Другой брат

Я не узнаю её из его сообщений в Инстаграм, поэтому предполагаю, что это кто-то новый. Осознание того, что он уже снова пытается строить отношения, встречается с кем-то и исследует новые возможности, вызывает во мне леденящий ужас.

Наблюдая за ними, я начинаю ощущать приступ неуверенности. Я невольно сравниваю себя с ней. Чувствую себя не такой, как надо, со своей бледной кожей, высоким ростом, меньшим размером груди и формами. Это абсолютно иррационально, но я не могу не заметить, что она воплощает всё то, чем я не являюсь. Она красива в тех аспектах, где я, кажется, проигрываю.

Мысли накрывают меня, одна за другой.

Это то, чего он хотел?

Я недостаточно красива?

Я слишком высокая?

Я ему больше не нравилась?

— Эйприл? – мягко произносит Анна, кладя свою руку на мою.

— Прости, я просто… удивлена, — отвечаю я, и в моём голосе звучит недоверие. — Просто… он на свидании. — Я смотрю на Анну глазами, наполненными слезами. — Я не… Я не думала, что он так быстро найдёт кого-то ещё. — Я с трудом проглатываю ком в горле. — Она такая красивая, — шепчу я.

— Он мудак. Я знаю, сейчас сложно видеть дальше своей боли, но он не найдёт счастья в том, что делает. Он не найдёт его нигде, пока не разберётся со своими проблемами. Всё это происходит потому, что он отказывается взглянуть своим демонам в лицо. Все эти женщины, которых он находит, просто подпитывают его жажду признания, пока он не перейдёт к следующей. Скорее всего, с ней он повторит тот же самый сценарий, а потом с ещё одной, если не возьмётся за себя. Поэтому не завидуй ей и не грусти. Сочувствуй им обоим. Ему придётся таскать этот тяжёлый груз с собой всю жизнь. Представь, насколько несчастным он должен быть.

Вот почему она такая замечательная учительница. При всём своём чувстве юмора и лёгкости она обладает способностью видеть вещи логично, когда тебе самой это трудно.

Я знаю, что она права, но мне сложно не думать о том, что, возможно, дело всё-таки во мне.

— Тебе нужно перестать держаться за того, кем он притворялся, Эйприл, — говорит Анна, сжимая мою руку. Я слабо улыбаюсь ей в ответ.

— Я действительно его любила.

— Я знаю, дорогая. — Она делает глоток своего напитка, а потом выпрямляет плечи. — Я не хотела ничего говорить, но теперь, когда вы больше не вместе и я его увидела, я просто в ярости. Мне кажется, я обязана это сказать.

— Что? — я напрягаюсь, готовясь к худшему.

— Сказать это непросто, — начинает она.

— О, ради Бога, просто скажи уже!

— Лукас – урод.

Я моргаю.

— Прости, — качаю головой, пытаясь понять, что она только что сказала. — Что?

— Я сказала, что он урод. Ужасный. Просто отвратительно уродливый…

Я поднимаю руку, чтобы остановить её.

— Нет, я поняла это. Я имею в виду, почему ты никогда мне этого не говорила?

— К тому времени, как он околдовал тебя своей «удивительной личностью», было уже поздно. — Она показывает кавычки в воздухе.

— Что ты имеешь в виду? Он ведь красивый и очень обаятельный! — восклицаю я.

— Да брось, — фыркает Анна. — Я встречала освежители воздуха для писсуаров с лучшей внутренним миром и большим обаянием, чем у него. Повезло Джеймсу, что вся внешность досталась ему.

Я сижу неподвижно, поражённая.

— Надеюсь, это заставило тебя почувствовать себя лучше, — говорит она, улыбаясь с долей сочувствия.

— На самом деле, теперь мне только хуже, — отвечаю я, отпуская её руку и поднося свой бокал к губам.

— Ладно, — соглашается она. — Но я просто честна. К твоему сведению, ты потрясающе красива и намного лучше него. Думаю, он прыгнул выше головы с тобой, и это только раздуло его и без того огромное, уродливое эго. Он поймёт, что натворил, когда осознает, что упустил. Вот увидишь. — Она поднимает свой бокал, чтобы чокнуться со мной.

Когда я опускаю бокал, Лукас видит меня. Кажется, время замедляется до невозможного, а моё сердце бешено колотится за рёбрами. Я чувствую, как мои щёки заливает румянец, а руки начинают дрожать. Я делаю вдох и позволяю себе ещё три секунды смотреть на него, прежде чем отвернуться.

— Кажется, я хочу домой, — тихо говорю я Анне, снова бросив взгляд на Лукаса, который вернулся к своей спутнице, будто не замечая меня.

Как так получается, что ты можешь узнать человека так близко, а потом вести себя, как будто он никогда не существовал? Как будто человек, который тебе был так дорог, больше ничего не значит и тебе не хочется иметь с ним ничего общего? Эта мысль оставляет в сердце пустоту, которое отчаянно просит быть заполненным.

— Да, поехали, — соглашается Анна, вставая с места. — Подожди здесь, я проверю, всё ли с Джеммой в порядке.

Я киваю и жду её возвращения. Когда она возвращается, на её лице появляется хитрая улыбка.

— Она уходит с ним. Включила геолокацию, чтобы я могла проверить, — сообщает она, игриво приподнимая брови. Я с трудом улыбаюсь в ответ. Музыка стихает, когда мы выходим на улицу.

Вечерний воздух немного охладился, пока мы стоим у тротуара. Я достаю телефон из сумочки и открываю приложение Убер.

— Хочешь поехать ко мне? Ты можешь остаться у меня, — предлагает Анна с ноткой сочувствия в голосе.

Прежде чем я успеваю ответить, грубоватый голос перебивает нас:

— Я отвезу её домой.

Мы обе ошеломлённо оборачиваемся и видим Джеймса. Его взгляд уже направлен на меня.

— Привет, Джеймс, — тихо произношу я.

— Привет, Эйприл, — отвечает он с оттенком беспокойства в голосе.

К нам подъезжает автомобиль.

Мы стоим в напряжённой тишине, пока Анна, наконец, не говорит:

— Ну, ладно. Это моя машина. Ты уверена? Эйприл, всё нормально?

Я смотрю на Джеймса.

— А как же твои вещи? Тебе не нужна гитара?

Он пожимает плечами.

— Оливер отвезёт её домой.

Его взгляд пробирает до глубины души.

— Ты точно уверен? — спрашиваю я.

Он хмыкает.

Удивлённая его предложением, я оборачиваюсь к Анне и запинаюсь:

— Д-да. Ты можешь ехать.

— Хорошо, тогда я зайду завтра, — отвечает Анна, прежде чем наклониться, чтобы поцеловать меня в щёку. Она бросает настороженный взгляд на Джеймса, затем садится в свою машину.