Дурная кровь

– И если что-то случится, то ты тут же позвонишь мне?
– добавил Рене Арно, требовательно взглянув мне в глаза.

– Да, дядя. Конечно, - легко пообещала я. Звонить дяде Рене в случае неприятностей уже успело стать моей привычкой.

Родственник удовлетворенно улыбнулся.

– Тогда иди, собирайся. Не забудь, ты должна произвести впечатление на этого своего... Юджина.

Уже в дверях я вспомнила еще об одном.

– Дядя... А можно... Можно нам дочитать дневник Франсуа Дюпона?

– попросила я, обернувшись.
– Там же нет никакого колдовства! А мне... ну, вообще, нам интересно.

Меня мучило то, что я потеряла возможность узнать до конца историю Франсуа Дюпона. И ту часть истории Гранд-мастера, которая еще оставалась мне неизвестна.

– Вам, стало быть?
– иронично осведомился дядя Рене.

Кажется, он на что-то такое намекал... Но я вообще всегда плохо понимала намеки.

– Ну, я-то французского не знаю, - поспешно начала оправдываться я.

Да и на самом деле половина удовольствия в изучении давней семейной истории была именно в едких, как соляная кислота, замечаниях Кройца. Они позволяли... ну, иначе посмотреть на произошедшее.

– Я подумаю, - тихо произнес дядя Рене. Не отказал. И не согласился. Это пришлось мне не слишком по душе, но не спорить же было с тем, кто фактически взял на себя обязанности моего родителя?

Кройц и Мари все еще ругались по моему телефону. Наверное, обоим это ужасно нравилось. Ну не станешь же тратить столько времени на что-то неприятное?

– Крис, дядя Рене разрешил мне пойти, - прервала я пса на том увлекательном месте, когда он припоминал, чем занимались пару сотен лет назад предки Мари.

Вообще, это звучало ужасно грубо. И вообще...

Я выхватила телефон, готовясь успокаивать подругу, но напоролась на ее яростное:

– А твои поганые предки двести лет назад крыс жрали, … !
– не осталась в долгу будущая мамбо. Нет, я точно только мешала этим двоим найти личное счастье.

– Тише, Мари, - прервала я ставший уже бесконтрольным поток ругани.
– Это уже я. Дядя Рене согласился меня отпустить. Я иду на выступление.

Теперь по ушам резал уже восторженный визг. Тихой быть моя подруга просто не умела.

– А... А что Кройц-то?
– немного успокоившись, задала очень правильный вопрос одноклассница.

Пес снова ответил за себя сам.

– А Кройц идет с вами.

– Вот же черт...
– расстроенно вздохнула Мари, не хуже меня понимая, чем это грозит. И пусть проблемы получу только я, но подруга очень активно сочувствовала.

С «вот же черт» поспорить было сложно... Но так как изменить все равно бы ничего не получилось, я просто пошла выполнять совет дяди: искать себе подходящий наряд.

– Дюпон, ты собирайся пока, я с отцом побуду!

– крикнул мне вслед пес, в кои-то веки не отправляясь следом.

То, что я осталась одна, и радовало, и пугало одновременно. Оказывается, удушающая забота пусть и мучительна, но к ней почему-то до ужаса быстро привыкаешь. И без нее даже становится немного... одиноко?

Я потрясла головой, пытаясь избавиться от идиотских мыслей, которые в ней появились.

Не особо помогло.

В руке пискнул телефон. Сообщение.

Открыв его, увидела, что это очередное послание от Юджина.

«Придешь сегодня нас послушать?»

Так все-таки я ему нравлюсь или нет? У меня имелся не такой уж и большой опыт общения с парнями, чтобы я поняла значение его поступков.

Вроде бы заинтересован. А вроде бы и нет.

Зовет куда-то. Но при этом принимает отказы совершенно равнодушно, и явно не страдает от отсутствия моего общества.

Когда я пыталась понять, что творилось в голове Юджина.... в итоге получала только мигрень. Все-таки парни такие странные...

В шкафу не обнаружилось того, чего требовала душа. Ничего достаточно женственного и привлекательного, чтобы Вамп посмотрел на меня иначе, с интересом. Как на девушку. Откопав что-то более-менее приличное, я принялась вертеться перед зеркалом. Нет. Красивей не стала. Ну ни капли. Хоть плачь.

А ведь пока в моей голове не покопались, я не страдала из-за всего этого. Интересно, а можно все вернуть назад?

Стоящей у зеркала меня и застал Кройц.

– Эй, Дюпон, ты чего?
– с тревогой спросил он, разглядывая меня.
– Плакать что ли собираешься?

Плакать? С чего он вообще это взял?

– Нет, конечно, - растеряно отозвалась я, поворачиваясь к нему.
– Почему ты вдруг подумал, будто я собираюсь плакать?

– Не знаю. Мне так показалось, - развел руками он.

И тут я неожиданно для самой себя спросила:

– Ты считаешь, я красивая?

Пес выпучил глаза и закашлялся.

– С каких пор тебя вдруг это начало интересовать?

Как только понял, что раньше собственная внешность мне была безразлична? Да и как могло быть иначе? Я росла в окружении фотографий моей матери. И поэтому прекрасно знала, как на самом деле невысока цена моего лица...

– И все-таки?

Парень тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Нет, Дюпон. Ты мышь. Обычная серая мышь.