Другая Золушка, или Четыре Часа До Полуночи

– Не нужно ехидства, - посерьезнела Маргарет.
– Лет 10 назад вы могли бы стать самой настоящей принцессой.

– Что-что?!
– изумленно воскликнула собеседница, округлив глаза.
– Весьма неостроумная шутка...

– Это не шутка, Злата. Дело в том, что я - ваша крестная мать.

– Моя кто?!
– опешила женщина.

– Крестная мать, - повторила Маргарет, забавляясь.
– Ваш отец никогда обо мне не рассказывал?

– Не припоминаю...
– протянула Злата, задумчиво щурясь и хмуря лоб.

– А что, он должен был рассказать?

Маргарет склонила голову набок, как будто размышляя.

– Ну.. он не недолюбливал меня. Поэтому едва ли стал бы рассказывать обо мне... а вот ваша мать, моя дальняя родственница, относилась ко мне совсем иначе.

Напоминание о матери, а с нею - о канувших в прошлое безоблачно счастливых днях, болезненно царапнуло Злату. Она резко выпрямилась в кресле и сухо произнесла:

– Моя мать умерла совсем молодой. Я почти ее не помню... мне трудно сказать, говорила ли она что-нибудь о вас, леди Маргарет...

– Можно просто Маргарет, - милостиво позволила та.
– И давай на "ты" ладно? Мы ведь не совсем чужие, как-никак!

– О, несомненно!
– язвительно протянула Злата.
– Но как хочешь... Маргарет. Так вот, я не помню свою мать. Практически не помню, если быть точнее. Что она говорила мне о вас, то есть о тебе? Не помню!

– Жаль, я не смогла спасти ее, - с неожиданной печалью в голосе обронила Маргарет, поигрывая бокалом с остатками вина и в раздумье глядя куда-то в сторону.
– Я не успела... опоздала. Увы, я тоже не всесильна.

– Что-то я ничего не понимаю, - нахмурилась Злата, с подозрением глядя на нежданную крестную.
– Как вы... то есть ты... могла ее спасти? И в каком смысле - всесильна?

Маргарет удивленно обернулась к ней:

– Как, я разве не сказала? Я ведьма.

"Этого мне еще не хватало!" - мрачно подумала Злата, а вслух скептически проговорила:

– Крестная-ведьма - это мило. Кстати, кем тебе приходилась моя мать?

– Весьма отдаленной родственницей, - легко пояснила Маргарет, лицо которой вновь вернуло снисходительное выражение. Красиво откинувшись в кресле, женщина с насмешливым удовольствием разглядывала "крестницу".
– В ее крови была толика ведьмацкой крови... увы, этого оказалось слишком мало, чтобы спастись. А я была далеко...

– Она умерла от быстротекущей чахотки, - с прохладцей заметила Злата, с силой сцепив руки, так, что побелели костяшки пальцев. В горле пересохло, а потому слова приходилось буквально проталкивать, и, казалось, каждое из них оставляет после себя саднящую рану.
– Говорят, чахотка неизлечима.

– Люди говорят многое, - безразлично пожала плечами Маргарет.
– Не всему можно верить. Я помогла бы твоей матери... если бы оказалась рядом в нужный момент.

В душе Златы вскипела злость. Всё, что говорила эта чужая женщина, изображающая из себя крестную-чародейку, было пропитано невыносимым самодовольством, и подобная демонстрация собственного всевластья отдавалась в сердце куртизанки кровоточивой болью. Маргарет напоминала слишком о многом... о том, о чем хотелось забыть. Более того, она смела намекать, что могло быть иначе!

– А ты не боишься, Маргарет, разбрасываться такими заявлениями?

– сердито спросила Злата, подавшись к собеседнице.

Последняя подняла брови в показном удивлении:

– Какими именно, дорогая?

– О своих ведьмацких корнях и чародейских способностях, - неприятно усмехнулась Злата, снова откинувшись на спинку кресла. Злость откровенно старила ее, и теперь женщина выглядела минимум на 35.
– Инквизиция, знаешь ли, такого не любит. Не правда ли?

– Мне нет дела до Инквизиции, - равнодушно отозвалась Маргарет, причем ее равнодушие не казалось наигранным. Ей действительно не было дела до Инквизиции... и почему-то это задело Злату еще больше.

– Знаешь, у Инквизиции может быть другое мнение на сей счет, - дрожащим от плохо сдерживаемой ярости голосом процедила куртизанка, до боли в пальцах сжимая подлокотники кресла.

– Пускай...
– еще более безразлично сказала Маргарет.
– Бояться Инквизиции стоит ведьмам низшего ранга. А я мощная чародейка...

Это стало последней каплей.

– Ах, вот как...
– с ледяной яростью произнесла Злата; крылья ее точеного носа чуть подрагивали.
– Но пока я никак не возьму в толк, что такую мощную чародейку привело ко мне.... зачем бередить старые раны? Что было, то прошло.

– Увы, да, - с легким вздохом признала ведьма и, взяв из хрустальной вазочки шоколадную конфету, с удовольствием отправила лакомство в рот. Она все делала с неповторимым вкусом, открыто наслаждаясь каждым мгновением, и подобная жажда жизни придавала женщине дополнительный шарм. Даже пылающая негодованием Злата не могла не признать этого...
– Но я бы все равно хотела обсудить с тобой, милая Злата, альтернативное будущее. То, что могло случиться.... но не случилось. Ты не против?

– Против, - вздернула подбородок Злата.
– Зачем мне слушать про не случившееся?

– Об этом мы поговорим позднее, - уклончиво ответила чародейка и, отставив опустевший бокал, неторопливо продолжила, слегка улыбаясь кончиками полных губ: - Итак, для начала - несколько слов обо мне. Меня зовут Маргарет, и мой возраст... он довольно приличный.

– О да, несомненно!
– ехидно согласилась Злата и с фальшивой небрежностью добавила, окинув фигуру собеседницы нарочитым взглядом: - Тебе за сорок, полагаю. Даже под пятьдесят, - ее слова сочинились едким ядом, однако не вполне соответствовали действительности. Маргарет выглядела гораздо моложе 50... о чем, видимо, прекрасно знала, поскольку нисколько не расстроилась, а лишь усмехнулась:

– О, нет... я намного старше. Намного...

– Не говори, что ты живешь столетия или вообще бессмертна, - презрительно скривилась Злата и тоже взяла со столика бокал с вином. Свою порцию алкоголя она выпила без грации и изящества Маргарет, залпом, почти одним глотком, после чего судорожно закашлялась.

– Второе - однозначно нет, а вот первое... в каком-то смысле да, - нисколько не смутилась ведьма.

– Видимо, я сегодня перестаралась с выпивкой, - пожаловалась самой себе Злата, качая головой.
– Какие-то галлюцинации... я даже не уверена, что ты - не плод моего воображения, милая крестная!