Другой Владимир Высоцкий
Шрифт:
Все эти события сильно напугали брежневцев и либеральную интеллигенцию. По этому поводу приведу воспоминания одного из них — поэта Евгения Евтушенко:
«На встрече в «Известиях» шеф КГБ Семичастный, отвечая на вопрос о его мнении по поводу книги Евгении Гинзбург «Крутой маршрут», вдруг «раскрылся»: «Я этой даме за такую книгу вкатил бы еще один срок». Затем он обронил фразу, что кое-кого надо снова сажать. На вопрос «сколько?», ответил: «Сколько нужно, столько и посадим». Перед моим отъездом в США в ноябре 66-го Семичастный на одном из совещаний напал на меня, сказав, что наша политика слишком двойственна — одной рукой мы сажаем Синявского и Даниэля, а другой подписываем документы на заграничную поездку Евтушенко. Это был опасный симптом…»
К вящей радости таких, как Евтушенко, «закрутить гайки» шелепинцам
«Хорошо помню, что смещение Семичастного и назначение Андропова вызвало тогда в кругах интеллигенции и особенно среди диссидентов положительные отклики и предсказания. Об Андропове говорили как об умном, интеллигентном и трезвомыслящем человеке. Его не считали сталинистом. Некоторые из известных тогда диссидентов предполагали, что назначение Андропова ослабит репрессии среди инакомыслящих, заметно возросшие в 1966 году и в начале 1967 года…»
Все эти ожидания полностью оправдались. Андропов не стал идти по пути Семичастного (то есть «закручивать гайки»), а ввел в систему профилактику диссидентов: их теперь вызывали в КГБ и вежливо просили не перегибать палку. Диссиденты обещали и вновь возвращались на прежний путь, но только теперь были крайне осторожны.
Что касается судьбы самого Брежнева, то он в итоге разгромит «комсомольцев», после чего те будут отодвинуты от власти, а их места займут брежневские ставленники. Таким образом, попытка той части советской номенклатуры, кто боялся стремительного обуржуазивания советского проекта и пытался ему противостоять, провалится.
Тем самым Брежнев совершил роковую ошибку, которая стала прологом к будущему развалу СССР. Ведь советская власть была наполовину еврейской, и когда эта половина стала скатываться к антисоветским позициям, разбираться с ней надо было радикально, что, судя по всему, и собирались сделать шелепинцы. Но Брежнев испугался этого радикализма, решив попросту законсервировать ситуацию, чтобы иногда приподнимать крышку котла, дабы выпустить пар. В итоге спустя два десятилетия эту крышку попросту сорвет от давления, а затем разнесет в пух и прах и сам «котел». Причем застрельщиком в этом процессе будет именно еврейская элита. Как напишет чуть позже один из идеологов «русской партии»:
«Исторически евреи были душой советской власти. Лишь среди евреев встречался тип фанатика коммунизма. Русские давали тип фанатика — патриота советской государственности (как правило, «сталиниста»), а собственно коммунизма — нет. Русские по-настоящему сущности коммунизма так и не поняли, и не приняли. По-видимому, основная причина идеологического и социального «застоя», поразившего Советский Союз в 70-е годы, это отход еврейства от активного «социалистического строительства»…»
Отметим, что на протяжении десятилетий советские правители либо сами женились на еврейках (Бухарин, Молотов, Калинин, Ворошилов, Брежнев, Суслов и др.), либо женили и выдавали замуж своих детей за евреев (Сталин и др.). Правда, к 60-м годам этот процесс утратил свои былые масштабы, что, видимо, и стало поводом к тому, чтобы Высоцкий в 1967 году написал песню-притчу:
Запретили все цари всем царевичам Строго-настрого ходить по Гуревичам, К Рабиновичам не сметь, тоже — к Шифманам…Между тем запрета как такового не было. Например, приятель Высоцкого, актер той же «Таганки» Иван Дыховичный в первый раз женится не на ком-нибудь, а на дочери члена Политбюро Дмитрия Полянского. Кстати,
симпатизанта «русской партии».Но вернемся к творческому вечеру «Таганки» в ВТО. Он в итоге превратился в бенефис Владимира Высоцкого, что тоже не случайно: во-первых, слава Высоцкого охватывала все более широкие слои интеллигенции, во-вторых — его негласные кураторы в верхах были заинтересованы в раскрутке барда. Эти же кураторы, судя по всему, способствовали и встрече Высоцкого со звездой французского кинематографа Мариной Влади (де Полякофф-Байдарова Марина-Катрин). Но расскажем обо всем по порядку.
Заглянем в советский энциклопедический словарь «Кино» 1984 года издания и прочитаем в нем следующее:
«Влади Марина (родилась 10 мая 1938 года), французская актриса. По национальности русская. Училась в балетной школе парижской Оперы. Дебютировала в кино в фильме «Летняя гроза» (1949). В Италии снималась в незначительных фильмах. Первый большой успех — главная роль в фильме режиссера А. Кайата «Перед потопом» (1953). Среди разнообразных работ Влади — своенравная итальянка Анджела в фильме режиссера Де Сантиса «Дни любви» (1954, Италия), лесная дикарка в фильме «Колдунья» (1956), мужественная участница Движения Сопротивления в фильме «Приговор» (1958) и др. В 1963 году за роль в фильме «Современная история» («Королева пчел», режиссер М. Феррери) получила приз Международного кинофестиваля в Канне. В 1967 году сыграла одну из главных ролей в фильме Ж. Л. Годара «Две или три вещи, которые я знаю о ней»…
Другие фильмы: «Негодяи попадут в ад» (1956, Франция), «Простите наши прегрешения» (1956, Франция), «Преступление и наказание» (1956, Франция), «Веские доказательства» (1956, Франция-Италия), «Полуночные колокола» («Фальстаф», реж. О. Уэллс, Испания) (1966), «Мона, безымянная звезда» (1966, Франция-Румыния) и др.».
В самом начале июля 1967 года Влади приехала в СССР, чтобы принять участие в Московском международном кинофестивале, на котором она до этого уже была (он проводился с 1959-го один раз в два года): в последний раз это случилось два года назад, и тогда рядом с нею был ее муж — бывший летчик, владелец аэропорта в Гонконге. Теперь она приехала в Москву одна. Высоцкий давно тайно влюблен в нее, но познакомиться лично возможности не имеет — в первые дни фестиваля он увлечен репетициями «Пугачева». Как вдруг судьба сама подбрасывает ему шанс…
Не догнал бы кто-нибудь, Не почуял запах, — Отдохнуть бы, продыхнуть Со звездою в лапах…Днем 4 июля Влади приходит в «Таганку», где проходит репетиция спектакля «Пугачев». Приходит не одна: ее приводит туда журналист газеты французских коммунистов «Юманите» Макс Леон. Человек весьма известный в среде советских либералов и, по слухам, имеющий тайные контакты с КГБ. Как пишет биограф Высоцкого В. Новиков: «Есть интересу парижанки к актерам Таганки». Однако не объясняет, что это за интерес. Вполне вероятно, этот интерес зижделся не только на слухах об этом театре, как форпосте либеральной фронды, но и на каком-то тайном сговоре тех теневых деятелей советско-французских отношений, который давно существовал в Кремле (еще с 20-х годов). Эмиссарами этих связей были люди вроде Макса Леона, бывшей возлюбленной поэта В. Маяковского Лили Брик (Каган), ее сестры-писательницы Эльзы Триоле, а также ее супруга, известного писателя и члена ЦК ФКП Луи Арагона. О Лиле Брик следует рассказать отдельно, поскольку ее участие в знакомстве Высоцкого с Влади имеет большое значение.
Как уже говорилось выше, Брик в 20-е годы была любовницей Маяковского, будучи при этом замужней дамой — ее супругом был Осип Брик. Вообще Маяковский при жизни был плотно опутан еврейскими связями: помимо супругов Бриков, с которыми он периодически жил под одной крышей (кроме этого у него была еще одна квартира, где он обитал в одиночестве), в его друзьях числились многие коллеги-евреи, а также сотрудники ГПУ еврейского происхождения, коих в этом ведомстве в 20—30-е годы было достаточно много (среди последних были: Яков Агранов, Моисей Горб, Лев Эльберт и др.). Отметим, что и супруги Брики также были связаны с ГПУ, начав сотрудничать с ним еще в начале 20-х (чекистское удостоверение Лиле вручил в 1921 году все тот же Яков Агранов).