Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Её проклятие. Его Истинная
Шрифт:

Золиданна чуть не задохнулась, поняв, что имеет в виду отец.

– Ты предлагаешь мне мужу изменить? — прошипела она.

– Жить захочешь, не то сделаешь. Зато будешь при дворе, принцесса, в чести и довольстве. Забеременеешь, и какое-то время никто не тронет тебя. А родится ребенок…

— И у меня не появится браслета истинности, как и у Дитмора! Если мне можно поддельный нарисовать, то кронпринцу точно не выйдет. Или ты напоить его до полусмерти собираешься?

– А что, идея неплоха, – хмыкнул бесстыдник, — но нет, нам это не потребуется. К той поре я рассчитываю подмять Меелингу под себя.

А ты просто поможешь выиграть для этого время. Сразу прыгать в чужую койку я тебя не заставляю. Присмотрись, найди человека надежного, к которому не только ты лечь сможешь, но и сердце твое.

– Это омерзительно! — скривилась Золиданна. — Что ты за отец такой?

– Заботливый, – холодно ответил Огудал, — а вот ты стала непочтительной дочерью. Не забывай, назад идти уже слишком поздно, в игру мы уже ввязались.

– Ты просто чудовище, — простонала неесса, — видела бы мать, что ты делаешь!

– Она бы одобрила мою обеспокоенность твоим будущим. Богатства Реентарии иссякают, население начинает вырождаться. Скоро мы себя исчерпаем. А в Меелинге есть все, кроме магии. И это наше преимущество. Пока мы можем их дурить, поскольку в этом тигры слабее нас. И не влюбляйся в принца, дорогая. Тебе же так будет лучше.

Пальцы Огудала крепко охватили рукоятку бритвы. Он видел, как побелели крылья носа Золиданны. Его дочь была в бешенстве. Все же хорошо, что в ней сильны еще отголоски воспитания, что не позволили спорить, когда он только велел ей сделать магическую татуировку и отправиться в Меелингу с выдуманной историей. Потребуй она тогда рассказать ей весь план без утайки, не смог бы он ее на такое сговорить.

А теперь деваться ей и некуда, сама понимает.

– После того как на площади объявят о вашей помолвке, я уеду, и мы свидимся только на свадьбе, — он старался говорить мягко, — так что постарайся изобразить воспитанную и сговорчивую дочку. Потом ты от меня отдохнешь.

– Отдыхать придется недолго, — проронила Золиданна, — свадьбу, вероятно, назначат раньше.

– Вот и славно, — Огудал улыбался, но внутри него словно студень трясся.

10.2

– Вот тут педаль, ее левой ногой надо, чтобы круг вращался. А руками глину придерживай да следи, чтобы она влажная была. И не бойся помять или растянуть, когда того процесс требует.

Илек хорошим учителем был, внимательным. И видно, что с большой любовью к своему ремеслу относился.

Дориана старательно выполняла его распоряжения. Деревянная педаль на железном штыре тяжело шла, скрипела.

– До недавнего времени у нас гончарные круги были только с ручным подвертом, — объяснял парень, – одной рукой крутишь, второй с глиной работаешь. А сейчас обе свободные.

– И правда, очень удобно! — оценила Дори, представив, насколько это суетно, подкручивать круг, да горшок одновременно лепить.

– Скромный у нас Илек! — вмешался хозяин мастерской. — Между прочим, эту механику он сам делать предложил.

Дориана с восхищением посмотрела на нового друга снизу вверх, поскольку сидела за кругом, а тот стоял, преподавая ей свою науку. Какой он башковитый, оказывается.

– Я не сам это придумал, – Илек смутился, но выглядел довольным, — похожую технологию

подглядел, когда путешествовал во время обучения, смотрел как мастеровые живут в других городах и королевствах. А потом здесь приспособил.

Он перевел взгляд на испачканные глиной руки Дори, которыми она крепко сжимала кусок глины.

– Ох, отвлеклась ты, — покачал он головой, — руки еще смочить надо. Не забывай их в тазик с водой погружать. И вытягивать стеночки пора.

Дориана согласилась из вежливости попробовать, но сейчас, когда гончарный круг убыстрился, и пальцы ощутили материю, из природы взятую, она увлеклась.

Илек положил свои большие ладони поверх ее пальцев, чуть надавил. Дыхание его касалось уха Дори.

– Глина — вещество живое, из почвы взятое, водой замешанное. А после ветер и солнце ее обсушат, и огонь обожжет. Все стихии нашего мира над миской этой поработают. Потому каждое глиняное изделие в себе несет силу Аржимея, небес и тверди, воздуха и воды, солнца и огня. И в этом есть магия. Так что те, кто говорит, будто в Меелинге она закончилась, просто не умеют наблюдать.

Дорина слушала как зачарованная, глядя, как из-под их с Илеком пальцев вырастают ровненькие стенки миски.

Она чувствовала тепло прижавшегося к ней мужского тела, его мускусный запах. Это будоражило, но не вызывало желания продолжать.

– Вот и всё, можно оставить, пусть слегка просушится, — Илек придирчиво осматривал их совместное изделие, словно и правда рассчитывал получить что-то настоящее.

– А как высохнет, что дальше? – с интересом спросила Дориана, споласкивая испачканные глиной руки.

– Как можно будет с круга снять, на солнышко поставим. Чтоб схватилось получше. Постоит, и первый обжиг можно делать. После него глина станет хрупкая, но на нее можно наносить глазурь и расписать. И только потом уже второй обжиг. После него посудой пользоваться можно.

– Надо же, как долго создается одна только мисочка! — поразилась Дори.

– Да, в любую статуэтку, чашку из керамики, вложены и труд мастера, и силы природные. И самая таинственная стихия нашей вселенной — время. Потому что ждать приходится.

Дориана поблагодарила Илека за урок. Она с удовольствием и любопытством перед этим рассмотрела изделия, расставленные на широких деревянных полках. Подивилась на гончара у печи для обжига. Он доставал как раз поддон с кружками, и ей даже показалось, что их работа чуточку родственная. Не калачи, конечно, однако и тесто, и глина на огне доходят. Она обратила внимание, что он следом поставил другую партию, а один угол мастерской уже заставлен такими же глиняными изделиями. Куда им столько?

– Ну, что, будешь смотреть, как штамповкой горшки делают? — спросил Илек. — Или в следующий раз?

Дори вспомнила, что гончар рассказывал, когда у них в гостях был, и о другом способе изготовления посуды. Глина намазывается на готовую основу, или болванку из дерева вырезанную, или уже имеющийся горшок. А потом с него уже снимается и дальше делается.

– Это не так завораживает, как гончарный круг, но тоже способ неплохой, – продолжал Илек. Дори поняла, что если откажется, он и обидеться может. Очень уж серьезно к профессии своей относится. Это для него поэзия, вон как красиво описывает рождение миски.

Поделиться с друзьями: