Дважды разыскиваемые

–  Ты скоро освободишься?

–  Не знаю.

–  Приходи сегодня к нам. У папы день рождения. Он сказал, что без тебя не сядет за стол. Ты же знаешь, какой он у нас… Ник, почему ты молчишь? Не хочешь разговаривать? Прости, я вчера глупо вела себя. Обещаю в дальнейшем быть послушной. Вообще-то, и ты хорош!.. Придешь, Ник?

–  Приду… Сколько ему?

–  Много. Пятьдесят… Ты только не задерживайся. Жду ровно в восемь. Кстати, прихвати с собой своего заместителя. Может быть, он сумеет развеселить мою сестренку.

–  Она у тебя Несмеяна?

–  Самая настоящая.

Клара повесила трубку.

Сорокин прикрыл глаза, попытался вызвать в памяти Клару. Сейчас она, по-видимому, сидела у тумбочки, на которой стоял телефон. На ней было темно-зеленое платье, обязательно темно-зеленое, другого он не признавал. Оно очень шло ей…

Тимур спросил:

–  Вас что-то мучит, Николай Аркадьевич?

Сорокин поднял голову, посмотрел на Тимура отсутствующим взглядом, потом растерянно улыбнулся, будто извинился за то, что так долго молчал.

–  Ничего… Ты ешь, не обращай на меня внимания. Я недавно завтракал.

Тимур не принял объяснения.

–  Вы, наверно, думаете о капитане Бойко?

–  Ты ешь, Тимур, ешь.

–  Я уверен, что он честный человек.

–  Ты его знаешь?

–  Теперь знаю. ,

–  Подожди, ты раньше встречался с ним?

–  Нет. Я вообще никогда раньше не видел его. Я вам сказал, что он раскаивается, потому что понял это по его глазам.

–  Ты, оказывается, фантазер,-засмеялся Сорокин. Тем не менее, ему было приятно слышать от Тимура добрые слова о Бойко. Собственно, он сам тоже ничего плохого не мог сказать о капитане.

–  Я не фантазер, Николай Аркадьевич,- покраснел Тимур.

–  Ладно, давай пока забудем об этом.- Сорокин встал, прошел на середину кабинета.- Ты уже, по-моему, в курсе дела. В городе недавно было совершено несколько ограблений водителей такси. Мы условно назвали грабителей «таксистами». Их разоблачением до сегодняшнего дня занимался старший оперуполномоченный Бойко. Теперь займемся мы.

–  Я готов,- вытянулся Тимур.

–  Спасибо.

–  Едем?

–  Пока нам некуда ехать, мы еще ничего с тобой не не знаем о грабителях. Посмотрим, что знал Бойко,- Сорокин подошел к сейфу, вынул из него тощую папку, положил на стол.- Изучим?

–  Изучим.

–  Пирожки понравились? Такие никто не готовит. Только моя мама.

–  Я думал, что это готовила ваша жена.

–  Жены у меня нет. А ты, случайно, не женат?

–  Не женат… Не лишился еще разума.

–  Ну-ну,- покачал головой Сорокин.- По-твоему, на земле полтора миллиарда потерявших разум. Не многовато ли!

Сорокин прошелся по кабинету, постоял немного у дверей, не спуская глаз с тощей папки, потом решительно вернулся к столу, взял ее, откинул корку.

–  Что ж, начнем!

4 .

Поздней ночью около здания управления милиции остановилась машина. Из нее выскочил мужчина средних лет в помятом и испачканном не то кровью, не то глиной пиджаке и бросился в комнату ответственного дежурного.

Майор Земмель, увидев вошедшего, машинально отодвинул от себя настольную лампу и откинулся на спинку стула.

–  Садитесь, пожалуйста. Что случилось?

–  Не знаю, право, с чего начинать,- не сразу отозвался мужчина. Он тяжело опустился на стул, положил на колени кепку, стал нервно разглаживать.- Не знаю, право… Да, кепка эта не моя. Кто-то из них оставил. Вот, возьмите…

Земмель взял кепку, внимательно осмотрел.

–  Я вас слушаю.

Незнакомец продолжал молчать.

–  Говорите же!-потребовал Земмель.

–  Хорошо… - с трудом выдавил незнакомец.
– Попробую…

Шумно было в этот вечер на площади имени Куйбышева. Выпал снег - вокруг памятника скользили на коньках подростки, чуть поодаль катались на санках малыши. Еще дальше, закутанные в теплые платки, стояли или прогуливались мамы и бабушки.

Часов в девять к площади подъехала «Волга» с шахматным пояском на дверцах. Из нее вышел пожилой пассажир и направился к жилому трехэтажному дому. Шофер захлопнул дверцу, нажал на газ, обогнул площадь и выехал на Огородную улицу. У троллейбусной остановки дорогу ему преградили пять человек.

–  Подвези до Кладбищенской,- попросил высокий брюнет.

Его спутники, не ожидая согласия водителя, распахнули заднюю дверцу и полезли в машину.

–  Больше четырех человек не возьму,- предупредил шофер.

–  Ничего, сейчас поздно, ни один регулировщик не попадется. Мы заплатим как следует,- пообещал брюнет.

–  Не имею права!

–  Ладно, Черный,- вмешался один из сидящих сзади.- Поехали до Строительного городка. Товарищ действительно может засыпаться.

До Строительного городка было намного ближе, чем до Кладбищенской улицы, поэтому таксист согласился.

«Волга» понеслась на пределе допустимой скорости. Брюнет, сидящий рядом с шофером, опустил боковое стекло, достал папиросы, закурил. Его товарищи, тесно прижавшись друг к другу, о чем-то вполголоса разговаривали, время от времени срываясь на дружный смех.

«Волга» свернула на Магнитогорскую улицу. Невысокий парень, сидевший сзади, попросил водителя ехать по узкому, залитому водой переулку.

Таксист запротестовал:

–  Не могу!

–  Давай, давай, через «не могу»! Так лучше получится!- В голосе парня слышались металлические нотки,- Не маленький, должен понимать, что к чему и почему!

–  Куда же я поеду? Здесь боло….

Шофер не договорил. Двое схватили его за голову, с силой прижали к сиденью. Он рванулся влево, к дверце. В это время в руке Черного сверкнул нож.

–  Тихо… Еще одно движение и…

Таксист замер.

–  Молодчага,- на ухо шепнул сидевший за спиной.- Сразу понял, что к чему… Теперь выворачивай карманы да поживее, мы не любим ждать… Черный, действуй!

–  Есть, Чайханщик!
– Черный отобрал у шофера деньги, водительское удостоверение, записную книжку, авторучку, усмехнулся: - Грамотный! Наверное, писатель…

–  Наверное…- Чайханщик вышел из машины, открыл водительскую кабину, толкнул шофера.- Подвинься!

Грабитель, видно, редко управлял машиной. На одном из поворотов «Волгу» занесло. Задние колеса оказались в кювете.

–  Тысяча чертей! Подтолкните!

Дружки Чайханщика поднатужились. «Волга» упорно «не желала» оставлять кювета. Чайханщик обошел машину, бросил быстрый взгляд на фосфоресцирующий циферблат ручных часов, потом обратился к шоферу, жавшемуся к сиденью:

–  Не дыши еще тридцать минут. Возьмешься за руль раньше -пеняй на себя, под землей найдем… Айда, братва!