Двадцать восемь дней

========== Глава 57. ==========

The Fray — Fall Away

POV.Marie

В ванной слышался шум воды. Он был недолгим, словно кто-то просто решил смыть остатки зубной пасты с керамики. После этого последовала короткая тишина, и затворка на двери повернулась. Шаги Гарри отдалялись и затихали. Он спустился на первый этаж. Я так и не сдвинулась с места. Дыхание уже выровнялось, но все тело превратилось в вату. Едва сыскав в себе силы присесть, я опустила юбку платья. Мое нижнее белье валялось где-то на полу, но для его поисков необходимо было много усилий, которыми я не могла растрачиваться впустую. Мне пришлось немного подумать, но мысли не складывались в адекватную цепь, и я просто последовала вниз за Гарри. Честно говоря, я даже не знала, что говорят после подобного и как мне вообще себя вести. Гарри тяжело вздохнул, и я представила, как он стоит с опущенной головой, опираясь ладонями о стол, и тяжело дышит, а его волосы свисают. Но это были лишь мои подозрения. Я убедилась в этом, когда дошла до гостиной и увидела, как он стоял с закрытыми глазами. Гарри не слышал моих шагов. Я медленно дошла до него сзади, обвивая руками его талию и прислоняясь головой к его спине. Он слегка повернул голову, заставляя меня опускать свою еще ниже. Я не понимала, как можно было после этого смотреть ему в глаза. Это было что-то новое. Естественно я чувствовала волнение раньше, но это было другое волнение. Я буквально видела нас со стороны и знала, что он немного хмурился, пытаясь угадать, о чем я думаю. Гарри повернулся так, что своей головой я прислонялась уже к его груди. Его сердцебиение было быстрым, дыхание — сбитым. Он поднес пальцы к моему подбородку, пытаясь заставить меня посмотреть ему в глаза, но я лишь повернула голову в другую сторону, прислоняясь к нему уже другой щекой. Гарри сразу бросил попытку встретиться со мной взглядом, и я почувствовала, как он положил на мою голову свой подбородок, слегка приподнимая его, так как я была не настолько ниже него. Не знаю, что мне нужно было сказать или сделать, но в моем животе все скручивалось. Не знаю как, но через какое-то время я поняла, что плачу. Не было никаких звуков, всхлипов не было тоже. Я просто плакала молча, без слез. Но кто знал, что без слез плакать оказалось в тысячи раз больней, чем с ними. Мне хотелось остановить планету в ту секунду и никогда больше не воспроизводить. Я сильней прижалась. Настолько, насколько позволяли мои тонкие руки. Может, кто-то решит, что я крепко его обняла. Но мне казалось, что Гарри буквально ускользал от меня, и мне оставалось только прижаться к нему как можно сильней. Он облегчил боль в моей груди, сжимая мои плечи. И несмотря на то, что возможно это была самая неудобная поза на свете, мы стояли в ней так долго, пока я не успокоила свои немые слезы. Гарри расслабился и отпустил меня позже, чем это сделала я. Его глаза казались мне покрасневшими. Он попытался ухмыльнуться мне. Я увидела его ямочки, но вместе с ними я заметила и груду фальши. Мы оба знали, насколько явная была эта фальшь в его улыбке.

— Прости, — он приложил указательные пальцы к внутренним уголкам глаз и крепко зажмурился.

— За что?

Гарри глубоко вздохнул и поправил свою прическу.

— За эту… эту дурацкую улыбку, — качая головой, он опять нахмурился, словно хотел избавиться от какого-то неприятного воспоминания. — Она была абсолютно неуместна.

Я кивнула ему, потирая предплечье. Гарри неожиданно взял меня за руку и потянул за собой к дивану. Он сел первым, приглашая меня сделать то же. Я сделала это.

— Вообще не только за нее, — его руки снова запутались в волосах, поправляя и откидывая кудри назад. — За то, что… Ну, — Гарри взялся пальцами за переносицу, в очередной раз хмурясь. — Я отвратительно поступил. Я же знал, что ты была не готова, просто…

Гарри стал закрывать лицо ладонями, вздыхая с каким-то непомерным грузом на душе, и я перебила его, прежде чем он скажет еще что-то.

— Гарри, — он так и не посмотрел на меня. — Я… Да, это правда застало меня врасплох.

Мне не хотелось думать о том, что для него это было своеобразным прощанием.

— Но я не… — комок в горле не глотался. — Не жалею. Вроде бы это как раз то, чего я хотела. Ну, я так думаю.

Зеленые глаза врезались в мои настолько неожиданно, что мое дыхание замерло. Я отвела взгляд, пялясь на мягкий белый коврик у входа в гостиную. Но перед глазами мерцал лишь его образ. Некая тишина повисла в комнате. Воздух превращался в ядовитый газ.

— Правда? — его голос был низкий и тихий.

Я отчетливо слышала отчаяние в нем. Мне хотелось снова стоять с ним в том углу, где мы только что находились, и просто обнимать. Но не произошло то, чего я хотела. Мир не собирался останавливаться.

— Да, — так и не повернув головы, ответила я.

— Ты можешь посмотреть на меня? — Гарри просил.

Кусая губу, я чувствовала, что невидимые слезы опять просятся наружу. Брови не хотели слушаться. Они лишь больше подтверждали мою уязвимость. Я посмотрела на Гарри. Его глаза бегали от одного моего зрачка к другому. Затем они опустились ниже и еще ниже, метнулись, встречаясь с моими, а затем пошли дальше вниз.

— Черт возьми, — он облизнул губы, прикладывая кулак ко рту. — Почему…

— Почему нельзя заморозить этот момент времени? — мне пришлось перебить его. — Почему жизнь не хочет течь по нашему желанию?

Голос начинал срываться. Если Гарри заставил бы меня сказать еще слово, я бы просто разревелась.

— Почему ты не можешь обнять меня сейчас, а не сидеть неподвижно, словно ты увидел Горгону?

Гарри прикусил губу, так и не сводя с меня глаз. Он потянулся, чтобы стереть слезу с моей щеки. Но как только его палец дотронулся до меня, я отпихнула его кисть, вставая с дивана. Он тут же встал, добегая и обхватывая меня своими руками. И я уже не чувствовала, плачу я или нет. Кажется, у меня тогда началась истерика, потому что я помню только, что Гарри пытался успокоить меня. Он обнял меня так крепко, что я не могла пошевелиться.

— Ш-ш-ш, — его голос был таким ласковым и теплым.

Я давилась словами, которые хотела сказать. Но они не были даже похожи на слова. Они слышались, как обычные всхлипывания, хотя в душе я просто кричала. Гарри усадил меня на край дивана, вставая на колени между моих ног. И все равно он был выше.

— Прости меня, хорошо? — его ладони упали на лицо, скрывая от меня его эмоции. — Я говорю и делаю быстрей, чем думаю.

Я стерла запястьем слезу и пододвинулась ближе к нему. От него пахло мятой и парфюмом.

— Знаешь что?

Гарри произнес это, слегка улыбаясь мне. Его зрачки дрожали в некоем страхе, который я не могла понять. Но в ту секунду я почувствовала, что владею им. Я почувствовала, что он уязвим. Дало ли мне это преимущество? Возможно, я бы воспользовалась этим, будь у нас больше времени. Но тогда мы не могли позволить себе такую роскошь. Я ласково спросила его о том, о чем он просил, и накрутила на палец одну его задорную кудряшку.

— Тот день, — Гарри нахмурился, с улыбкой роясь в своих воспоминаниях. — Тот концерт. Ты выделялась из толпы. Это был не самый мой удачный день, потому что с утра я поссорился с мамой и менеджером, но сейчас я понимаю, что это был как раз наоборот самый удачливый день.

Его глаза такие зеленые. Я никогда не видела таких. Конечно, люди часто подходили и заявляли, что у них изумрудного цвета зрачки, но они всегда были смесью с голубым, серым или коричневым. Глаза Гарри четко передавали зеленый цвет. И я больше ни у кого не увижу таких глаз. Но самое главное, я даже не вспомню такую мелочь через год. Голос Гарри снова вернул меня в чувства, как только он позвал меня по имени.

— Ты отличалась от них тем, что даже не слушала, что мы пели. Я видел это по тебе. Я привык, что фанаты в первых рядах всегда с телефонами; они всегда подпевают, когда их просишь; они кричат, плачут, машут плакатами, кидают разные предметы. Ты не делала ничего. Мне даже казалось, что ты вообще не смотрела на нас. Твои глаза с явным интересом изучали толпу вокруг тебя, сцену. Словом, что угодно, кроме нас.

Улыбка Гарри медленно превратилась в задумчивую ухмылку. Глаза переместились куда-то вниз. Он положил свои большие ладони на мои бедра.

— Мне стало интересно, зачем ты так старалась попасть на концерт, если тебе все равно?

Я вспомнила, как наугад купила билет у однокурсника.

— Меня это чертовски зацепило. Мне хотелось сделать что-то такое, чтобы ты стала такой же, как они. Хотелось возбудить в тебе чувства, интерес. И я не ожидал, — Гарри слегка качнул головой, усмехаясь и ища в моих глазах какие-то эмоции, — что всё получится так. Но скажи сейчас: мне удалось?

Удалось ли ему зародить во мне какие-то чувства? Определенно да.

Это были не просто чувства. Это были восхищение, волнение, страх, радость, боль, счастье и возбуждение в одном слове.

— Это глупый вопрос, потому что я не могу даже описать, что чувствую.

— Ты… ты ведь имеешь в виду в хорошем смысле?

Я подвинулась чуть вперед, прижимаясь бедрами к его талии. Впервые тогда я поняла, что такое потеря. Мне казалось, что я уже знала это чувство, но это было не так. Это гораздо хуже и сокрушительней. Я пальцем убрала кудри с его лба. Свои ладони я положила ему на щеки. Гарри хмурился, когда следил за моими действиями, а под конец неожиданно слабо улыбнулся мне.