Двенадцатая карта
Шрифт:
Джакс терпеливо сказал:
— Так сделаешь или нет?
Тощий снова немного подкорректировал свой наклон и посмотрел на Джакса:
— Все путем, чувак, но не знаю, где я там буду тебе чего искать. В смысле — пушку.
— Ну, тогда я не знаю, кому отдать вот это.
Джакс вынул из кармана пачку банкнот, отсчитал несколько двадцаток и протянул их Ральфу. Разумеется, не без оглядки. Здесь, в Гарлеме, у копов брови сразу вверх поползут при виде того, как один чернокожий башляет другому, даже если тот всего лишь жертвует пару баксов местной баптистской церкви.
Но сейчас брови вверх поползли у Ральфа, пока
— Вижу, с бобами у тебя полный порядок.
— А то. Да и тебе кое-что перепало… это вдобавок к возможности поиметь еще. Удачный у тебя сегодня денек. — Он спрятал пачку обратно в карман.
— Какая пушка нужна? — пробурчал Ральф.
— Небольшая, чтобы легко было спрятать, сечешь?
— Пять сотен.
— Две, дороже и сам найду.
— Не паленая?
Как будто Джаксу нужен был пистолет с отбитым на стволе регистрационным номером.
— А сам как считаешь?
— Тогда хер ты двумя сотнями обойдешься. — Фараончик совсем осмелел. Еще бы: нужного человека, которого ты просишь что-то достать, так просто чикать не резон.
— Три, — предложил Джакс.
— Три с половиной, и по рукам.
Джакс согласился, затем, в очередной раз оглядевшись, сказал Ральфу:
— И еще кое-что. У тебя в школах прихваты есть?
— Смотря о каких школах речь. К тем, что в Квинсе. Бруклине, Бронксе, у меня подхода нет, другое дело школы здесь, на квартале.
Джакс мысленно усмехнулся: «на квартале» — что за дерьмо? Сам он вырос в Гарлеме и никогда больше нигде не бывал, кроме разве армейских казарм и тюремных бараков. Но «на квартале» — так в Гарлеме отродясь не говорили. В каком-нибудь Лос-Анджелесе или Ньюарке такое можно было услышать. Ну может, кое-где в Бруклине. Но Гарлем — совсем другая вселенная. Джакса задело такое отношение Ральфа. Впрочем, тот, наверное, просто насмотрелся тупых фильмов по телевизору.
— Нет, я про местные, — спокойно сказал Джакс.
— Могу прошуршать. — В голосе Ральфа прозвучало сомнение. Неудивительно, если учесть, что едва откинувшийся из тюрьмы уголовник, которому шили сто двадцать пятую, одновременно интересуется пистолетами и школами.
Джакс сунул тощему еще пару двадцаток, чем, похоже, значительно успокоил его совесть.
— Лады, что надо узнать?
Джакс вынул из кармана куртки листок бумаги и протянул его Ральфу. Это была распечатка статьи, которую он скачал с сайта «Нью-Йорк дейли ньюс» из раздела «Обновления горячих новостей».
Постукивая по листку толстым пальцем, Джакс сказал:
— Мне надо найти девчонку. Ту, про которую здесь написано.
Ральф прочитал текст под заголовком: «В центре города застрелен работник музея» — и поднял глаза на Джакса.
— О ней здесь ничего не сказано, ни где живет, ни в какую школу ходит — вообще ноль. Даже имени нет.
— Зовут ее Женева Сеттл. А насчет остального… — Джакс кивнул на карман, куда коротышка спрятал деньги. — За это и плачу.
— Зачем она тебе? — спросил Ральф, перечитывая листок.
Джакс помедлил немного, затем наклонился и поднес губы к уху фараончика.
— Некоторые любят задавать всякие вопросы, что-то вынюхивать и в итоге узнают много такого, чего знать совершенно не обязательно.
Ральф собрался еще что-то спросить, но передумал. Джакс, возможно, говорил про девчонку; с другой
стороны, кровавый Король граффити мог иметь в виду, что его уже достали эти вопросы.— Позвони мне через часок-другой.
Продиктовав Джаксу номер своего мобильного, фараончик оттолкнулся от сетки, выудил из травы под ногами недопитую бутылку и зашагал прочь.
Роланд Белл медленно вел неприметный седан «краун-виктория» через центр Гарлема, где сетевые гиганты — «Патмарк», «Дьюэн Рид», «Попайз», «Макдоналдс» — соседствовали с магазинчиками, в которых можно было обналичить чек, внести коммунальный платеж, прикупить парик из натуральных волос, искусственные косички, образчики африканских промыслов, выпивку, мебель. Некоторые здания стояли в руинах, в других окна и двери были заколочены досками или упрятаны под металлические жалюзи, сплошь покрытые граффити. В стороне от оживленных улиц кучами валялся хлам, у стен домов и в канавах высились залежи мусора, а на пустырях зеленели заросли сорняков. Афиши и рекламные постеры зазывали в театры, дискотеки и на эстрадные представления. Стайками тусовались подростки; одни смотрели на патрульную машину настороженно, другие — откровенно вызывающе.
Но чем дальше Белл, Женева и Пуласки продвигались на запад, тем заметнее менялся городской пейзаж. Заброшенные здания попадались все реже; плакаты на заборах стройплощадок изображали идиллического вида особняки. Квартал, где жила Женева, граничил с парком Морнингсайд и Колумбийским университетом. Выглядел он ухоженно: обсаженные деревьями улицы, чистые тротуары. Даже старые здания казались крепкими и опрятными. Среди припаркованных во дворах машин, пусть и с противоугонами на рулях, попадались «лексусы» и «бумеры».
Женева показала на чистенький четырехэтажный дом с украшенным лепниной фасадом:
— Вот здесь я живу.
Белл остановился двумя подъездами дальше, прямо на проезжей части параллельно ряду стоящих вдоль тротуара машин.
— Гм, детектив, — сказал Рон Пуласки, — по-моему, она имела в виду тот дом.
— Знаю, — ответил Белл. — Однако предпочитаю не привлекать внимания к месту жительства человека, о безопасности которого мы заботимся.
Новичок покивал головой, словно повторяя слова про себя, чтобы получше запомнить. Совсем еще мальчишка, подумал Белл, столько его еще ждет впереди.
— Нас не будет несколько минут, а ты пока поглядывай, как тут дела.
— Так точно, сэр. А что я должен высматривать?
Посвящать новичка в организационные тонкости охраны свидетелей времени не было. Достаточно, чтобы он просто поторчал поблизости, пока они будут в доме.
— Плохих парней, — ответил Белл.
Патрульная машина сопровождения остановилась в указанном Беллом месте — прямо перед ними. Как только Женева отдаст письма, полицейский отвезет их Райму. Через минуту к ним присоединился еще один неприметный «шевроле» с двумя агентами из подразделения по «спасению задниц свидетелей». Они останутся здесь и будут следить за обстановкой вокруг здания. Когда Белл узнал, что преступник для отвлечения внимания стреляет в случайных прохожих, он запросил подкрепление. И людей для задания выбрал сам. Луис Мартинес — спокойный, крепкий на вид детектив, и Барб Линч — молодая женщина-агент, которая хоть и ходила еще в новичках, но обладала отличным чутьем.