Другая жизнь. Назад в СССР-2

Меня даже передёрнуло.

— Ой! Ты снова про своих шпионов! Как будто вся жизнь только из этого и состоит!

— Так оно и есть. Отношения между государствами основаны на разведке и обратном процессе. Наши тебя уже используют по полной программе, хотя тебе и восемнадцати лет нет. И для Японии ты лакомый кусок. Только не знают они, что у тебя я есть, а значит ты не совсем «юноша пылкий со взором горящим».

— Да, уж… У меня такое чувство, что я постарел лет на пятьдесят, — буркнул я. — Мне, чёрт возьми, ничего не интересно. Я словно сам везде уже был, даже в космосе. Это сильно между прочим, раздражает. Но знаю, честно говоря, как жить дальше…

Я, вроде как шутил, но мне было совершенно не до шуток.

— Ты даже в Японии «имел счастье» поработать.

— Да, ну… Какая там работа? Так, наезжал по служебной надобности на денёк-другой.

— Всё равно. В голове моей столько по Японии информации, словно я жил там всю жизнь.

— Ха-ха… Ну… Если суммировать… То, да… Много получается, хе-хе, я времени посвятил Японии. Почему у тебя и язык так легко пошёл… Интонации… Применение…

— Ты мне зубы не заговаривай, — остановил я «предка». — Говори, что делать и как жить дальше будем?

— Я бы на твоём место всё-таки пошёл по линии спорта: дзюдо, карате. Его запретят только в восемьдесят первом. До этого ты смог бы себя проявить и зарекомендовать. Получить корочки СССР разрядные. Они потом пригодятся. У вас здесь в школе наберёт группу Жлобинский Владимир. Ты с ним знакомился в лесу на пробежке. Но это будет через два года. Пока он сам у тебя готов учиться. Можно с него и начать. У тебя сейчас есть козырь в рукаве — встреча с Тиэко, а она мастер третьего дана, между прочим. Четыре недели совместных тренировок с мастером настоящего японского карате уровня третьего дана не может себе позволить никто и это, поверь мне, дорогого стоит. Ты же не показывал своё карате Жлобинскому. И это было правильным решением. Моим, кхе-кхе, между прочим. Теперь ты можешь врать, что давно сей знаком. И даже был в Японии.

— Ну, ты…

Я даже поперхнулся от возмущения. — За кого ты меня принимаешь? Зачем мне врать?

— Да это я так, чтобы разбудить тебя. Поздно уже спать днём. Голова будет болеть.

Я посмотрел на настенные часы. Пятый час. Скоро мама должна прийти, а я вспомнил, что не сбегал в овощной за картошкой и другими овощами.

Глава 18

Лето закончилось. Эйфория первого сентября прошла в тот же день и уже к концу уроков ощущения каникул развеялось, как «белых яблонь дым». Снова начались школьные будни и зубрёжка, зубрёжка, зубрёжка. Так просто из памяти «предка» ничего не вспоминалось и это меня некоторым образом бесило.

Да, кое-что я мог вспомнить сразу, задав что-то вроде запроса. Но это «кое-что» нужно было ещё отфильтровать, собрать воедино и выразить лаконично. То есть, нужно было иметь некоторое время для «подумать», а этого времени учителя не давали. А потому нужно было дома читать, разбираться в прочитанном и понимать его. Правда, запоминал я новый материал легко.

Буквально через неделю после начала учёбы ко мне в гости пришла Светлана Чарусова. Я поначалу даже обрадовался её приходу, но потом как-то утух и даже забыл пригласить её пройти. Она на это сразу обратила внимание, спросив:

— У тебя кто-то есть?

— В смысле? — не понял я, думая, что Тиэко сделает со Светланой, если я продолжу с ней встречаться? Ведь не факт, что у девчонки всё пройдёт.

Светлана посмотрела на меня с непониманием.

— В смысле, дома ты не один, что ли?

— Почему? Один!

— Тогда, в чём дело? Дальше порога не пустишь?

— А! Да-да! Проходи! — я засуетился.

Я снова обитал в зале с южной стороны квартиры. Теперь у нас было два телевизора, причём, один из них цветной и он стоял у родителей. У меня стояла старая чёрно-белая «Берёзка-1», купленная в году шестьдесят девятом, а сейчас переделанная отцом под приём сигнала с видеомагнитофона. А что, всё равно, я смотрел в основном хоть и зарубежные, но чёрно-белые фильмы.

— Что слушаешь? — спросила Светлана, проходя в комнату.

— Новый концерт Сьюзи Кватро принесли. Очень клёвый! Только начал слушать. Сьюзи Кватро и Джон Сомерс… Французский альбом. «Радуга Джонни Сомерса во Франции», с добавлением фразочки: «вместе с Сьюзи Кватро» и фото её на конверте есть, а этого Джона Сомерса нет. Вот, смотри какая фотка. И тут только я заметил, что Светлана состригла свои волосы и даже покрасила их под серо-стальной цвет.

— Охренеть! — сказал я. — Какая ты!

Светлана зарделась и её смуглое, загорелое лицо стало ещё темнее.

— Нравится? — тихо спросила она.

— Во! — показал я ей два больших пальца, одобрительно поднятых вверх.

На конверте Сьюзи стояла правым боком к зрителю, и задумчиво смотрела на нас. Она прислонилась спиной на уходящую круто вверх семицветную дугу. Несуразность этого диска сразу отметил «мой внутренний голос», сообщив, что «Рэйнбоу» — это группа Ричи Блэкмора, который уйдёт из «Дип Пёрпл». Она так и должна будет называться «Радуга Ричи Блэкмора». Или уже не будет? Кто-то перехватил название? Какой-то Джон Сомерс? Что за Джон Сомерс? Предок не знал никакого Джона Сомерса, да еще поющего с Сьюзи Кватро на французском языке. Какой-то француз?

Однако с первой песни для меня стало понятно, что эти мелодии имеются у меня в памяти.

— Так это же Джо Дасен, — сказал «предок». — Его знаменитая «Et si tu n’existais pas». А это — «Salut». О! А это — «A toi».

Мы ещё не дослушали первую сторону диска до конца, как пришла Светлана, и от этого я находился в двойном «ахуе»: и от её прихода, и от того, что кто-то перепевает песни из будущего, оформляя их как свои. Причём перепевает с Сьюзи Кватро. Почему я и «затормозил» в прихожей, увидев Светлану, но думая совершенно о другом.

Вместе с ней мы прослушали весь «французский» диск и он мне понравился. Это была сплошная душещипательная лирика, но в хорошем роковом звучании.

— Где ты такую музыку берёшь? — спросила Светлана.

Я дёрнул плечами и посмотрел на год издания пластинки. Семьдесят пятый. Хм, а в семьдесят четвёртом Джони исчез. Я помнил его голос. У меня была куча его записей, музыкальный слух и «мой внутренний голос».

— Ни хрена себе! — меня вдруг осенила догадка. — А не наш ли это проказник Джон Дряхлов в Британии хулиганит?

— И кстати, я недавно слышал по «БиБиСи» — я продолжал оставлять на ночь радио включённым — странную хрень про первый в мире персональный компьютер. И тоже, между прочим, «Рэйнбоу» называется. А у нас первым по-настоящему персональным компьютером был «Эппл». Я не придал этому внимание. Однако, судя по всему, зря… Так вот, компьютер «Рэйнбоу» то уже второй номер, а не первый. И как я раньше не обращал внимания на прогресс в этой сфере, сдвинутый на несколько лет назад. Наверное, потому, что в Англии компьютерный прогресс, а не в Америке, как у нас было. Англия у нас вообще на задворках оказалась. Если бы «Эппл» появился раньше времени, я бы «опщёлкнул», когда услышал, а так… Какой-то «Рэйнбоу»… Британия… И там тоже упоминался Джон Сомерсет.