наипаче когда я не надюсь получить никакого облегченія отъ моихъ сожалній и стоновъ.

Но комужъ мое сердце можетъ быть отверсто, ежели не теб; когда тотъ, которой долженъ быть моимъ покровителемъ, представя мн вс мои нещастія, токмо умножилъ мои безпокойствія, когда я не имю при себ такой служанки, на врность коей моглабъ я положиться; когда, по вольнымъ обхожденіямъ и веселому нраву, онъ привлекаетъ здсь всхъ къ своимъ выгодамъ, и когда я здсь ничего не значу и боле еще могу усугубить мои печали? Я длала изъ всего сего хорошее употребленіе; сія печаль извлекаетъ иногда слезы, которыя смшиваются съ моими чернилами и мараютъ бумагу. Я уврена, что ты не откажешь мн въ столь маловременномъ утшеніи.

[Она изъясняетъ здсь своей пріятельниц, что какъ скоро получила свое платье; то г. Ловеласъ безпрестанно утруждалъ ее своими докучливыми прозьбами, вызжать съ нимъ въ карет;, и быть сопровождаемою такою особою изъ ея пола, которую она пожелаетъ избрать, или для прогулки, или въ театры. Она расказываетъ подробность того разговора, которой о томъ съ нимъ имла, и нкоторыя другія изъ его предложеній. Но при семъ примчаетъ, что онъ не говоритъ ей ни слова о торжеств ихъ брака, къ исполненію котораго онъ весьма ее побуждалъ до прізда въ Лондонъ, и которой однако былъ бы необходимымъ для того, дабы подать хорошій видъ всему тому, что онъ предлагаетъ. Потомъ продолжаетъ слдующимъ образомъ:

Отъ всего выше сказаннаго, дражайшая моя, теперешняя моя жизнь становится мн несносною. Предмтъ всхъ моихъ желаній будетъ стремиться единственно къ тому, дабы видть себя отъяту отъ его мученій. Онъ въ скоромъ времени увидитъ какую ни есть перемну.

Естьли я должна быть уничижена, то конечно лучше тми, коимъ я обязана повиновеніемъ. Моя тетушка объявила мн въ своемъ письм, что она ничего не сметъ предложить имъ въ мою пользу. Ты мн говоришь, что, судя по освдомленіямъ твоимъ, они дйствительно ршились перемнить мры; а особливо моя матушка вознамрилась предпринять все, дабы токмо установить спокойствіе въ семейств; и чтобъ совершенно увриться съ успх своихъ стараній. Она хотла склонить дядю моего Гарлова на свою сторону.

Мн кажется, что на семъ основаніи можно строить твердо зданіе. По крайней мр я могу на оное покуситься, мой долгъ требуетъ употребить всякія средства, дабы привести въ прежнее состояніе сію злощастную. Кто знаетъ, не склониться ли сей дядя, бывши нкогда весьма снисходительнымъ, и всемъ семействомъ весьма уважаемъ, принять мои выгоды. Я оставлю отъ всего моего сердца, кому захотятъ, вс мои права надъ помстьемъ моего дда, дабы мои предложенія тмъ пріятне показались моему брату: и естьли должно придать къ тому весьма сильное поручительство; то я соглашусь никогда не выходить за мужъ.