Дыхание Голгофы

– Будем надеяться, - не ожидал я такого вопроса.

– Вот я и не знаю, предупреждать ли сменщика. Скажу пока, что гостюют родичи ваши, Гаврюш. Но буду ждать вашу сестричку и присматривать. Ну и по связи докладывать лично вам, Гавриил Алексеевич. Мне-то хошь не хошь, а вот уж и крольчат ваших кормить.

Мы пожали старику руки. Руслан сунул ему в карман денежку. Пахомыч только усмехнулся.

Вечером того же дня мы с Русланом привезли больному медсестру и хороший баул продуктов. Медсестру, весьма сочную дамочку звали Екатериной, по Батищеву Катюхой. Руслан хотел навести визит Пахомычу, но его встретил сменщик. Он был не в теме. Конечно, эта самая Катюха получила от меня всю необходимую консультацию по уходу за таким больным и ознакомилась со схемой приема лекарств. Впрочем, Катюха оказалась весьма хваткой дамочкой и дело знала. На пятый день Руслан забрал парочку – смеясь, рассказывал мне, что дольше держать их вместе не имеет смысла, ибо придется забирать троих. Ну осложнений, слава Богу, не было. Температура в пределах нормы. Так что дальнейший досмотр за больным Катюха все-таки решила провести у себя на квартире. По этому поводу мы с Русланом только весело переглянулись.

Через неделю я снял прапорщику швы. Рана затягивалась нормально. А если учесть, что Ашот холостяковал, то своим присутствием никому хлопот не доставлял, разве что Катюхе. «Но так то ж приятные» - гоготнул Руслан. Одним словом, на второй неделе Ашот появился в штабе организации и история обрела авантюрные черты прошлого. Ну, конечно, смочили там встречу по рюмке крепенькой и дружно завалили ко мне в общагу с сувениром. Батищев достал веерок зелененьких, прими, мол, браток от всего сердца. Но я категорически отказался. Руслан потупился, спросил:

– Ну а борзыми возьмешь?

– Борзыми возьму, - предполагая шутку, ответил я.

Но оказалось, майор и не собирался шутить. На следующий день они с Ашотом приволокли мне новейший шестизарядный винчестер.

– Бери. Фирма. И не спрашивай, где взяли.

– Старик – это же целое состояние, - удивился я.

– Конечно, за наши деревянные не купишь. В общем, владей. Кто знает, может охотиться начнешь. В отпуске у себя на родине. На кабана.

– У нас кабаны не водятся, - усмехнулся я.

– Зато здесь их валом, - посерьезнел вдруг Руслан. И вообще иметь такую дачу и без ствола, негоже, старик. И вот тебе еще и пачка патронов. По-любому время военное.

Вообще-то у меня с детства была любовь к оружию. Помнится я гордился перед пацанами отцовской «тулочкой». Конечно, шарахали с братом на праздниках. Но вообще отец прятал ружьишко от нас в железном сундуке и под ключ.

Ствол, конечно, обмыли. Уже собираясь уходить, Батищев спросил:

– Слышал, на следующий февраль назначены выборы местной власти?

– Слышал, тесть иногда просвещает, - ответил я. – Главу будем выбирать первыми демократическими.

– Захотелось пареньку нашему легитимности, - сказал Руслан.

– А что это еще за хрень? – спросил Ашот.

– Как, что? Чтоб народ подтвердил законность своего избранника.

– Понял, под знаменами народа хочет спрятаться, - сказал Ашот.

– А как ты хотел. Городские чиновники вот недавно кампашку провели, эдакий междусобойчик разыграли и Устав города нарисовали. Теперь его в местной брехаловке опубликуют на обсуждение. Так все и станут его обсуждать. Главное - принцип. А задача такая – протащить Витька во власть. То ж его партия назначала, не без участия папашки, а тут народ должен оказать доверие. Партия-то где? Тю-тю на Воркутю. А народ родимый вот он – ты, да мы с тобой. Вот нам и лапшу. То есть, власть демократическим путем, всенародным голосованием выбирает депутатов Думы и градоначальника. Во как! И теперь, согласно Устава, на четыре года. Вот паренек и засуетится. У него уже везде все схвачено с собственностью. И на друзей и на братьев и зятьев недвижимость записал. Везде он у нас почетный представитель. Во всех акционерных кампаниях будущих и настоящих Член. Ну и банков само-собой соучредитель.

– Эт точно. Ни одной харчевни нынче, ни одной конторы не откроют без визита Главы, - добавил я. – Помните, газеты трещали, как он с ваучерами носился по предприятиям. Вручал под звоны меди бедолагам заводским. «Вы теперь собственники, мать вашу, богачи!» И сам, наверно, себя не забыл.

– Во-во и везде с золотыми ножницами, - живо подхватил Руслан. – Одно ленточки в карман к себе кладет. Вот теперь он хочет стать в Законе. А партия – она свое дело сделала. Ее нынче только левый не пинает. Так что, ребятки, надо бы и нам присмотреться к сей легитимности. Кто попрет и у кого какие шансы.

– Я не понял, ты на что-то намекаешь? – в упор спросил я. – Хочешь в эту дуду подудеть?

– А то, а чем мы хуже! Ну коммунисты это само-собой, какие-нибудь либерал-патриоты, демократы и прочая шелупень в самовыдвижении. А мы новенькие свежие, фронтовики. А?!

Тут возникла неловкая пауза. Мы с Ашотом переглянулись.

– Что языки проглотили?! Думаете нам слабо? – вознегодовал майор.

– Слабо не слабо. Там не дураки. Глава этот со своей камарильей прежде чем решиться на легитимность все ходы продумал, - засомневался я вслух. – Они уже выиграли сражение, Руслан Георгиевич. Потому что им есть, что терять.

– Ух ты, как хорошо говоришь, доктор! Ну так что, еще четыре года он нас будет иметь? А этого он не хочет, чудак понтовый.

Тут Батищев предъявил нам как вещественное доказательство фигуру из двух рук.

– Как сказал классик: «Мы еще поглядим, кто кого перемогет».

– Ну раз ты так решил, я лично не против, - сказал Ашот и отчего-то грустно взглянул на меня. – Двигай, мы тебя поддержим. А вдруг победишь. Мы тогда этим сукам покажем.

– Неправильно мыслишь, прапорщик. Никому и ничего показывать не надо. Просто делать надо дело. За что мы там своих пацанов положили, чтоб эти гады обогащались?!