Дзен в большом городе

— Отлично! — кивнул он, покопался в кожаном портфеле и достал оттуда планшетку, ручку и листы бумаги. — Заключим договор, Магдалина?

Через полчаса совместными усилиями мы родили следующий документ:

«Мы, Буймов Денис Евгеньевич, именуемый далее Покупатель и Потемкина Магдалина Константиновна, именуемая далее Любимая, договариваемся о нижеследующем:

1. Покупатель получает руку, сердце и прочие части души и тела Любимой в единовременное и бессрочное пользование.

2. Покупатель обязуется обращаться с вышеуказанными частями бережно и аккуратно (не бить, не трясти, не ронять на пол, доводить до оргазма не чаще 20 раз в день, носить на руках ____________________ (нужное подчеркнуть, дополнительные пункты по желанию Любимой вписать).

3. В качестве платы за вышеперечисленное Покупатель обязуется выплатить Любимой 5 (пять) долларов США или соответствующую сумму в местной валюте по курсу ЦБ немедленно после подписания договора.

4. Покупатель всегда прав.

5. Товар возврату и обмену не подлежит.

Настоящий договор составлен в 2 экземплярах, каждый из которых имеет равную силу».

Я полюбовалась на его четкий почерк, свернула свой экземпляр и сунула в карман куртки.

— Знаешь, для меня это не прикол, — подняла я глаза на него. — Душу греет это лишнее доказательство, что ты — мой.

— Я знаю еще лучший способ закрепить права на меня, — он ласково отвел с моего лба челку и чмокнул в нос. — Выходи за меня, а?

— Боюсь я, — нервно грызя кончик косы, призналась я.

— Чего, дурочка ты моя? — улыбался он.

— А вдруг ты меня через пару лет разлюбишь и бросишь? — страдальчески вздохнула я.

— И что? Если мы будем не в браке, то я просто соберу вещи и уйду от тебя. А вот при наличии штампика ты сможешь мне изысканно отомстить: отсудить у меня половину имущества, а при желании и больше. И останусь я босой, без кола и двора, поставлю табуретку около ближайшего от тебя супермаркета и вытяну руку с банкой из-под кильки. Каждый раз, когда ты будешь ходить за молочишком, сердце твое будет трепетать от радости за меня, коварного.

Он скорчил скорбную рожицу, и я, не утерпев, рассмеялась.

— Ну так что, выйдешь? — приставал он.

— Выйду, выйду, — все еще смеясь, ответила я.

— Не, ты при свидетелях скажи это, а то знаю я тебя, потом опять скажешь, что сболтнула не подумав!

И он вытащил меня из машины, постучался в Шевроле, в которой сидел Иоанн со старушками.

— Чего надо? — желчно отозвалась Лукерья.

— Свидетелями будете? Магдалина тут замуж собралась!

Лукерья, приподнявшаяся для переговоров через окошко, так и села. Метнула растерянный взгляд на батюшку Иоанна, на меня, на него, из груди ее вырвался какой-то клекот и наконец она вымолвила:

— Опять???

— Что значит…, — нахмурился любимый, но я его перебила.

— Дэн хочет, чтобы вы были свидетелями моих слов, — быстренько затараторила я. — Он сейчас у меня обманом и шантажом вымог обещание выйти за него замуж, и теперь боится, как бы я завтра не опомнилась!

— Ну слава тебе, Господи, пристроили девку наконец-то! — широко перекрестилась Пелагея.

— А…а…, — протянула Лукерья, растерянно глядя на Иоанна.

— Что значит: шантажом и обманом? — нахмурился батюшка.

— Я ее поцеловал и она тут же на все согласилась, — любезно объяснил Дэн, в упор глядя на него.

Иоанн неожиданно покраснел.

— Так что, милок, значит и правда ты ее замуж хочешь взять, а ента коза выделывается? — вклинилась тут Пелагея с недоверчивой миной на лице.

— Да полгода уже уговариваю! — в сердцах бросил он.

— Дела… — протянула ведьма. — Отойдем-ка, поговорим.

И она вылезла из машины и потащила Дэна вдоль дороги.

Наверняка будет учить его привороту. Ну-ну, Дэн колдовства не признает!

— Магдалина, я должен с тобой тоже поговорить, — серьезно сказал Иоанн.

— Ревнует, ты смотри-ка! — довольно всплеснула руками бабка Лукерья.

— Восьмой час, — посмотрела я на часы. — Темень-то какая, а тракториста все нет.

После этого демонстративно посмотрела на северо-восток, скосила глаза на сплетницу и с удовлетворением понаблюдала, как ее радость сменяется тревогой. На миг мне ее даже стало жалко.

«Господи, да скажи ты ей, что это кладбище давно уж мертво и неопасно!», — раздраженно велел внутренний голос.

«Да ни за что», — хмыкнула я.

— Ты позвони-ка этой своей Лоре, — жалобно попросила Лукерья. — Где там ее тракторист-то, а?

— Разумно, — согласилась я и набрала номер. Трубку на этот раз схватили неожиданно быстро. — Лора, это Марья.

— Заждались там уж наверно! — поинтересовалась та.

— Ну конечно! Три часа ведь ждем, Лора!

— Так а я что? Позвонить-то тебе ведь не знаю как! В общем, тракториста я нашла, но у него неисправность небольшая, он ремонтирует свой тарантас. Вот только от него, просит еще чуток обождать!

— Спасибо за заботу, ждем, — облегченно выдохнула я и отсоединилась. Пересказала Лукерье разговор, та пожевала губами, кинула вороватый взгляд на северо-восток и задумалась:

— Пешком домой пойти, что ль?

— До трассы километров двадцать, окстись!

Лукерья тяжко вздохнула.

— Ох, горе-то какое… В церкви уж вечерять сели, а я тут голодная да холодная кукую.

— Надобно смиренно нести тяготы, что посылает нам Господь, — нравоучительно велел ей Иоанн, повернулся ко мне и совсем другим тоном сказал: — Пошли!

Я усмехнулась, протянула ему руку и под пристальным взглядом вредной бабки мы отправились в противоположную от Дэна с Пелагеей сторону.

— Иоанн, ты чего хотел-то? — спросила я, когда мы отмахали метров двадцать в полном молчании.

— Марья, ты чего, серьезно за этого, — он выразительно качнул в сторону Дэна головой, — и замуж собралась?

— А в чем проблема? — удивилась я.

— Так ведь поматросит и бросит, — поморщился он.

— А я это уже слышала, — похвасталась я.

— Так ты слушай, чего люди говорят!