Другая жизнь. Назад в СССР-2

— Две русалки, — млять, подумал я, слегка нахмурясь, ибо не ожидал такого от японских «скромняжек».

Потом мы спели известные всем песни «Ландыши»[8], «А я иду, шагаю по Москве»[9], «Наш сосед»[10]. На японском языке, естественно. Для меня стало откровением, что в Японии поют русские песни. Не совсем с тем же переводом, но поют. Смысл русских песен с сохранением ритма передать другим языком очень сложно. И наоборот. Я сам попробовал переложить английские песни на русский язык и не получилось. Другая ритмика речи. Слишком уж русские слова растянуты.

Потом я спел несколько наших песен по-русски и они были приняты хорошо. Выходили на сцену и гости. Скромничали, но выходили.

— Спасибо, — сказала Тосико. — Мы отлично провели время.

— У тебя хороший голос, — сказала Тиэко. — Но на гитаре ты играешь не важно. Я лучше играю!

— Да?! Что же ты не вышла на сцену?

— е привыкла быть в качестве развлекающего, — сказала девушка, хмыкнув.

— О, как?! — вскинул я удивлённо брови. — Привыкла, чтобы тебя развлекали?

— Да! — вскинула он горделиво свой подбородок.

— Хм! А вдруг, когда вы полетите обратно, ваш самолёт сядет не в Токио, а на необитаемом острове. Думаешь, там тебя будут развлекать?

— Почему на необитаемый остров? — удивилась Тиэко. — Почему не в Токио?

Я пожал плечами.

— Ну, вдруг самолёт поломается…

— У нас хорошие самолёты, — нахмурилась девушка. — Они не ломаются, не падают в океан и не садятся на необитаемые острова.

— Всё когда-то случается впервые, — высказался я философически.

— Если такое случиться, на острове будет не до развлечений, — буркнула Тиэко. — Можешь ты настроение испортить…

— Как и ты. Вот у меня сейчас совсем нет настроения читать вам книжку.

Тиэко пожала плечами. У меня научилась, что ли?

— Я не просила. У меня своя книжка есть и мне нравится самой читать, а не слушать, как читают другие. Хотя, у тебя неплохо получается. Ты бы, наверное, смог бы тоже мультфильмы озвучивать. Как и Тосико. И стал бы кумиром японской детворы.

По лицу Тиэко промелькнула не расшифрованная мной гримаса.

— Тиэко не нравится Тосико? — подумал я и хотел сказать, что уже переводил и дублировал американские и английские фильмы, но промолчал. Зачем? Кому это интересно? Тиэко? Вряд ли. Как говорил мне «мой внутренний голос», Тиэко интересна только Тиэко. Как и всем остальным японцам. Индивидуализм, однако…

Оно-то, конечно, и в СССР ты никому не нужен. Вернее, никому не интересны твои помыслы и победы, хотя кто-то иногда делает вид, что озабочен твоим будущим и рад победам, но это лишь для проформы. Для «галочки». Но у нас хоть такое внимание присутствует, а в Японии всем на тебя — точно фиолетово.

— Ревнует она тебя, — «послышался» голос «предка».

— Иди ты!

— Точно говорю! Когда вы с Тосико в один микрофон пели, она чуть не лопнула от негодования. Места себе не находила. Я обратил внимание. Ты-то всё принюхивался к её запахам…

— Так от неё пахнет, как от японской жевательной резинки. Так бы и сжевал.

— Во-во… Вот от этого Тиэко и злилась. Знает она эти ухищрения японских девушек. Феромоны. В Японии продаются в специальных магазинах. Искусство обольщения мужчин в Японии развито издревле. А Тосико тебя сегодня захотела «склеить», вот и придумала совместное мероприятие. Как она об тебя бёдрами тёрлась и «нечаянно» трогала.

Меня, когда я вспомнил «случайные», как мне тогда казалось, прикосновения Тосико, словно опалило жаром. Внизу живота стало щекотно.

Консультация с «внутренним голосом» промелькнула молнией и я продолжил нашу пикировку.

— Спасибо, что подсказала, как себя вести. У нас не зазорно свои умения дарить людям и обществу. У вас, судя по твоим репликам, иначе. Вы сразу делитесь на тех, кто развлекает и тех, кто развлекается… А меня под предлогом обучения своему языку, решили использовать, как развлекалочку… Понятно… А раз так, то я развлекать никого не намерен. Спасибо. Раскрыла глаза.

Тиэко нахмурилась, закусила губу, ещё немного постояла и круто развернувшись, ушла.

— Хм! — Хмыкнул я и, пожав плечами, улыбнулся.

Подошла Тосико.

— Когда, приступим к чтению книги?

— Ты знаешь, Тосико, я вдруг вспомнил, что обещал Тиэко партию в бадминтон. Очень некрасиво получилось, что я вдруг забыл. Видимо, твой запах вскружил мне голову и отбил память.

Тосико расширила глаза, заморгала и покраснела.

— Так что, э-э-э… Может ты почитаешь за меня, раз уж мы обещали детям?

— Конечно-конечно, — закивала головой Тосико. — Не стоит расстраивать Тиэко.

— Огромное тебе спасибо, — проговорил я, чуть кивая головой. Так тоже можно было показать свою учтивость.

Тосико вернулась в зал к детям, а я пошёл на пляж, намереваясь встретиться с Тиэко. В конце концов — это она была моим заданием, а не Тосико.

Тиэко сидела под навесом в шезлонге и читала книгу. Я подходил сзади и решил пошутить по-русски. Песок скрадывал шаги и Тиэко вздрогнула, когда мои ладони прикрыли её глаза.

— Сорега даре дато омои масу ка?[11] — спросил я «девчачьим» голосом.

Тиэко аккуратно потрогала мои пальцы своими совсем не «каратекрвскими» пальцами, аккуратно оторвала их от глаз и, прижав к своим губам поцеловала.

— О, как оно, вышло-то, — подумалось мне. — И что дальше делать?

Но Тиэко соскользнула с шезлонга и, стараясь не встречаться со мной взглядом, приблизилась ко мне так близко, что тут же приникла, обвив мою спину своими крепкими руками.

— А теперь бросок через грудь с прогибом от маленькой Тиэко, — представил я. — И мы на песке.

Она могла… Я показывал «суплекс» на её друге Тэкео. И она имитировала этот бросок сама с собой, много раз делая, так называемые, подходы. Ей понравилось, как огромный Тэкео ничего не мог сделать, когда я его перекидывал, а только беспомощно дрыгал ногами. Он дрыгал, а Тиэко смеялась. А теперь могла бы и со мной сотворить кульбит. Я бы поддался, да… Не упирался бы… Но она не стала меня бросать. Она просто прижалась ко мне, как котёнок и заплакала. А я почувствовал, как у меня мгновенно промокла футболка.