Душа

– Уф.

Она подхватила его за плечи. Очень неумело, стараясь, видимо, не испачкаться, потащила к дивану. Аяо проехал лицом по полу. У самого дивана Куми вздернула его сзади за воротник футболки и потащила вверх. Сил у нее не хватало. Куми отчаянно взвыла, и одним страшным рывком дотянула-таки его до подушки. Ее тело было совсем рядом, и Аяо чувствал ее запах, пробившийся сквозь остаточные запахи отравления, тонкий и девичий. Мыло. Шампунь. Гели какие-то...

Куми впечатала его лицом в подушку. Затем, схватив за ступни, втащила на диван и нижнюю половину его тела. Куми тяжело при этом дышала. Аяо молчал. Он-то дышать не мог: подушка мешала.

– Прффф...

– Ой, - осознала свою ошибку Куми.

Не без труда она перевернула Аяо.

Их глаза встретились, и Куми немедленно отвернулась. Как Мейда недавно. Только Мейда хотела его обмануть, а Куми его спасает.

– Куми, - произнес Аяо.

– Ну что еще?
– плаксиво произнесла она.
– Может, хватит уже, Ацумори? Я уйду. Я уже ухожу.

– Куми.

– Что?!
– взорвалась она.

– Спасибо. Этого достаточно, - Аяо отвернулся.
– Я знаю, тебе было трудно. Благодарю.

– Я...
– Куми смолкла.

Она некоторое время стояла и молча рассматривала его. Аяо не шевелился. Он погружался в глубокий анабиоз. Возвращался к своему исходному состоянию. Таким он был, когда дрейфовал в водах плаценты. Мыслящее ничто. Соединение плоти. Автономный организм...

Пощечина вырвала его из блаженного сна.

– Не спи!
– испуганно взвизгнула Куми.

– Я Ацумори Аяо, - широко распахнув глаза, произнес он.
– Нэ-сан, я помню, помню это имя. А-я-о. Ты довольна?

Еще пощечина.

– Хватит!
– Куми задыхалась от всего этого.
– У тебя есть активированный уголь? Или что там дают?

– Не знаю, - ответил Аяо.

– Болван!

Куми вскочила и умчалась куда-то прочь. Через какое-то время она вернулась с целым ворохом каких-то таблеток.

– У вас тут таблетки от головы... От похмелья...
– она брала пачки и пальцами выдавливала из них таблетки.
– А вот уголь, съешь его. И это тоже. У вас что, кто-то пьет алкоголь?

– Да, - ясным тоном ответил Аяо.

– Ты пьешь?
– требовательно спросила Куми.

Его удивило это предположение.

– Нет. Нэ-сан.

– А где родители твои?

– Уехали, - ответил Аяо, хотя никакой обязанности отвечать у него не было.
– Навсегда.

– Понятно, - произнесла Куми.

Она втолкнула ему в рот хрустнувшие таблетки, затем поднесла к губам стакан с водой. Аяо выпил. Его зубы скакнули, стукнулись о край стакана. Вода пролилась на рукава Куми, на ее юбку. Она смотрела на все это с отвращением.

– Ты мерзок, Ацумори. Знаешь об этом?

– Ты говорила мне об этом, Куми, - ответил он.
– Но я сумел преодолеть это. Я сделал мелирование, смотри.

– Идиот, - поморщилась она.
– Ты жалок.

Она встала.

Аяо смотрел на нее с дивана.

– Конспекты на столе. Счастливого дня, - холодно произнесла Куми.
– Сенсею скажу, что ты приболел.

– Он знает.

Аяо взглянул в потолок. Интересно, что там делает Мейда? Что она замыслила? Он почувствовал, что начал забываться. Сейчас бы поспать...

Кто-то ткнул его в щеку.

Аяо открыл глаза.

Куми поставила перед ним ворох таблеток. Лицо у нее было злое и... Нет, не злое. Сердитое.

– Вот, пей это, - буркнула она.

– Почему учитель велел именно тебе прийти?
– спросил Аяо, внезапно схватив ее за рукав.

От нее пахло шампунями. Как приятно.

– Не знаю, - разозлилась Куми.
– Отпусти.

– Я знаю о доме с красной крышей.

– Вот и молодец, - с ненавистью ответила Куми.

Аяо на миг остановился, чтобы продумать свою линию поведения. Давить на неприличность отношений с взрослым мужчиной больше не получится. Ведь он, увы - отец Куми, а она вряд ли спит с собственным отцом.

Значит, надо действовать по-другому.

– Ты пытался покончить с собой?
– вдруг спросила Куми. Голос у нее был странно тихий.

Аяо впал в ступор.

Слова, которые он был готов уже произнести, застряли у него в горле. Подобное предположение от Куми... Странно! Аяо никак не мог понять, как такое вообще ей могло прийти в голову.

Аяо молчал и напряженно думал.

Куми истолковала его молчание по-своему.

– Ладно, можешь не отвечать.

– Погоди!
– вырвалось у Аяо.

– Чего тебе?

– Я хочу быть ближе к тебе, - произнес Аяо. "Чтобы свести тебя вместе с Когой, который укажет тебе путь к праведности", - он собирался уже добавить это, однако Куми не дела ему закончить. Разом побагровев, она воскликнула:

– Вот еще! Мечтай!

– Послушай.

– Дурак! Идиот! Это грязный ход!
– вскрикнула она.
– Ты еще с крыши спрыгни, болван. Я все равно никогда... с таким уродом и недоумком, как ты... Мечтай!

– Позволь мне объяснить истинные мотивы моих поступков, весьма благородные, - начал Аяо, но Куми залепила ему пощечину.

Бац!

Больно.

Аяо лежал в тот момент на собственной руке - и лишь поэтому не смог поднести ее к щеке, чтобы ощутить масштаб разрушений. Ему показалось, будто щека взорвалась.

Больно.

– Зря я тебе помогла, - очень холодно произнесла Куми.

– Я...

– Конечно, ты можешь меня шантажировать. Пытайся и дальше! Ты урод. Я помогла тебе, а ты меня шантажируешь, - с ненавистью произнесла она.

– Я...

– Надеюсь, ты здесь умрешь!
– закричала Куми запальчиво, а затем развернулась и выбежала прочь. На миг Аяо показалось, что он увидел слезы на ее щеках.

Обессиленный, он уткнулся лицом в подушку.

Что это было?

Хотелось пить, но сил поднять стакан не было. Отравление опустошило его. Аяо не мог даже шелохнуться. А Куми убежала. Что же делать? Аяо уронил подбородок на подушку и начал меланхолично жевать собственную губу - в ожидании, когда же придет нэ-сан.

Шампунь, подумал он. Шампунь - это приятно.

8.

Ацумори Аяо шел в школу. Ему было дурно, в голове стучали молоты, однако он пересиливал себя - и делал шаг за шагом. До школы недалеко. Недалеко, повторял он себе - однако он все шел и шел, а школа по-прежнему маячила в отдалении.