Эксклюзивное интервью (Том 1)

– Нет, правда. И боюсь, я никогда не смогу вернуть тебя.

– Я никуда не ухожу. Вы с мальчиками для меня больше, чем жизнь. Я не вынесу разлуки с вами. Она заглянула ему в глаза.

– Ты теряешь нас, Джордж. Каждый день ты отдаляешься все сильнее и сильнее. Как бы я ни старалась, похоже, мне тебя уже не удержать. У тебя свои секреты, ты становишься странным.
– Ее голос оборвался, и на глазах появились слезы.

– Пожалуйста, не плачь. Не надо.
– Он поцеловал ее в щеку, а затем в дрожащие губы.
– Все будет хорошо.

Это была ложь. Более того, Аманда явно понимает, что он говорит не правду. Она еще сильнее обняла его и прильнула к его губам. Джордж чувствовал, что ее поцелуй скорее был не страстным, а отчаянным.

Она увлекла его в постель, ни на мгновение не ослабляя объятий, словно только так могла избавиться от влияния Дэвида Меррита. Она целовала и целовала его, затем он овладел ею.

Переполненные эмоциями от только что пережитой близости, они, обнаженные, потные, лежали теперь без сил, тесно прижавшись друг к другу и шепча слова любви и преданности.

Но оба знали, что преданность Джорджа президенту была абсолютной.., и более требовательной.

Глава 10

Барри проснулась от неприятного чувства. Открыв глаза, она увидела прямо у себя под сердцем ружейный ствол.

Первым се желанием было вскочить на ноги и ринуться вон из дома. Однако ей удалось совладать с собой. Она не шелохнувшись лежала на софе, и только взгляд ее медленно пополз вверх. Барри увидела над собой человека, который пристально ее разглядывал. Глаза его были куда холоднее и тверже, чем сталь винтовки.

– Надеюсь, что она уважительная.

У нее пересохло в горле.

– Что?!

– Причина, по которой вы находитесь в моем доме.
– Стволом ружья он слегка дотронулся до ее груди.
– Ну?

– Я приехала вчера вечером. Вас не было дома, и я прождала несколько часов на веранде. Стемнело, стало холодно, мне хотелось спать. Дверь была не заперта. Я подумала, что вы не станете возражать.

– Ну ладно, - как-то неопределенно отозвался он.
– Что дальше?

– Меня зовут Барри Трэвис.
– Мужчина чуть прищурился. Барри готова была поклясться, что он узнал ее имя, хотя и не подал виду.
– Я проделала этот путь из Вашингтона специально, чтобы увидеться с вами.

– В таком случае зря старались.
– Он положил ружье на плечо и отошел, чтобы дать ей возможность встать.
– Где дверь, вы уже знаете, так что собирайтесь и в путь.

Барри медленно откинула одеяло и осторожно поднялась. Затем резко шагнула к нему и с размаху влепила пощечину.

– Как вы посмели направить на меня ружье? Вы сумасшедший! Вы же могли меня убить!

– Леди, если бы я действительно хотел вас убить, вы давно были бы уже мертвы. К тому же я никогда бы не стал использовать в качестве места казни свой диван.

Он ловко нагнулся, плавно поднял с пола ее сумочку и швырнул прямо в девушку.

– Убирайтесь! И не забудьте захватить с собой ваше мерзкое чтиво.

Перед отъездом она собрала в Вашингтонской библиотеке заметки из всех газет касательно слухов об их романе с первой леди. Все это сущий вздор, однако Барри не на шутку разозлило то, что он проверил содержимое ее сумочки.

– Вы залезли в мою сумку?!

– Это вы вторглись в мои владения, а не я.

– То, что вы имеете в виду, мистер Бондюрант, отнюдь не является моим чтивом. Это расследование. Я журналистка.

– Очень веский повод, чтобы вы убрались отсюда.

Полагая, что она так и сделает, он развернулся и вышел из комнаты.

Барри воспользовалась этим, чтобы собраться с мыслями. Она не раз бывала в переделках, но ни разу ее не держали на мушке. Грэй Бондюрант был настолько страшен, насколько она сама себе позволила в это поверить, хотя ни минуты не сомневалась, что он не выстрелит.

Тактика запугивания, и ничего больше. Таким образом он надеялся заставить ее поскорей уехать. Однако она пока еще не собиралась вывешивать белый флаг.

Девушка пригладила волосы, расправила одежду и откашлялась.

– Мистер Бондюрант!
– позвала Барри, однако никто не ответил. Ее это не смутило. Она вышла из комнаты и двинулась в соседнюю, дверь которой была открыта.
– Я... О!

Он снял рубашку. В глаза ей бросились полноватый, но все еще крепкий торс, кудрявая поросль на груди, страшный и вместе с тем интригующий шрам под одним из ребер.

Почти все бульварные газеты в свое время напечатали одну и ту же его фотографию, по-видимому, единственную, которую удалось сделать. На ней он был запечатлен в авиационных солнцезащитных очках. Привлекали внимание волевой подбородок, тонкие губы, растрепанные от ветра волосы, открывавшие высокий лоб.

Человек на фотографии чем-то неуловимо отличался от того, что сейчас стоял перед ней. Она отвела взгляд.

– Мистер Бондюрант, я прождала несколько часов, чтобы увидеться с вами.

– Это ваши проблемы.

– Вы могли бы...

– Я вас больше не задерживаю. Взглянув на него, она вдруг спросила:

– Который час?

– Около четырех.
– Он сбросил ботинок и носок с одной ноги.

– Утра?

– Вы проделали весь этот путь из Вашингтона только ради того, чтобы спросить меня об этом, мисс Трэвис?
– поинтересовался он, сбросив второй ботинок и носок.

– Нет, я проделала весь этот путь из Вашингтона, чтобы поговорить с вами о Ванессе Меррит.

Он остановился и пристально посмотрел на нее.

– Напрасно вы так старались.

– Это очень важно.

Отстегнув ремень, он снял джинсы и теперь стоял перед ней голым.

Видимо, он ожидал иной реакции. Она не закричала и не убежала. Барри впервые попала в такую ситуацию, и тем не менее виду не подала.

– Вам не удастся шокировать меня, мистер Бондюрант.

– Еще как удастся, - нежно произнес он и, внезапно обняв ее, крепко прижал к себе.

То ли от внезапного прикосновения к его груди, то ли от глубокого изумления у нее перехватило дыхание, и она не могла ни говорить, ни двигаться. Завороженная его взглядом, Барри почувствовала, как мужская рука скользнула под свитер, который был настолько широким, что Бондюрант без труда смог расстегнуть лифчик, и даже после этого она не в состоянии была шевельнуться. Ощутив на своей груди его шершавую ладонь, Барри отшатнулась к стене, увлекая его за собой.

Он целовал ее грудь, и Барри уже не стыдясь, в страстном желании почувствовать его горячие губы, его ласковый язык сама подставила ему тело для поцелуев. Казалось, каждая клеточка словно пробуждалась от его прикосновений. В ней просыпалась страсть, желание жить, их невозможно было сдержать или упорядочить. Она никогда раньше такого не испытывала. Ее обуревало желание сильное, всепоглощающее, примитивное. Это был инстинкт самки - быстро, жадно и прямо сейчас!