Дурная кровь

– Как больше пятидесяти? – переспросил вампира пес. – Этого просто не может быть!

Верно. Не может быть. Потому что тогда выходит, что мои сны вообще ничего не значат. Если Гранд-мастер потерял всякое подобие человечности настолько давно, то он совершенно точно не мог встретиться с моей матерью. И тогда все мои сны — просто бред впечатлительного подростка.

– Вот так, – пожал плечами Джеймс Мэйсон. Его взгляд скользил по шелковым обоям, по картинкам, по лепнине. – «Белая роза» действительно прекрасна. Рад, что довелось побывать в ней. Пусть и повод не слишком приятный...

О поводе я спрашивать не решилась. Наверняка это не моего ума дело...

Появление вампира в гостиной произвело на всех собравшихся сильное впечатление. Рассмотрев Джеймса Мэйсона при свете как следует, я даже обрадовалась тому, что отец так и не приехал. Принц не выглядел как человек. И даже не пытался выглядеть. Нет, его глаза не были красными, вовсе нет... Просто карие. Но был в них словно бы какой-то странный оттенок, которого у людей не было... Или же все дело было во взгляде?.. Лицо вампира напоминало драгоценную фарфоровую маску, такое же совершенное и... мертвое.

Первым на ноги подскочил старший Кройц.

– Месье Арно, да вы ума лишились?! – разъяренно прорычал пес. Странно было, что он не начал превращаться.

Мэйсон и Кройц смотрели друг на друга так, словно бы только и ждали, когда один из них не выдержит и все же кинется на противника.

Но это было нежелательно для тети Жаннет. Поэтому она решительно выехала на своей коляске вперед, заняв место между псом и вампиром.

– Джентльмены, я не потерплю драки в «Белой розе», – разгневанно произнесла ведьма. И — вот странное дело!
– мужчины словно бы испугались ее. Они испугались калеки. Должно быть, она действительно могущественна...

– Прошу прощения за несдержанность, Мадемуазель... – процедил мистер Кройц с плохо скрываемым раздражением и сделал шаг назад. Но выглядеть менее устрашающе не стал.

Тетя Лотта, только что вошедшая в гостиную с очередным салатом, смотрела на мертвого гостя с суеверным ужасом, бледнея на глазах. Уж не знаю как, но жена дяди Арно с первого взгляда поняла, что живым нашего гостя можно назвать только с натяжкой. Очень большой натяжкой.

А вот бабушка не выглядела ни шокированной, ни даже хотя бы немного удивленной. Раньше мне казалось, будто тетя Жаннет и дядя Рене не говорили нынешней главе Ковена о вампирах, но, похоже, я ошибалась. Бабушка все знала. Все.

– Вирджини, помоги Лотте, пожалуйста, – обратилась к сестре писательница и больше на родственницу внимания не обращала. – Так чего ради вы нанесли нам визит?

Титула Мэйсона она не произнесла.

– В Новый Орлеан приехал вампир, который заявил о том, что претендует на титул принца города, – произнес вампир. Я заметила, что в глаза моей тете он не смотрел.

Жаннет Дюпон вскинула голову так гордо, словно сидела не на инвалидном кресле, а на королевском троне.

Бабушка не вмешивалась в разговор, демонстративно уступая право говорить старшей дочери. Не вмешивался и дядя. Насколько я могла судить, регент обладал большей властью, чем наследник.

– Это должно волновать нас? – осведомилась тетя Жаннет, недобро хмыкнув. – Какое Ковену дело до дележки власти среди вампиров?

Мэйсон как-то зловеще рассмеялся.

– Гранд-мастер оставил нам запрет на убийство членов Ковена. Но теперь Гранд-мастера нет с нами. И тот, кто метит на мое место, считает, что не стоит слишком много внимания уделять старым правилам. Если он придет к власти, то вас начнут убивать, Мадемуазель Дюпон. Теперь Ковену есть дело до смены власти среди вампиров?

Тетя Жаннет обменялась с дядей Рене понимающими взглядами.

– Быть может... – пожала плечами женщина, не демонстрируя каких бы то ни было чувств. Это показалось мне особенно странным: прежде тетя одним движением брови выражала столько чувств, что дух захватывало. – Однако, пока что это лишь ваши слова, не более. И я не вижу причин, чтобы верить вам. Как и вообще верить вампирам.

Мэйсон что-то тихо произнес себе под нос.

– Вам недостаточно было одно человеческого трупа? В мое правление если людей и убивали, то уж точно не выставляли тела на всеобщее обозрение! – разразился принц города возмущенной речью. Ирландский акцент, которого я раньше не слышала, теперь резал по ушам.

Вампир бросил взгляд на лицо Жаннет Дюпон и отвернулся.

– Думаю, стоит для начала выслушать мистера Мэйсона, – неожиданно для всех собравшихся произнесла моя бабушка. – Пока что официально регентом ты не стала, ma chere fille. И окончательное решение все еще за мной.

Тетя Жаннет казалась растерянной в тот момент. Да что там тетя Жаннет. Все казались растерянными. Бабушка Натали, как я успела понять, уже давно не использовала свои полномочия, отдав все в руки старшей дочери и наследника.

– Как скажешь, мама, – кивнула писательница, разом перестав казаться такой уж властной.

Бабушка поднялась с кресла, на котором сидела, и подошла вплотную к принцу Нового Орлеана.

«Взгляни только на нее, – услышала я в своей голове насмешливый голос Барона Самди. – А у старой перечницы еще есть порох в пороховницах».

Я даже вздрогнула от неожиданности. Отвыкла уже от того, что кто-то мог без спроса вломиться ко мне в голову.

После слов лоа с моим зрением произошло нечто странное. Я увидела сияющий кокон, который окутывал бабушку с ног до головы. Каждая нить в нем пульсировала, будто живая...

«Это ее дар, – пояснил с усмешкой в голосе Ди. Его голос звучал мягко, вкрадчиво. – Ты не можешь видеть его сама, потому что рождена без способностей, свойственных вашей породе. Но я могу помочь с этой бедой. Ты знаешь как, девочка Дюпон».

Разумеется, я знала... А еще знала, что за все нужно платить, так или иначе. И страшно было представить, какую цену назначит мне Барон Самди. Я — не моя мама, я не готова продать душу за способности. Если, разумеется, у Анаис Дюпон имелась душа.

«Хотя, конечно, со старшей дочкой старой Дюпон не сравниться. Взгляни на Жаннет. Она не сияет — горит в свете своей силы. Порой я даже не понимаю, по своей ли воле решил помочь тебе... Быть может, все решила именно эта ведьма».