Дважды разыскиваемые
Шрифт:
– Ну нет… Хорошее в человеке я угадываю. Сразу угадываю. Не ошибаюсь. Плохое иногда трудно увидеть. Потому что его скрывают.
– Глубоко скрывают,- грустно вздохнула Мила.
Тимур тоже вздохнул, хотя надобности в этом не было.
Ничто не омрачало его чувства сегодня. Просто поддержал Милу. Вздохнул и стал смотреть на небо.
– О чем ты думаешь?- полюбопытствовала Мила.
– Ни о чем…
– Чудак какой,- засмеялась она,-Как можно смотреть на небо и ни о чем не думать! Я иногда часами любуюсь звездами. Видишь вон ту маленькую
Такие же, как наши. Может быть, на одной из них кто-нибудь сейчас глядит на наше Солнце и гадает, есть около него жизнь или нет, есть разум или нет.
– Ты увлекаешься астрономией?-удивился Тимур.
– Я люблю мечтать,-сказала Мила.
– Откуда ты знаешь, как называется эта звезда?
– Я училась в школе.
– Я тоже учился в школе, между тем не знаю ни одной звезды. Кроме солнца, конечно,- поправился Тимур.- Правда, теперь, кажется, еще одна звезда восходит… Эта звезда ярче солнца…
Мила нахмурилась.
– Оставим другие миры. Полюбуемся этим небом. Попробуй найти Марс! О нем так много говорят в последнее время.
Тимур смутился. Хитро придуманный им переход легко отбросила Мила. Она догадалась, что его волновало.
– Марс я не смогу найти,- с огорчением признался он.- Однако кое-что о нем мне известно.
– Например?
– Например, кто открыл каналы, что думают о его спутниках академик Шкловский и доцент Зигель.
– О!
Мила склонила голову, посмотрела на Тимура снизу вверх, словно неожиданно открыла его для самой себя.
– Мила!
Он хотел сказать о своем вспыхнувшем вдруг чувстве, однако встретил строгий, настороженный взгляд.
– Что?- спросила она.
– Так,- на ходу поправился Тимур.-Л\не показалось, что ты смеешься над моими познаниями в астрономии.
– Смеюсь? С чего ты взял. Мне нравится говорить о необыкновенном. Ты ведь тоже мечтаешь.
– Да,-не совсем уверенно подтвердил Тимур.
– Вот если бы полететь в космос… Как Гагарин!
– Смешная,- улыбнулся Тимур.-Не всем же лететь в космос. У каждого своя трасса в жизни, свое назначение.
– У тебя преступники, борьба с нарушителями закона.
Тимур уловил в голосе Милы насмешливую нотку.
– Разве это плохо?
– Ассенизатор.
– Что?
Тимур обиженно поджал тонкие губы.
Мила расхохоталась.
– Ты - ассенизатор и водовоз! Боже мой, Тимур, неужели ты не читаешь Маяковского?
Он понял теперь, о чем она говорила, как-то неловко и растерянно улыбнулся.
– Вообще я не люблю поэтов. Один из них меня, наверное, в гроб загонит.
– Кто?
– Ты его не знаешь… Курсант Андрей Романов. Пишет о любви. Замучил всю школу… Мне больше нравятся прозаики.
– Детективщики?
– Я ничего позорного не нахожу в этом. Ты читала «Один год» Юрия Германа? Разве это плохая книга? Или «Испытательный срок» и «Жестокость» Павла Нилина? Разве не волнуют романы Жоржа Сименона о комиссаре Мегрэ?
Мила
не ответила. Она внимательно рассматривала звездную россыпь.– Ты работаешь?
– Я учусь.
– Где?
– В пединституте.
– Я тоже думаю сеять разумное, доброе, вечное. Займусь перевоспитанием преступников. Это, пожалуй, поважнее того, что собираешься делать ты.
– Значит, и мне надо идти в милицию?
– Тебе? Зачем? С этим справимся мы сами.
– Кто это -мы?
– Мужчины!
– Разве в милиции нет женщин?
– Встречаются,- протянул Тимур. Он не одобрял пополнения рядов милиции за счет женского пола. «Барышни на оперативной работе! Чепуха». Однако глянув на Милу сейчас, почему-то не принял этого обычного отрицания.- Послушай, ты подала мне замечательную идею. Только скажи сначала, ты можешь держать язык за зубами?
– Конечно.
– Ты смелая? Ну-у-у, драки или крови не боишься?
– Крови? Не собираешься ли ты кого-нибудь убить?
– Ну что ты! Разве я похож на убийцу!-Тимур наклонился к Миле, прошептал доверительно:- Меня самого могут… убить. Понимаешь? Такая уж у нас работа. Приходится возиться с разной нечистью.
– Понимаю,-не сразу ответила Мила.
– Ты не бойся, я могу постоять за себя,- усмехнулся Тимур.- Однако, знаешь… всякое может случиться. Всего предусмотреть невозможно… Скажи, ты согласна помочь мне?
– С-согласна. Что я должна делать?
– Ты умеешь танцевать?
– Умею.
– Почему же ты у дяди не танцевала?
– Не хотела.
– Дело вот в чем. Я должен найти одного человека. Мне известно, что он любит танцевать. Значит, встретить его можно на танцплощадке. Ясно?
– Не совсем.
– Нет, из тебя никогда не . получится оперативный работник. Не улавливаешь задачу. Для того, чтобы встретить преступника, надо быть на танцплощадке. Одному мне делать нечего. Нужна партнерша. Предлагаю тебе это амплуа. Танцевать каждый день. Доходит?
– Каждый день? Без выходных?- прищурилась Мила.
– Пока-да! Потом получишь отгул. Остальное я беру на себя. Разреши пожать твою мужественную руку.
Рука у Милы была маленькой и совсем не мужественной. Тимур задержал ее на секунду в своей и вдруг позабыл обо всем, что волновало его еще минуту назад. Он словно только теперь увидел Милу и понял, что она очень красива и что ее, наверно, сейчас вовсе не интересовали ни звезды, ни тем более разглагольствования о преступниках… Ему стало неловко, и он замолчал.
Мила тоже замолчала. Она глядела через дорогу на освещенные окна небольшого домика и смешно морщила слегка вздернутый нос.
– Хорошо было у дяди, правда?
– Правда,- сказал Тимур.
– Я пойду. Уже поздно.
– Подожди… Подожди еще минутку. Мария Константиновна не будет сердиться.
– Не могу. До свидания.
Она кивнула и, не оглядываясь, пошла к калитке. Он догнал ее у входа, взял несмело за плечи, повернул к себе.
– Ты пойдешь со мной завтра на танцы?