Эфирные археологи

Когда наступили сумерки, мы не стали зажигать огни, приблизившись к скале и наблюдая за торговцем. Тот уже завершил погрузку, оформил все документы, но всё ещё не спешил отправляться. Собственно, я причину понимал. И знал, что капитан ждёт зря — мародёры не придут. Вскоре и он это понял.

Массивный неповоротливый дирижабль отошёл от скалы и направился на юго-восток. Даже в ночной темноте его было отлично видно: фонари на палубе, фонари внутри корабля — он сиял так, что сложно было бы его не заметить. Впрочем, и мародёры, которые появились на горизонте через три часа, тоже не особо скрывались. Они явно были уверены в том, что им здесь ничего не грозит.

В это время на «Мэлоннеле» команда занимала свои места согласно боевому расписанию. Орудия были приведены в боевую готовность, а верх аэростата уже прикрыли серой тканью, замаскировав под тучи. Мы собирались дождаться, когда мародёры разойдутся с торговым дирижаблем — и лишь тогда напасть.

Общение мародёров с торговцем заняло от силы десять минут. После чего два дирижабля взяли курс к месту раскопок, а торговец двинулся своей дорогой. Наша простенькая хитрость сработала безотказно. И мародёры, и торговец, видимо, решили, что мы продолжаем раскопки, а засланные на скалу люди не вернулись, потому что не с чем им было возвращаться.

Нам оставалось лишь лететь следом, ничем не выдавая своего присутствия, и ждать, когда между двумя вражескими дирижаблями не появится существенный разрыв — чтобы можно было разобраться с ними по одиночке. И вскоре один из дирижаблей начал отставать. То ли не хватило мощности винтов, то ли экономили пневму. В любом случае, нам это было только на руку.

Мы поднялись из туч и двинулись наперерез отставшему дирижаблю. Когда его от нас отделяло всего метров двести, Вера резко подняла «Мэлоннель» над выбранной целью. Там, конечно, заметили наше появление, но приготовить орудия или просто выставить щит — не успели. Первые залпы орудий с правого борта, которым мы были обращены к противнику, натворили дел у мародёров. Порванные канаты сети, расходящаяся по швам ткань аэростата, прорехи в гондоле — всё это появилось буквально за те несколько секунд, пока, экстренно расходуя пневму, неприятель не успел прикрыться щитом.

Но и мы времени даром не теряли — к тому моменту «Мэлоннель» был уже над ними и бил из всех орудий. Илен, Танг, Араэле и Кесан, вооружившись посохами, тоже вносили свой скромный вклад в воздушный бой. Щит мародёров продержался буквально минуту. В тот самый момент, когда он исчез, и первые наши снаряды достигли противника, тот ответил по «Мэлоннелю» из всех орудий. Но буквально за секунду до выстрелов Вера резко увела корабль в сторону, а я активировал щиты, принявшие на себя редкие попадания. Основной выстрел, которое сделало очень мощное, но очень энергозатратное мародёрское орудие на палубе, ушёл в молоко. Больше из этого орудия ни одного выстрела сделать им не удалось. Сориентировавшись, наши матросы просто разнесли его в пух и прах — вместе с настилом палубы вокруг и надстройкой.

С этого момента бой превратился в избиение. Второй мародёр попытался развернуться и прийти на помощь, а избиваемый дирижабль постарался уйти в сторону союзника, но шансов ему вообще не дали. Пара десятков выстрелов окончательно добили сеть, и загоревшаяся гондола устремилась к земле — вместе со всей командой, истошно орущей на все лады. А второй дирижабль мародёров остался с нами один на один…

Вот только на нём пока ещё только гасили огни, а мы по-прежнему скрывались в темноте. Мародёры быстро оценили ситуацию — и начали разворачиваться снова, чтобы сбежать. Вот тогда они и получили свои первые попадания, к несчастью, разбившиеся о щит. И уже в следующую секунду эфирный корабль противника нырнул вниз и резво скрылся в облаках.

— Они не уходят! — сообщила Вера. — Просто идут на разворот.

— Как поняла? — уточнил я, пытаясь разгадать логику её размышлений.

— Пока не успели погасить фонари, начали разворот по пологой дуге. Постараются выйти нам в корму! — пояснила девушка, указав на два часа. — Выйдут, скорее всего, там…

— Попробуй рассчитать, когда и как зайти им сверху в бок! — приказал я.

— Да, кэп.

Вера виртуозно выполнила манёвр, сначала продолжив движение вперёд и вверх — а потом внезапно совершив резкий разворот. При свете лун было отлично видно, как эфирный корабль противника резво выскочил над облаками. Я не успел ещё крикнуть стрелкам, а к нему уже устремились первые наши снаряды. Они опять не пробили щит, а юркий противник снова попытался скрыться в тучах.

— Бейте по курсу! — крикнул я в трубу артиллеристам.

И ещё три десятка снарядов легли в облака, нащупывая противника. Судя по попаданиям, тот шёл прямо на нас — видимо, рассчитывая проскочить под «Мэлоннелем» и выйти у нас за кормой. После нескольких особо удачных выстрелов наших матросов он вынужден был сменить курс.

— Кэп, давайте тоже спрячемся, опишем дугу и подойдём к месту боя! — предложила Вера. — Можем удачно сменить позицию!

— Давай, — кивнул я.

Девушка направила «Мэлоннель» в облачность — и там начала плавный поворот, одновременно совершая такой же плавный подъём. Я приказал выделить матроса, чтобы тот занял заднюю полусферу, а сам стал ждать результатов манёвра. Стоило нам снова появиться над облаками, как Вера победно вскрикнула и чуть изменила курс, наводясь на выглянувшего из туч врага.

— Анкен, сволочь!.. — радостно выдохнула она, когда орудия на палубе и в трюме дали дружный залп.

И снова мы не смогли пробить щит, а враг пошёл на снижение. Я слышал, как ругается на матросов артиллерист, как требует бить слаженнее и точнее. Но понимал, что на этот раз мы врага, похоже, упустим. Очень уж опытный был подлец…

Однако всё обернулось иначе. Когда дирижабль врага почти уже снова скрылся в облаках, щит ему всё-таки сбили. А Кесан, выпустивший по аэростату какую-то огненную птицу — промахнулся. И удачно попал по палубе. Его огненный логос что-то подпалил на ней, и пламя послужило сигналом наведения для наших орудий.

Снаряды устремились вниз, прямо в облака, и, прежде, чем команде мародёров удалось потушить огонь, должны были навести шороху. Я повернулся к немного растерявшейся Вере и приказал:

— Спускайся под облака и кружись там! Если мы пробили им аэростат, долго они в тучах не просидят!

«Мэлоннель» опять нырнул в тучи, чтобы спустя десять минут вывалиться под ними — прямо за кормой у мародёра. Снова заработали наши орудия, разнося вражескую корму в щепки. Снова я услышал ругань старика-артиллериста, заставлявшего матросов сосредоточить огонь на сети. А наш противник успел поднять щиты и включил ускорение, решив попробовать от нас оторваться.

Запыхтели, разогреваясь, и наши паровые винты, но в этот раз разгонять на полную их не пришлось. Через две минуты щит у врага снова упал, и в этот раз снаряды наших орудий принялись остервенело рвать канаты, связывавшие аэростат с гондолой. Нам сразу же ответили два орудия мародёров. Били часто, как пулемёт, не жалея ни пневмы, ни материала, из которого были сделаны. Последняя попытка спастись и отбиться…

Наш щит работал на пределе, и его накопитель почти опустел, но в этот момент вражеская гондола дёрнулась, накреняясь в сторону кормы — её сеть рвалась уже и без нашей помощи. Лопались канаты, увеличивался крен — и очень скоро вся деревянная конструкция отделилась от сдувающегося аэростата и устремилась к земле.

— Кэп, найдите ориентиры! — сияя улыбкой, попросила Вера, начинавшая подъём дирижабля. — Если сегодня зависнем, то завтра сможем собрать трофеи с обоих мародёров!

— Собрать трофеи разрешаю!.. — пробурчал я, запоминая местность внизу.

Ориентиров в темноте было немного, но какие-то всё же удалось заметить. А мы и не собирались далеко улетать.

— Все молодцы… почти! — объявил я. — На сегодня заканчиваем! Вера, найди место для ночёвки. Луп, организуй ужин. Завтра объявляю сбор трофеев и разбор ошибок.