Душегуб

— Что, Юрико? Я не прав? — с щелчком показал я на себя пальцем. — С тобой невозможно иметь дело: вечно приходится считаться с твоими принципами! Считаешь, что все твои поступки правильны, а это не так!

— Оскар, хватит уже!

— Я опять неправ? Нет, ты мне ответь: случилось бы подобное, если мы взяли треклятого проводника? Нет, он бы выстрелил нам спины ещё при выходе из Гавары!

Случилось то, что случилось: Юрико в мгновение ока оказалась рядом и срубила меня точным ударом в лицо. Кулак мало отличается от кувалды, так что неудивительно, что я грохнулся на землю. В любой другой ситуации я бы растерянно скрючился, но сейчас пятно боли привело меня в боевую ярость.

Только японка приблизилась на шаг, как я метко пнул её ногой в живот, поспешил вскочить на ноги и бросить на противницу. Кулак впился в каменный бок Юрико, отчаянный хук разбился о блок, а через секунду я уже словил удар под дых.

Приёмы японки оказались точнее и изысканнее — в ближайшую минуту я нахватал пять зуботычин и дважды побывал на земле. Наконец она вмазала мне ногой под рёбра. Воздух покинул грудную клетку, но я на рефлексе перехватил голень противницы.

Ничего умнее, чем рвануть вперёд и грохнуться вместе с неприятельницей в листву, в голове не мелькнуло. Японка взвыла раненой буйволицей, мне досталось одновременно коленом и локтём, ответ пришёл в виде плохо поставленного хука в голову. Я чуть приподнялся и вонзил сверху кулак в живот Юрико, но та выдержала, контратаковав высвобожденной ногой.

Плотный удар сбросил меня с соперницы, я прокатился по земле, шурша пёстрым вонючим ковром.

Встать скорее, пока тебя не забили ногами насмерть! Успел подняться на колени, как уже пора защищаться. Навстречу удару я прыгнул на Юрико, обхватил её вокруг пояса и повалил перед собой. Японка легко спихнула меня ногами, мы отскочили подальше, разрывая дистанцию.

Секунда, чтобы встать, ещё меньше, чтобы отдышаться. Кровь бурлит вулканической лавой, остудить её можно только в бою. Мы вновь схлёстываемся, вновь бьём друг друга кто наотмашь, а кто — чётко выцеливая. Чудом я избегаю прямого удара и тут же бью в ответ… женщину прямо по лицу…

Японка из лежачего положения срубает меня ударом под колено и напрыгивает сверху. Грамотно зафиксировав мои руки, она сжимает пальцы на горле. Я медленно задыхаюсь и бью, насколько получает в каменный живот Юрико. Бесполезно…

Раскачавшись, я своевременно сбиваю локоть противницы, наши лица стремительно приближаются, и я подставляю лоб. Удар, хватка японки ослабевает, я спихиваю её с себя, ухожу перекатом в сторону.

Успеваю подняться быстрее неё, хотя от недостатка кислорода еле на ногах держусь. В глазах щёлкают светлые пятна, делая меня почти слепым. Но противницу-то я из виду не теряю.

Пинок ногой опрокидывает соперницу в грязь, я готовлюсь для повторного, но бестия откатывает. Носок ботинка взрезает листья.

Юрико оказывается в стойке и медленно приближается. Я резко прыгаю навстречу и бью в скулу, но японка легко уворачивается и отвечает шлепком по уху. Схватив противницу за плечи, я вколачиваю колено ей в корпус, но подстроившаяся под удар японка быстро оправляется, ныряет в ноги и резким движением бросает меня через себя.

С высоты почти двух метров я сталкиваюсь с землёй, ставшей, чёрт возьми, твёрже камня. Рука ныряет к поясу, и в тот момент, когда на грудь мне приземляется стопа Юрико, я направляю на неё пистолет.

Дыхание обоих похоже на грохот камнепада, а в глазах водят хороводы косматые демоны. Растрёпанная помятая японка не сохранила ни грамма самообладания, готовая словить свинец, лишь бы ещё раз сделать мне больно.

Мои руки дрожат, но эту гадину я подстрелю не раздумывая.

От напряжения воздух густеет. Помниться, совершенно иначе я себе представлять процесс одичания. В силу обстоятельств и мощного эмоционального фона это уже не имеет абсолютно никакого значения.

И вдруг раздался смех…

Я развернул голову и увидел два силуэта метрах в пятнадцати. Коротышка и настоящая громадина стоят под крупным дубом и весело гогочут. В руках у них автоматические винтовки.

Первым заговорил амбал:

— Эй, вы чего там не поделили? Никогда ещё не видел, чтобы баба с мужиком так лихо метелили друг друга! Места получше найти не могли?

Лешие. Я сразу понял, что нужно делать, а напарница поняла без слов. Её нога прекратила давить на грудную клетку, я перекатился на живот и прицелился. Первая пуля должна была убить коротышку, который очень резво скрылся за деревом. Последующие пули я послал в громилу, который неуклюже бросился в укрытие, позабыв об оружии.

Почти спрятавшись за стволом дуба, он вдруг вскинул покрасневшую руку, с которой сорвалось пламя! Мысленно выругавшись, я спрятал лицо и руки, надо мной пронеслась горячая волна.

Вскакивая из колеи тлеющей листвы, я бросился к деревьям. Только прыгаю за ствол, как в воздухе проносится тугая струя красного пламени. Хренов мутант лупит прямо из рук! Драконово дыхание смещается и бьёт точно в моё укрытие. Языки пламени огибают ствол и пляшут в считанных сантиметрах от меня, обжигая кожу и, что самое главное, глаза. Очки я давно снял, с приходом темноты.

Только прекращает полыхать, как я стремглав бросаюсь в сторону, отстреливаясь на ходу. В ответ леший сыплет очередью, но крайне косо. Пули кромсают древесину на значительном отдалении от меня.

Щелчок говорит о кончившемся магазине, я судорожно толкаюсь ногами и прыгаю за выпирающие из земли корни. Вскоре вновь вспыхивает огненная струя. Я отползаю подальше от её рваных всполохов. Запах гари хватает за рёбра и душит, за спиной сияет поярче осеннего солнца.

Я перезаряжаюсь и жду, когда у мутанта кончатся силы. Только пламя присмирело, как я засобирался бежать, но плотная очередь прижала меня к месту. Свинец разрывает древо в клочья, крупный калибр делает из ствола решето.

В конце концов прекращается и пальба, тогда я поднимаюсь и стреляю. Здоровяк уходит влево и прячется за дубом. Я сам не понял зачем, но рванул точно к нему. Оббегая толстый ствол, я наталкиваюсь на лешего и вскидываю оружие, но на меня срывается поток огня.

Незначительно обжёгшись, я отскакиваю обратно. Начинается сумасшедшая гонка по кругу: сзади мутант извергает тысячеградусное пламя, а я со всех ног улепётываю от струи.

На втором круге неприятель чуть не ловит меня, внезапно развернувшись и стеганув огнём в противоположную сторону. Я падаю на спину и судорожно отползаю в укрытие. Сердце колотится от страха, когда густое пламя буквально лижет мне ноги.

Чудом я успеваю подняться и отскочить от огненного веера, как прекращает полыхать. Из-за ствола вываливается амбал, перед глазами вытанцовывают пятна. Разбойник пытается застрелить меня, но обойма пуста.

Дуло пистолета заглядывает ему в душу, и леший вынужден поднять руки.

— Винтовку в сторону! — срываю я всю накопившуюся злобу на косматом громиле.

Тот послушно отбрасывает здоровенный ствол — последняя разработка немецких оружейников. Руки мутанта красным не светятся, однако я рассудительно захожу ему за спину.