Два лика одиночества.

Эстис яростно сжимал рукоять меча, глядя даже не на насмешливого лорда, а на тело убитого им несколько минут назад человека. Иллюзия слетела с мертвеца, и на полу лежала голова капитана тех самых наемников, которых сам Змей и привел сюда около полутора месяцев назад.

– Трус! – зашипел он. Только тогда Танаа поняла, почему молодого графа прозвали Змеем – сейчас, разъяренный и собранный, он был похож на готовую к броску смертельно опасную кобру, уже предупредившую противника о своем приближении.

– Я уже тысячу раз слышал эту песню, граф. В прошлый раз меня так называл ваш отец. Кстати говоря, не вам упрекать меня в трусости – вы пришли втроем убить меня одного.

– Да ты не знаешь даже такого понятия, как честный бой! – лицо Эстиса исказила судорога ненависти.

– Честный бой? – Птица улыбнулся. – А зачем? Ради всего того бреда, что вы именуете «добрым именем», «честью» и так далее? Оно мне не нужно. Впрочем, ладно. Стража, пленников – в подвал! Только сперва усыпите их!

Из-за плеча лорда к перилам балкона шагнул сухощавый невысокий человек. Ко рту и носу он прижимал какую-то тряпку, а вторая рука была сжата в кулак.

Хлопнула закрывшаяся за Птицей дверь. Человек на балконе взмахнул рукой, разжимая пальцы – по воздуху разлетелась серо-зеленая мельчайшая пыль.

Никто не заметил, что Арна осела на пол чуть раньше, чем ее спутники, а если кто-то и обратил внимание, то, вероятно, подумал, что на девушку отрава просто быстрее подействовала.

Ее гнал вперед страх. Не страх погибнуть и даже не страх проиграть – страх потерять тех, кто успел стать ей дорог.

Стараясь не думать, что сейчас может происходить с ее телом, Арна искала через Астрал Гундольфа или Талеаниса. Страх за друзей не давал сосредоточиться, а понимание того, что все они могут погибнуть по ее вине, горечью осело в сознании.

«Нет, так я их никогда не найду…»

Танаа остановилась, восстанавливая в памяти образы рыцаря и полуэльфа – до мельчайших черточек, с каждой деталью свойственного им эмоционального фона. Но образы смазывались и расплывались, как только девушке казалось, что она нашла кого-то из них.

Усилием воли она заставила себя успокоиться и не думать о Грифоне, вызвав образ Мантикоры. И буквально спустя минуту почувствовала его.

– Талеанис, ты слышишь меня?

Полуэльф завертел головой.

– Арна? Где ты?

– Далеко. Не ищи, я говорю с тобой мысленно, и у меня мало времени!

– Что случилось? – мысленно же спросил Мантикора.

– Мы попали в ловушку и взяты в плен. Убивать нас пока не собираются, зато о вашем передвижении Птице известно, и на вас в любой момент могут напасть прямо там, в подземелье, или же подстеречь на выходе уже внутри замка. Да и выбраться там, где вы вошли, без боя не получится, скорее всего.

– Понял. Мы сейчас устроим здесь ловушку и будем уходить, – спокойно отозвался он, и Танаа с удовлетворением почувствовала, что Мантикора и правда спокоен и собран и готов как к бою, так и к отступлению.

– И вот еще что. Я не уверена, но на всякий случай, будь осторожен – мне показалось, что среди преданных Птице воинов есть и эльфы.

Он помолчал несколько секунд.

– Спасибо. Я буду осторожен. С тобой можно будет как-нибудь связаться?

– Я сама тебя позову, когда смогу. Мне еще Гундольфа предупредить надо…

– Храни тебя Дианари, – с неясной горечью шепнул полуэльф уже вслух.

– Удачи, и… береги себя.

– Ты тоже.

Арна расфокусировала внимание, отпуская связь мысленного разговора. Потом вновь сконцентрировалась и начала искать Гундольфа.

На них напали из-за поворота, совершенно неожиданно, и потому в первые же секунды боя фон Кильге потерял четверых своих людей. Но буквально через несколько секунд он собрался и, выхватив меч, сам бросился на нападающих, мысленно тем временем произнося заклинание.

– Гундольф! – неожиданно раздалось в голове.

– Арна?

– Да. Мы попали в ловушку, отступайте!

– Мы тоже в нее уже попали. Я в подземельях, у нас идет бой!

– Отступайте! Ваша задача сохранить как можно больше воинов!

– Как только сможем – начнем отступление! Здесь очень узкий проход, и я собираюсь сделать его еще уже… тогда у нас будут шансы.

– Удачи!

– Подожди, что у вас случилось? Мы можем помочь? – быстро спросил рыцарь, но Танаа уже покинула его сознание, почти выпав из Астрала.

– Назад! – рявкнул Гундольф на двоих слишком ретивых юношей, явно собравшихся прорываться сквозь строй дальше. – Назад, быстро!

И едва они оказались на более или менее безопасном расстоянии, выпустил подготовленное заклинание. Ветвистая молния вонзилась в потолок над головами противников, посыпалась каменная крошка, две плиты рухнули в проход, придавив нескольких нападающих. Ощутимо запахло сыростью.

– Бежим! – заорал Грифон раньше, чем осознал, в чем дело. И сам бросился за своим отрядом, на бегу ставя все известные ему магические щиты, способные сдерживать обычную воду. Где-то уже вдалеке стихали крики тех, кого покалечили молния и упавшие с потолка камни. За спиной раздавался топот тех, кто оказался по эту сторону завала, и где-то на грани слышимости – негромкий плеск льющейся воды.

Они успели. Мокрый по пояс Гундольф последним выпрыгнул в открытый люк, когда вырвавшаяся из плена стен рва мутная, затхлая вода полностью затопила коридор вместе со всеми, кто там остался.

С отрядом Мантикоры они встретились уже у самой деревни.

– Что у тебя? – без предисловий спросил рыцарь, подойдя к Талеанису.

– Потерял шестерых в засаде на выходе из хода, когда уже возвращались. Засада – десять человек и двое эльфов – уничтожена, есть двое пленных. Трое моих людей серьезно ранены.

– Ты себя в этих троих включаешь? – Гундольф с подозрением посмотрел на пропитанную кровью повязку на боку полуэльфа.

– Нет, меня всего лишь поцарапали, просто место неудачное, вот крови и много, – тот поморщился. – А у тебя как?

– Потери – восемь человек, раненых пятеро. Уничтожили, похоже, весь отправленный за нами в подземелье отряд. А вы просто ушли?

– Нет, конечно. Грохот от оставленной нами засады был знатный, сомневаюсь, что там кто-нибудь выжил, – нехорошо усмехнулся Мантикора.