Её проклятие. Его Истинная
Шрифт:
Дитмор взял свою суженную за руку, чувствуя, что она слегка дрожит.
Каждый из советников по очереди произнес свою часть ритуала. Осталась последняя, самая важная. Ее доверили говорить Холумеру, он хоть и чернокнижник, но маг сильнейший.
– Сейчас пусть каждый возьмет в руку сосуд со священным питьем, в которое мы в этот раз добавили часть соков Меелинги! — сказал Холумер.
Народ засуетился. Дитмор отметил, что в этот раз и правда обойдется без давки, скорее всего. Люди поделились на четыре потока, не без помощи охранников.
Несколько служащих раздали бокалы и советникам, а так
– Благодарю, – улыбнулся кронпринц, принимая грубый глиняный бокал с теплым питьем. И ненароком глянул на узор, украшавший посудину. Надо же, как изящно выписан, словно настоящий художник трудился над ним, уделяя внимание каждой детали.
Огромный, мощный тигр в короне, на спине которого элегантно восседает девица в светлом платье.
Дитмор коснулся пальцем морды нарисованного хищника и почувствовал, как его зверь силится проснуться. С трудом сдерживая себя, он сделал глоток из кружки. Холумер тем временем уже приступил к завершению ритуала помолвки.
Но кронпринц его почти не слышал. В ушах звенело, перед глазами плыли цветные круги. Только бы дождаться конца!
11.2
Затерянная среди сотен людей, маленькая и хрупкая Дориана украдкой наблюдала за церемонией. Как всё торжественно. Сцена, наряженная цветами, степенные охранники, кажется, тоже сдержанно сияют от счастья. Еще бы, в их край придет благословение, вернется былая слава Меелинги. Не будет страшен ни один враг. Дори слышала, как Лисмор болтал с Олиаканом, который на днях заглядывал к ним в гости. Без сына, поскольку Илек занят был на заготовке посуды для праздника.
– Пока Меелинга на старой славе спасается, — толковал пекарь, — но бойкие недруги уже точат копья, говаривают, прослышали, будто магия у нас умирает и отпор могут дать от силы сами тигры. И коли на страну нападут с использованием ворожбы, долго не продержаться нам.
– Ничего, теперь-то мы снова в строю во всех отношениях, — радостно вступал Олиакан.
Вот почему сегодня все в таком отличном расположении духа. Наследник Меелингов исполняет свой сыновний и гражданский долг, заботу будущего правителя.
– Такой долг и я бы исполнил с радостью, — присвистнул высокий бородач, стоявший поблизости, с завистью глядя на прекрасную невесту кронпринца.
Дориана тоже на нее смотрела. И отчего-то будущая супруга гордого оборотня радости в ней не вызывала, а наоборот, заставляла чувствовать душевное томление, прорастающее в горечь. А ведь заморская неесса ничего ей не сделала, ни хорошего, ни плохого. Она и знать не знает о существовании бедной проклятой работнице пекарни-кондитерской.
Когда всем велели взять кружки, и Дориана пошла, стараясь из виду не выпускать Илека, с которым они перед площадью заранее встретились. Найтись-то в толпе такой невозможно.
Парень взял две глиняных посудины, протянул ей одну с улыбкой:
– Вот, не такая красота, как ты расписала, — прокричал он, — а знаешь ли ты, куда отдали тот бокал, что ты обработала?
Дориана отрицательно покачала головой.
– Не поверишь, самим господам! Уж больно хороша была картина, что
ты изобразила. Того гляди, и жениху его вручат. А что, не стыдно!Дори сомневалась, что ее скромную поделку подадут Дитмору. Она же кисть в руки несколько лет не брала! А сейчас пальцы ее так огрубели, не получаются уже тонкие, изящные линии и штрихи.
Илек постарался пробиться к сцене поближе.
Звучали магические обрядовые слова, все поднесли свои сосуды к губам, пробуя на вкус волшебство. Резкий и сладковатый запах ударил в нос. Помимо воли взор девушки был прикован к высокой, стройной фигуре кронпринца. Она не могла видеть, как расписан его бокал, но заметила, с каким вниманием рассматривал молодой мужчина этот рисунок. И в лице при этом менялся. В какой-то миг ей показалось, что он рухнет прямо на сцене.
Принц резко выпрямился, обводя ищущим, но при этом, кажется, невидящим взглядом толпу. И вдруг взор серых затуманенных глаз остановился на ней. Но Дориане показалось, что осознать увиденное оборотень не может. Словно “поплыл”.
Тут гончар сумел пробраться чуть ли не к самому подиуму, и при этом за собой тянул и девушку. Тогда-то она и разглядела посудину в руке кронпринца. И узнала сработанный ею рисунок. И еще странное увидела: когда Меелинг опустил кружку, в которой оставалось еще немного напитка, тот светился!
Подумать только. Магическое зелье, не иначе.
– Дориана, посмотри, — крикнул возбужденно над ее ухом Илек, – твоя иошара сияет!
Иошара? Дори не сразу поняла, что так называется ритуальное питье. Переведя взгляд в свою кружку, увидела, прав Илек!
Это у всех такое?
Но нет, иначе друг ее так бы не удивлялся. Дориана быстро поняла, что лишь их с принцем зелья сменили цвет. И быстро свое допила, чтобы больше не заметил никто. Одновременно с принцем Дитмором.
В ушах у нее тогда зашумело, виски заломило. Что было дальше, Дори не помнила. Очнулась от того, что на лицо ей воду льют.
Сев, поняла, что все еще на площади, с которой народ понемногу расходится. Правда, молодежь осталась, потому что прибыли менестрели, развлекают музыкой и песнями. Можно потанцевать. Они с Илеком же как раз собирались.
А вот и гончар, склонился над ней, лицо испуганное, и воду-то как раз и лил.
– Душно тебе в толпе стало, Дориана! — сказал парень. — Отвести тебя домой.
– Нет, — тряхнула она головой, — останемся давай. Чего веселье пропускать? Я же и у Лисмора с Иланой отпросилась чуть ли не до ночи.
С небольшой помощью кавалера удалось ей подняться. Ищущим взглядом девушка посмотрела на уже пустую сцену. Принц и его невеста уже ушли.
Что это было такое?
11.3
Цикл Гориэл и еще половина, итого сорок три дня до свадьбы. На меньшее магический совет не согласился. Мудрые мужи сказали, что если меньше – совсем не по правилам. Что ж, за это время может быть и прорастет в сердце Дитмора чувство к его нареченной. И корнями в Зверя упрется.
Кронпринц сидел на кровати, пытаясь прийти в чувство. До сих пор перед глазами его был туман, а в центре его будто образ женский, неразличимый почти. Но Дитмор был уверен, это она. Дориана Линлор, помощница пекаря.